Жертвоприношение тарковский сценарий

В ночь с воскресенья на понедельник 29 декабря 1986 года умер Андрей Арсеньевич Тарковский. Последним пристанищем великого русского режиссёра стало кладбище в предместье Парижа — Сент-Женевьев-де-Буа. Когда я был в Париже, то специально посетил русский православный храм святого Александра Невского, где отпевали Андрея.
Сегодня, когда опять замаячил призрак мировой войны, вновь стал актуален фильм Андрея Тарковского «Жертвоприношение». Взбесившиеся политики вооружаются и грозят друг другу войной. Станет или не станет война реальностью, зависит от каждого из нас – от нашего самопожертвования. Для Тарковского таким самопожертвованием стал его последний фильм «Жертвоприношение».

Искусство, как известно, требует жертв. И Андрей Тарковский добровольно принёс себя в жертву искусству.
Произведение искусства — всегда самопожертвование!
Андрей умер от рака. В первом варианте сценария «Жертвоприношения» у главного героя рак. Предвидел ли Андрей Тарковский свою смерть и судьбу?

Дух поэта Бориса Пастернака предсказал Андрею, что он снимет всего лишь семь фильмов. Фильм «Жертвоприношение» оказался последним и стал своего рода завещанием.

Тарковский так объяснял свой замысел фильма «Жертвоприношение»:
«Если мы не хотим жить как паразиты на теле общества, питаясь плодами демократии, если мы не хотим стать конформистами и идиотами потребления, – то мы должны от многого отказаться. И начать мы должны с самих себя. Мы охотно возлагаем вину на других, на общество, на друзей, только не на себя. …
Лишь когда знаешь, что готов пожертвовать собой, можно добиться воздействия на общий процесс жизни, по-другому не выйдет. Цена – это, как правило, наше материальное благосостояние. Нужно жить так, как говоришь, дабы принципы перестали быть болтовнёй и демагогией».

Идея фильма была взята из киносценария «Ведьма»», написанного Аркадием Стругацким. По сценарию безнадёжно больной человек исцеляется от рака, благодаря ведьме, с которой проводит ночь.

Постепенно тема самоспасения трансформировалась у Тарковского в замысел спасения мира благодаря искупительной жертве.
«Повествование приобрело форму поэтической притчи, хотя в нём много автобиографичного», – объяснял Тарковский. – «И все персонажи в этом фильме из нашей жизни».

«Мой фильм называется «Жертвоприношение». А разве готовность к жертве не должна являться естественным состоянием души? …
Я хочу поднять вопрос о значимости личной ответственности и личной веры человека, способного взять персональную ответственность за судьбы мира в противовес общественной безответственности, царящей вокруг».

Идея самопожертвования была у Тарковского одной из любимых и самых значимых.
«Если им (людям Запада) сказать, что смысл человеческого существования в жертвенности во имя другого, то они, наверное, засмеются и не поверят – также они не поверят, если сказать им, что человек рождён совсем не для счастья и что есть вещи гораздо более важные, чем личный успех и личное меркантильное преуспевание. Никто, видно, не верит, что душа бессмертна!»

Характеризую личность главного героя фильма «Жертвоприношение» Александра, Тарковский говорил: «Я мог бы его себе представить человеком, который знает, что мир не исчерпывается целиком материальной жизнью, а есть мир трансцендентный, который ему ещё только предстоит открыть. И когда приходит несчастье, когда возвещается ужас катастрофы, он в полном согласии с логикой своего характера обращается к Богу как к последней надежде».

В фильме герой засыпает и ему снится, что наступила термоядерная война. Он молится и просит Бога, чтобы всё вернулось и было как прежде, чтобы не было войны. Ради этого он готов пожертвовать самым дорогим – своим сыном и своим домом. Когда герой просыпается, он помнит о своём обещании Богу и считает нужным его исполнить. Он поджигает свой дом и даёт обет молчания.

