Аркадий СТРУГАЦКИЙ
Борис СТРУГАЦКИЙ
Павел КАДОЧНИКОВ
ДНИ ЗАТМЕНИЯ
Жара.
Раскаленный воздух дрожит над выгоревшим пористым шифером крыш, над
размягчившимся асфальтом прямых пустынных улиц. В жарком мареве колышутся
бледно-желтые стены сейсмостойких домов, редкие колючие деревья, заросли
телеантенн над домами. Улицы пусты, город словно бы заброшен.
Вот на панель выбежал из пыльного палисадника еж, большой, ушастый.
Повел носом, поджался я кинулся прочь, оставляя на асфальте цепочку
вдавленных птичьих следов.
И тихо. Только подвывают — почти мелодично — торчащие из окон
мелкоребристые ящики кондиционеров, истекающие струйками водяного
конденсата.
Жара.
Дмитрий Алексеевич Малянов, полнеющий мужчина лет тридцати с
небольшим, сидел в одних трусах за столом и довольно бойко перепечатывал
на машинке свою статью. В комнате стоял желтоватый от задернутых штор
сумрак, было жарко, душно и накурено. Волосатый торс Малянова и небритая
его физиономия покрыты крупными каплями пота. На столе дымилась последним
окурком набитая до отказа пепельница, горой лежали справочники, свернутые
в трубку чертежи и графики, папки с бумагами, картотечные ящики.
Впрочем, Малянов чувствовал себя отлично. Он тарахтел клавишами,
вслух зачитывал избранные абзацы, время от времени затягивался окурком и
что-нибудь поправлял в рукописи. Он работал и был доволен своей работой.
Жары и духоты он не замечал.
— Из уравнения четырнадцать, — диктовал он сам себе, — к системы
неравенств семь легко видеть… легко видеть…
Очевидно, видеть было не легко, потому что Малянов прекратил печатать
текст, взял листок черновика и глубоко над ним задумался.
Грянул телефон.
— Легко видеть! — сказал Малянов телефонному аппарату.
Телефон гремел. Малянов взял трубку.
— Это база? — осведомился квакающий телефонный голос.
Малянов высоко задрал брови и вытянул толстые губы дудкой.
— А вам какую именно? — вкрадчиво поинтересовался он. — У нас здесь,
знаете ли, военно-воздушная. Интересует?
— Чего? — квакнул голос недоуменно. — Это ты, что ли, Печкин?
— Какой я Печкин? Я Спичкин! — провозгласил Малянов и повесил трубку.
— Легко видеть… — снова пробормотал он, глядя в листок.
Телефон зазвонил опять.
Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий, Павел Кадочников
Дни затмения
Жара.
Раскаленный воздух дрожит над выгоревшим пористым шифером крыш, над размягчившимся асфальтом прямых пустынных улиц. В жарком мареве колышутся бледно-желтые стены сейсмостойких домов, редкие колючие деревья, заросли телеантенн над домами. Улицы пусты, город словно бы заброшен.
Вот на панель выбежал из пыльного палисадника еж, большой, ушастый. Повел носом, поджался я кинулся прочь, оставляя на асфальте цепочку вдавленных птичьих следов.
И тихо. Только подвывают — почти мелодично — торчащие из окон мелкоребристые ящики кондиционеров, истекающие струйками водяного конденсата.
Жара.
Дмитрий Алексеевич Малянов, полнеющий мужчина лет тридцати с небольшим, сидел в одних трусах за столом и довольно бойко перепечатывал на машинке свою статью. В комнате стоял желтоватый от задернутых штор сумрак, было жарко, душно и накурено. Волосатый торс Малянова и небритая его физиономия покрыты крупными каплями пота. На столе дымилась последним окурком набитая до отказа пепельница, горой лежали справочники, свернутые в трубку чертежи и графики, папки с бумагами, картотечные ящики.
Впрочем, Малянов чувствовал себя отлично. Он тарахтел клавишами, вслух зачитывал избранные абзацы, время от времени затягивался окурком и что-нибудь поправлял в рукописи. Он работал и был доволен своей работой. Жары и духоты он не замечал.
— Из уравнения четырнадцать, — диктовал он сам себе, — к системы неравенств семь легко видеть… легко видеть…
Очевидно, видеть было не легко, потому что Малянов прекратил печатать текст, взял листок черновика и глубоко над ним задумался.
Грянул телефон.
— Легко видеть! — сказал Малянов телефонному аппарату.
Телефон гремел. Малянов взял трубку.
— Это база? — осведомился квакающий телефонный голос.