Съёмки фильма «Жертвоприношение» на острове Готланд продолжались в течение пяти недель летом 1985 года. «Нам необходимо вступить в тайный сговор с природой, – наставлял Тарковский. – Мы должны заставить её помогать на съёмках».

Строительство дома обошлось более чем в полмиллиона шведских крон, построили дом за месяц, а сгорел он за десять минут. Сцена горения дома снималась два раза. В первый раз у камеры отказала грейферная система, и плёнка встала. Дом сгорел впустую. Тарковский был расстроен. Он сказал, что если не удастся переснять эту ключевую сцену, то фильма не будет, он отказывается ставить своё имя в титрах.
Актёры собрали деньги, и дом был построен заново. На этот раз снимали тремя камерами. И всё получилось.

Тарковский признавал: «Если жизнь буквально по пятам следует за идеями, которые высказываешь, то тогда эти идеи больше не свои, они – только послания, которые получаешь и передаёшь дальше. В этом смысле Пушкин прав, когда говорит, что каждый поэт, каждый подлинный художник – помимо своей воли пророк».

Андрей Тарковский был не только пророком, но мистиком и монахом в миру. «Мистика – это отверстия, сквозь которые капельки знания о реальности просачиваются в нашу человеческую вселенную невежества и иллюзий, – писал Олдос Хаксли. – Мир, абсолютно лишённый мистики, был бы абсолютно слепым и безумным миром».

В своём дневнике «Мартиролог» в 1982 году Тарковский пишет: «Важнейшее и наитруднейшее – верить, ибо только верующий переживает осуществление (реализацию). Но искренне верить – необычайно трудно. Нет ничего труднее, нежели страстно, искренне и тихо верить наедине с самим собой».

Суть «веры Тарковского» – возможность духовного преображения при прорыве в «неизвестность самого себя».
«Я думаю, что верующий – прежде всего тот, кто готов принести себя в жертву», – говорил Андрей. Человек, не способный к самопожертвованию, для Тарковского неподлинный человек.

Спасти свою душу можно лишь посредством жертвоприношения. Вера обретается не через познание, а через страдание. Без дел вера мертва! Только через поступок человек прорывается к подлинному знанию о себе.

Тарковский считал, что «насущное предназначение человека в том, чтобы благодаря поиску духовности познавать истину».
«Не познавший опыта любви потерпел самое сокрушительное поражение на этой Земле».

Первейшее жертвоприношение – это любовь. Если мы действительно любим, мы жертвуем. Любовь – это принесение себя в жертву!

На мой взгляд, смысл жертвоприношения может быть в демонстрации непривязанности к земным благам и вообще к земному существованию.

«Каждый подарок несёт в себе жертву. Иначе какой же это подарок?!» – говорит в фильме почтальон Отто.
Только отдавая лучшее, самое дорогое, можно доказать свою веру и любовь.
У нас большинство верующих живут по принципу: «возьми боже, что нам не гоже».

Ещё древнегреческого философа Диогена сердило, что люди при жертвоприношении молят богов о здоровье, а после на пиру объедаются во вред себе.

Жертвоприношение известно в истории всех религий: от кропления в честь духов и богов перед едой и питьём до кровавых и жестоких человеческих жертвоприношений.
Особо жестокими формами жертвоприношения были принесение в жертву богам детей, религиозное самоубийство и самооскопление. Известна также такая форма жертвоприношения как ритуальное лишение девственности.

Жертвоприношение — это форма религиозного культа, преследующая цель установления или укрепления связи личности или общины с богами или другими сверхъестественными существами путем принесения им в дар предметов, обладающих реальной или символической ценностью для жертвователя.
Цель жертвоприношения – задабривание и умилостивление духов.
Формами жертвоприношения можно считать монашество, религиозный аскетизм, посты и т.п.
Основной смысл в том, чтобы выразить благодарность Богу, преданность ему. Кровь животных «покрывала» грехи тех, кто приносил эту жертву.
Иисус Христос вместо принесения в жертву животного предложил любовь. «Милости хочу, а не жертвы».

В исламе и в Армянской апостольской церкви сохраняется обряд, в традиционном виде включающий в себя закалывание животного — ягнёнка, бычка, голубя или петуха.
Если мусульманин связывает обетованную жертву с каким-либо условием и, например, говорит: «Если выздоровеет больной, я принесу жертву во Имя Аллаха», то после выздоровления больного, сделать жертвоприношение становится для него обязательным.

В иудаизме искупительная жертва — концепция о прощении греха посредством искупления, жертвоприношение через пролитие крови жертвенного животного.
В христианстве, в отличие от иудаизма, жертвоприношение является центральным элементом. Иисус Христос добровольно пожертвовал собой, став искупительной жертвой за грехи всех людей всего мира, этим он спас мир!

Широко известна история «отца веры» – Авраама, которому Бог повелел принести в жертву сына; и Авраам готов был убить своего сына, как требовал того Бог.

Жертвоприношение Авраама отличается тем, что Авраам готов принести в жертву своего сына, то есть другого человека.
Главный герой фильма «Жертвоприношение» Александр в молитве просит: «Я отдаю Тебе всё, что есть у меня: я отдаю свою семью, которую люблю, я уничтожу мой дом, откажусь от сына, я стану немым, я никогда ни с кем не буду говорить, я отказываюсь от всего, что связывает меня с жизнью…»

Но если просит Бога, то как может просить спасения у ведьмы, даже если ведьма это ведунья, то есть знающая.
Если он обращается к ведьме после обращения к Богу, то значит, он не верит Богу?
Верить в Бога и верить Богу – не одно и то же.

Способен ли Бог выполнить просьбу Александра и изменить прошлое?

«Если Бог способен изменить прошлое, способен «бывшее сделать никогда не бывшим», то человеку никуда не уйти от наваждения бесконечного повторения одного и того же, при этом его личность теряет какое-либо значение, поскольку личность человека – это его прошлое», считает доктор философских наук Игорь Иванович Евлампиев.
«В рамках «современного» мировоззрения мы вынуждены признать, что даже для Бога невозможно изменить прошлое, и никакая вера не может посягать на то, что уже свершилось».

И.И.Евлампиев считает: «…современное человечество утратило подлинную веру, являющуюся не столько состоянием сознания, сколько реальным изменением нашего бытия».
«Полагая, что только «открывает» законы мира, разум на деле накладывает на мир свойственные ему самому, удобные для него законы. … Даже Бог подчинён законам, которые устанавливает человеческий разум, и не в состоянии изменить или нарушить их».

В своей книге «Художественная философия Андрея Тарковского» И.И.Евлампиев пишет:
«Сам Бог в художественном мире Тарковского «конструируется» как итог жертвенных усилий человека, как своего рода центр спасённого и преображённого бытия – спасённого и преображённого в результате нескончаемых жертвенных деяний множества людей, соединившихся друг с другом в своём стремлении к совершенству».

«Обращение к Богу, по сути, оказывается обращением к тем неведомым, загадочным силам, которые содержатся в человеке, точнее, к тем силам, которые заложены в самом бытии, но могут быть раскрепощены, направлены на преображение всего мира только с помощью совместного усилия всех людей».

«Вера, по Тарковскому, это вовсе не ожидание помощи от какой-то внешней «инстанции» и не просто надежда на благое будущее, – это ощущение в себе и самом бытии, частью и центром которого является человек, указанных «божественных» сил; вера – это способность сделать эти силы реальными и действенными в мире».

«Единственным способом для человека обрести веру и стать причастным тем всемогущим силам, которые всё ещё таятся в основах бытия, заключается в самопожертвовании, в готовности к полному отрицанию своей самодостаточности ради единства всех людей, ради восстановления нашего единства со всем существующим».