Малянов высоко задрал брови и вытянул толстые губы дудкой.
— А вам какую именно? — вкрадчиво поинтересовался он. — У нас здесь, знаете ли, военно-воздушная. Интересует?
— Чего? — квакнул голос недоуменно. — Это ты, что ли, Печкин?
— Какой я Печкин? Я Спичкин! — провозгласил Малянов и повесил трубку.
— Легко видеть… — снова пробормотал он, глядя в листок.
Телефон зазвонил опять.
-
-
February 7 2018, 15:37
- Кино
- Литература
- Cancel
Юрий Арабов рассказывает об истории создания фильма Дни затмения
Был написан сценарий*, Саша уже собирался его снимать. Конечно, я чуть-чуть ревновал, а потом он стал думать-думать и вдруг ко мне обратился: «Юра, я что-то не могу снимать». Я говорю: «Что такое?». «Да, понимаешь, совершенно неинтересны ученые вообще». Я говорю: «Ну как, ведь у тебя тут основа фабулы – ученые». Он говорит: «В том-то и беда, я не могу это снимать. Напиши что-нибудь на эту тему, но как-нибудь гуманизируй материал«. Он жил тогда в маленькой комнатке на Петроградской стороне, в коммунальной квартире. Стали думать – главный герой, кем бы мог быть? Вдруг явилось – врач. Где родился? Где-то в Поволжье, давай, допустим, что в Горьком, и он по распределению заброшен в Среднюю Азию. И вдруг родился довольно какой-то странный сюжет, который имеет резонанс и перекличку с сюжетом Стругацких. У Стругацких была вот эта космическая сила, которая препятствует открытию. А у нас вот эта мусульманская среда явилась так же некой силой, которая исторгает из себя людей из другой культуры, в частности, русских. И вдруг оказался некий конфликт не в том плане, что мусульмане и Восток гонят русских, нет, а в том, что это две стихии отчасти несовместные в культурном смысле, в историческом. И вот родился такой странный сюжет о горстке европейцев в мусульманской стране, которые не понимают эту страну, не понимают этого народа, и народ, который их не понимает, которые как бы поодиночке пропадают из этого странного города, расположенного в песках…
*) Стругацкими, по повести За миллиард лет до конца света – вообще-то для другого режиссёра, Петра Кадочникова, но тот трагически погиб.
В фильме много ударных вещей, вообще – в него много напихано (одна музыка чего стоит), он очень тягучий, насыщенный, не действием, конечно …
… мне врезались в память две сцены:
1. когда главный герой фильма, тот самый детский врач, пытается разнять дерущихся аборигенов, и они, объединившись быстро наваляли ему и ушли чуть ли не в обнимку;
2. разговор с трупом конечно (в некотором роде – плагиат из бергмановских Шёпотов и криков), как раз – об асимптотах, за которые невозможно перейти…
— Муха!
— Я чувствую…
From Wikipedia, the free encyclopedia
| Days of Eclipse | |
|---|---|
Film poster |
|
| Russian | Дни затмения |
| Directed by | Alexander Sokurov |
| Written by |
|
| Cinematography | Sergei Yurizditsky |
| Edited by | Leda Semyonova |
| Music by |
|
| Distributed by |
|
|
Release date |
|
|
Running time |
133 minutes |
| Country | Soviet Union |
| Languages |
|
Days of Eclipse (Russian: Дни затмения) (or, The Days of Eclipse, Dni Zatmenija, Días de eclipse) is a 1988 Soviet film directed by Alexander Sokurov.[1] The screenplay is by Yuri Arabov and Pyotr Kadochnikov based on a screenplay by Arkady and Boris Strugatsky, which is in turn based on their 1974 novel Definitely Maybe (За миллиард лет до конца света).
Plot[edit]
A recently qualified medical doctor, Dmitri Malyanov, has taken a posting to a remote and very poor part of Soviet Turkmenistan. On top of his day job as a pediatrician Malyanov is undertaking research into the effects of religious practice on human health. His research has drawn the politically incorrect conclusion that religious faith does indeed improve health. However, as he attempts to write up his thesis, various sorts of improbable, bizarre events take place one after another. Malyanov perceives that some force is preventing him from completing his research.
Production[edit]
In the novel, the protagonist who works on research in astrophysics is similarly confounded by a mysterious force trying to interfere and impede his research. Days of Eclipse is filmed using unusual cinematographic techniques in a half-documentary manner where black-and-white and sepia frames alternate with color. Sokurov chose for the film’s location the town in Turkmenistan where he had spent his childhood as the son of an Army officer.[2]
Cast[edit]
The film features a cast of non-professionals.