«Отдавая свою земную жизнь, человек помогает другим людям в их земной жизни бороться за причастие «божественной» силе и одновременно делает себя центром иных планов или горизонтов бытия…»
«Однако он никогда не имеет права жертвовать жизнью других: в противоположность самопожертвованию, это ведёт к радикальному разрушению цельности бытия и подавлению его благих сил».

«Жертвоприношение», пожалуй, самый загадочный фильм Тарковского; и сделан загадочным намеренно. Там переплетены несколько планов, сон во сне, нереальность реального и реальность нереального.

Тарковский говорил, что в фильме заложено много смыслов, которые могут быть интерпретированы по-разному, и сделал он это намеренно.
«Фильм и делается специально таким образом, чтобы быть истолкованным по-разному», — говорил Тарковский. — «Я хотел показать, что человек может восстановить свои связи с жизнью посредством обновления тех оснований, на которых зиждется его душа… Жертвоприношение — это то, что каждое поколение должно совершить по отношению к своим детям: принести себя в жертву».

Когда готовил этот пост, пересмотрел фильм «Жертвоприношение» в 101 и 102 раз. Сейчас уже я вижу в фильме много нестыковок, вернее, искусственных смычек, натяжек. Многие образы заимствованы из фильмов «Зеркало», «Солярис», «Сталкер», «Ностальгия».

Сценарий несколько искусственно запутан. Сны перепутаны с реальностью.
Александр видит четыре сна: первый – в котором случается ядерная война, второй – в котором Александр идёт к Марии, третий – в котором он видит апокалипсические последствия ядерной зимы, в четвёртом – сцены хаотического бегства людей в городе.

Являются ли сны Александра видениями другой возможной реальности, параллельной реальности, которая может осуществиться в нашем мире?

Просыпаясь, Александр пытается понять, спит он или нет. Допивает коньяк из стакана, который оставил во сне, ударяется коленом и боль свидетельствует о том, что он не спит. Александр звонит редактору и убеждается, что война ему приснилась, а значит и молитва, и его обещание Богу. И он решает исполнить наяву то обещание, которое дал Богу во сне.
Сжигание своего дома это доказательство своей веры Богу, это утверждение веры!

Нормален ли человек, приносящий в жертву своего сына или поджигающий свой дом? Конечно же, нет. Понять такого рода жертвоприношение может не каждый.
Искренне и глубоко верующий человек вызывает у неверующих недоверие, кажется фанатиком и даже сумасшедшим.

Известно много случаев, когда пережитое во сне меняло человека наяву. Я верю в преображающую силу подобного рода сновидений-откровений, поскольку сам пережил нечто подобное. Я описал это в романе «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак».

Тарковский говорил, что «Жертвоприношение» это русский фильм для русского зрителя. Это фильм-молитва умирающего Тарковского, его молитва о спасении мира и себя.

Все картины Тарковского это фильмы-медитации. Я часто включаю видеозапись «Жертвоприношения», чтобы пожить в атмосфере этого фильма. Фильм создаёт удивительную ауру, в которой отдыхаешь душой, и душой трудишься. Меня вдохновляют эти люди, их разговоры о духовном, о вечном, атмосфера места и времени, сама ситуация Апокалипсиса.

Апокалипсис – это критерий истины.
Апокалипсис принесёт разрушение этого мира или станет освобождением для царства истины?

Может ли один человек спасти весь мир?
Может!
Так Христос спас мир своей заповедью любви.
Не знаю, существовал бы сейчас наш мир, если бы не любовь?!

Может ли молитва изменить мир?
Может! Если будет умносердечной. Чтобы тебя услышали, нужно чтобы чистота твоих мыслей и чувств соответствовала частоте канала вселенского Интернета.
Мы посылаем наше SMS-сообщение в надежде, что нас услышат и выполнят наши желания. Но получаем мы не то, что просим, а то, что сути нашей соответствует, что объективно необходимо. Об этом Тарковский сказал ещё устами Сталкера.

Во время Крестного хода в Санкт-Петербурге один мужчина мне ответил: «Главное, что этот крестный ход очищает нас самих, приближает к Небу. А через это, через духовную ауру, и политика должна измениться. Это всё промыслительно, не материально делается. Это союз неба и земли, политики и духовности».

А что такое духовность?
Духовность можно понимать как связь с миром иным, высшим (горним). Мы можем входить в контакт с духовной реальностью (вселенским Интернетом) и с миром иным. Возможно, где-то на какой-то планете существует «рай», на какой-то «ад». Вспомним мысль Свидригайлова из романа «Преступление и наказание», что, возможно, за гранью смерти мы окажемся не в «раю», а в ещё более жуткой реальности, чем наш мир.

«Бог умер» – сказали древние задолго до Ницше. Но смерть бога не означала его уход из мира. Напротив. Бог умер, чтобы жил этот мир. Своей смертью Бог спас мир!

Миф об умирающем боге является ключом как к универсальному, так и к индивидуальному искуплению и возрождению. В Египте бог Сет убивает Осириса. Жена Осириса Исида тайно собирает части расчленённого тела мужа. Осирис, бог-покровитель посевов, ежегодно умирая, давал египтянам возможность собирать новый урожай и тем самым возрождаться жизни.

Любопытной разновидностью мифа об умирающем боге является Висельник. Наиболее важным примером этой концепции могут служить ритуалы Одина, где Один сам себя подвешивает на девять суток на ветке Мирового Дерева и пронзает свой бок священным копьём.
Эзотерически Висельник есть человеческий дух, висящий на протянутой с неба единственной нити… Эта мистерия продолжилась в христианстве распятием и смертью Богочеловека — Иисуса Христа.

В метафизическом смысле рождение мира есть результат смерти Бога, ибо из частиц Бога и создан этот мир, Бог везде, во всём. Жизнь есть самопожертвование Бога. Однако когда-нибудь в конце времён мир вернётся обратно в своё исходное состояние – в молчащее Всё и Ничто.

Поэтому «смысл жизни для нас – в возвратном обожении мира, в поднятии его, насколько позволяют силы, из низин опошленности, в восстановлении Творения в его изначальном статусе», – пишет Николай Болдырев в книге «Жертвоприношение Андрея Тарковского».

В греческой мифологии богом, жертвующим собой ради мира, был
— Дионис!
Я — весь этот мир!
И я за всех, за этот мир весь отвечаю.
И жертвуя собой, его лишь сохраняю.
Благодаря лишь жертве мир ваш существует.
И если бы не я, то мир давно б погиб.
Но мой не слышат предостереженья крик.
Даже когда спускаюсь в мир в людском обличьи.
Я жертва-жертвователь, Бог, Я царь ночи΄
Мне силы тьмы сполна подчинены.
Но тьма не смерть, не Хаос, где страдаешь.
Тьма для тебя есть то, что ты не различаешь.
В ней сила жизни, Сила Света.

Сакральный смысл есть во всём. Его дешифровать лишь стоит.
А это трудно. Смысл в том — любви без жертвы не выходит!
Без жертвы нету Божества. Без жертвы нету и творенья.
Без жертвы всё только слова. Без жертвы нету Откровенья.

Вселенский Смысл. Нет, выше, выше, выше!
Что за пределами Вселенной, Что в Ничто!
Где Сердце Мысли, где безмолвье тише,
Где родилось и где почит Оно.
Оттуда вышли и туда уйдём мы,
Чтоб возвратиться в самоё себя,
Осуществив предназначенье жизни
И оправдав тем смысл Бытия.