- Aleksei Ananishnov as Malyanov
- Eskender Umarov as Vecherovsky
- Irina Sokolova as Malyanov’s Sister
- Vladimir Zamansky as Snegovoy
- Kirill Dudkin as Gluchov
- Aleksei Yankovsky as Snegovoy’s Father
- Viktor Belovolsky as Gubar
- Sergei Krylov as Little Boy
Awards[edit]
- European Film Awards (Special Award for Best Music) of European Film Academy of 1988 to the composer Yuri Khanin
- Nika Award of the Union of Cinematographers of USSR for the best 1989 sound work to Vladimir Persov
- Composer Yuri Khanin was also nominated for 1989 Nika for the best music
References[edit]
- ^ Peter Rollberg (2009). Historical Dictionary of Russian and Soviet Cinema. US: Rowman & Littlefield. p. 166. ISBN 978-0-8108-6072-8.
- ^ The Cinema of Alexander Sokurov, ed. Birgit Beumers and Nancy Condee, pp. 77; I.B.Tauris, 2011,
External links[edit]
- Days of Eclipse at IMDb
- (in Russian) Days of Eclipse commentary by Irina Graschenkova
From Wikipedia, the free encyclopedia
| Days of Eclipse | |
|---|---|
|
Film poster |
|
| Russian | Дни затмения |
| Directed by | Alexander Sokurov |
| Written by |
|
| Cinematography | Sergei Yurizditsky |
| Edited by | Leda Semyonova |
| Music by |
|
| Distributed by |
|
|
Release date |
|
|
Running time |
133 minutes |
| Country | Soviet Union |
| Languages |
|
Days of Eclipse (Russian: Дни затмения) (or, The Days of Eclipse, Dni Zatmenija, Días de eclipse) is a 1988 Soviet film directed by Alexander Sokurov.[1] The screenplay is by Yuri Arabov and Pyotr Kadochnikov based on a screenplay by Arkady and Boris Strugatsky, which is in turn based on their 1974 novel Definitely Maybe (За миллиард лет до конца света).
Plot[edit]
A recently qualified medical doctor, Dmitri Malyanov, has taken a posting to a remote and very poor part of Soviet Turkmenistan. On top of his day job as a pediatrician Malyanov is undertaking research into the effects of religious practice on human health. His research has drawn the politically incorrect conclusion that religious faith does indeed improve health. However, as he attempts to write up his thesis, various sorts of improbable, bizarre events take place one after another. Malyanov perceives that some force is preventing him from completing his research.
Production[edit]
In the novel, the protagonist who works on research in astrophysics is similarly confounded by a mysterious force trying to interfere and impede his research. Days of Eclipse is filmed using unusual cinematographic techniques in a half-documentary manner where black-and-white and sepia frames alternate with color. Sokurov chose for the film’s location the town in Turkmenistan where he had spent his childhood as the son of an Army officer.[2]
Cast[edit]
The film features a cast of non-professionals.
- Aleksei Ananishnov as Malyanov
- Eskender Umarov as Vecherovsky
- Irina Sokolova as Malyanov’s Sister
- Vladimir Zamansky as Snegovoy
- Kirill Dudkin as Gluchov
- Aleksei Yankovsky as Snegovoy’s Father
- Viktor Belovolsky as Gubar
- Sergei Krylov as Little Boy
Awards[edit]
- European Film Awards (Special Award for Best Music) of European Film Academy of 1988 to the composer Yuri Khanin
- Nika Award of the Union of Cinematographers of USSR for the best 1989 sound work to Vladimir Persov
- Composer Yuri Khanin was also nominated for 1989 Nika for the best music
References[edit]
- ^ Peter Rollberg (2009). Historical Dictionary of Russian and Soviet Cinema. US: Rowman & Littlefield. p. 166. ISBN 978-0-8108-6072-8.
- ^ The Cinema of Alexander Sokurov, ed. Birgit Beumers and Nancy Condee, pp. 77; I.B.Tauris, 2011,
External links[edit]
- Days of Eclipse at IMDb
- (in Russian) Days of Eclipse commentary by Irina Graschenkova
-
-
November 29 2006, 19:08
- Кино
- Cancel
«Дни затмения» Александра Сокурова, вышедшие в 1988 г. стали одним из лидеров советского кинопроката. режиссёр, имевший с самого начала своей карьеры постоянные проблемы с запуском, производством и выпуском фильмов, наконец-то смог снять фильм безо всяких ограничений извне. на главную роль молодого врача Дмитрия Малянова был приглашён непрофессионал Алексей Ананишнов. основу съёмочной группы составили постоянно работавшие с Сокуровым оператор Сергей Юриздицкий, сценарист Юрий Арабов, звукооператор Владимир Персов, монтажёр Леда Семёнова, художник-постановщик Елена Амшинская. удивительную музыку к фильму написал Юрий Ханин по музыкальной идее самого Сокурова. сценарий написан при участии П. Кадочникова, А. Стругацкого, Б. Стругацкого по мотивам повести братьев Стругацких «За миллиард лет до конца света».
честно говоря, не читал эту повесть, но Стругацкие говорят, что экранизация довольно далека от неё. место действия фильма — небольшой советский город в Средней Азии (съёмки проходили в родном городе Сокурова — Красноводске), рядом море, кругом пустыня и горы. город напоминает то ли больницу, откуда никак не выпишут больных, то ли разорившийся колхоз, люди в котором внезапно перестали заниматься делами. дикая смесь из жары, льющейся отовсюду национальной музыки, облупившихся стен, пыльных улиц, неухоженного быта и советской символики. совершенно неповторимое психологическое болото, в котором молодой врач из города Горького, пытается писать исследование о ювенильной гипертонии в старообрядческих семьях и влиянии нравственных ценностей на общий уровень заболеваний.
молодой красивый парень с атлетической фигурой, к середине фильма он опускает руки и пытается сжечь собранные материалы.
никому ничего не надо. – смотри, Малянов, мы опять булавку съели, — радостно сообщает мама малыша. друг Малянова, пижон Вечеровский (Э. Уманов), уезжает из города после того как неизвестные убили его собаку и прибили шкуру к стене квартиры. за ребёнком, которого пытался вылечить молодой врач, пришёл гнобивший его родитель и отобрал обратно, на законных основаниях. кончает самоубийством опустившийся военный специалист Снеговой (В. Заманский). идёт на бессмысленный бунт со стрельбой из автомата дезертир Губарь (В.Беловольский). приехавшая в гости сестра (И. Соколова) мучает Малянова жалобами и слезами. и постоянные обращения к нему: ничего не пиши, не надо ничего делать. сомнамбулический шепот, переставших жить живых людей. разговаривает в морге и мертвец Снеговой – вы не понимаете, каких сторожей вы разбудили. удивительно, что люди не пытающиеся сделать в своей жизни никаких созидательных действий, прилагают столько усилий и демагогической риторики, чтобы загнать в могилу живого и активного человека. Малянов, как лампочка, вокруг которой вьётся карнавал масок-светлячков, которые доказывают, убеждают, отговаривают. Малянов воспринимает всё это на полном серьёзе, ведь эти фантомы реальны. только к концу фильма на его лице появляется светлая, чуть ироничная улыбка. он смотрит на небо, вокруг исчезает, растворяясь, символ бездушной материальности — город. а человек, и планета, на которой он живёт, остаются друг с другом наедине.
поскольку фильм экранизация фантастической повести его записывают по разделу кинофантастики. в первую очередь – это философская притча, равной которой нет в кинематографе, во вторую – уникальный документ, скрупулезный портрет эпохи, которая ещё недавно калечила в нашей стране всё думающее и живое. своим фильмом Сокуров говорит нам, что в характере человека может скрываться масса неприятных черт, невидимых с первого взгляда и даже маскирующихся под добродетель, под естественную человеческую позицию. вот этих черт и надо остерегаться, прежде всего не давая им морального права на жизнь.
в фильме совершенная операторская работа: цвет и сепия дополняют друг друга, а панорамы и глубинное построение, пронизанных светом кадров, вычерчивают образ потерянного города и напряжённых лиц его обитателей. звуковое сопровождение соткано из шумов, интернациональной речи, обрывков мелодий, приглушённых разговоров и внезапных выкриков. материальная среда воспроизведена с точки зрения проживания в ней людей, документально, а не как реквизит.
«Дни затмения» — невероятный, запоминающийся навсегда фильм.
фильм вошел в 100 лучших фильмов столетия, отобранных Европейской киноакадемией.
призы и награды:
лауреат конкурса на лучший отечественный фильм 1989 года.
особый приз Феликс–88 европейской киноакадемии композитору Ю. Ханину.
приз Ника Союза кинематографистов СССР звукооператору В. Персову за лучшую работу звукооператора за 1988 год.
приз СК СССР за лучшую работу оператора — С. Юриздицкому.
P.S. рекомендую купить этот фильм на ДВД, там бонусом изумительные фотографии со съёмок.