Мы все частички Космоса живого,
Рождённые желанием Его.
Мир — это Я, планеты — клетки крови,
Галактики — часть тела моего,
И сердце бьётся — кто-то жаждет боли,
Я счастлив — я постигнул Смысл Всего!
Я стал частицей смысла мирозданья —
И жизнь моя теперь имеет смысл.
Я удержать не в силах восклицанья:
Я Бога часть, Я — Бог, Его я мысль!
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература

Нет, Бог не ушёл из нашей жизни, Бог не молчит. Это мы ушли от Бога, это мы перестали пытаться услышать его. Кто хочет, кто очень хочет и пытается, тот, уверен, слышит!
Вспомните слова из Библии: «если хочешь увидеть Бога, ты должен явить ему своё подлинное лицо».

Люди верят в возможность преображения земной действительности наперекор «здравому смыслу» и «порядку». Вера противостоит разуму и даже отрицает разум. «Верую, ибо абсурдно», – говорил ещё Тертуллиан.

Противоречит ли вера законам необходимости, на которых основана жизнь?
По моему мнению, не противоречит. Весь вопрос, как мы понимаем Необходимость.
Любовь и есть необходимость. Ибо сотворение любви есть сохранение мира.
Поэтому ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ!

Почти все фильмы Андрея Тарковского это поиск Бога.
Мессианская идея спасения мира усилиями одного человека – вот суть философии режиссёра Андрея Тарковского во всех его фильмах.

Да, фильмы Тарковского трудны для восприятия и понимания. А кто сказал, что искусство должно быть понятным, особенно, если цель искусства – катарсис?!

«Безусловно, искусство Тарковского не для всех, – считает Наталья Бондарчук, – оно завораживает только тех людей, у кого есть то, чем завораживаться».

Тарковский призывает зрителя к соучастию. Мысли без чувства в искусстве не существует. Он не говорит впрямую, а предлагает зрителю самому расшифровать заложенные им смыслы.

В свой последний фильм «Жертвоприношение» Тарковский хотел вместить всё несказанное и недосказанное, пытался высказать невысказанное, точнее, невысказываемое.
Он считал этот фильм самым важным из своих лент. Это его духовное завещание.
Этот фильм – проповедь, более того – исповедь, и даже больше – это жертва самого Андрея Тарковского, принесение в жертву самого себя. Он доделывал фильм, зная, что смертельно болен.

Тарковский подчеркивал глубокую трагедию человеческого стремления к совершенству, к вечной жизни. Андрей считал, что на земле нет рая и что человек рождён, чтобы быть несчастным. С самого начала он был осужден на несчастье, страдания и печаль.
Поиски Истины – это мучительный путь. Для русского Художника этот путь заканчивается зачастую Голгофой.

Николай Болдырев в книге «Жертвоприношение Андрея Тарковского» пишет:
«Настоящий художник, по Тарковскому, хотя бы немного, но преобразует себя в художественном акте, и вот тогда-то произведение и становится способным изменить что-то в другом. Книга или фильм, ничего в нас не меняющие, пустотны».
«Смысл жизни для нас – в возвратном обожении мира, в поднятии его, насколько позволяют силы, из низин опошленности, в восстановлении Творения в его изначальном статусе».

В своём творчестве я причисляю себя к незримой «церкви Тарковского». Цель жизни для меня — творить! Лишь творчество моё спасенье. Себя тем в жертву приношу. Без веры нет мне откровенья. Пока я верю — я живу!

Помню свою встречу с Андреем Тарковским 12 декабря 1981 года в актовом зале ленинградского университета, где проходила творческая встреча знаменитого кинорежиссёра.
Тарковский говорил, что искусство существует только потому, что мир неблагополучен, что нужны преодоления. Мне удалось задать Андрею Арсеньевичу вопрос и услышать его оригинальный ответ, который я помню до сих пор.
«Для меня кино – занятие нравственное, а не профессиональное», – говорил Андрей Тарковский. – «Задача искусства заключается для меня в том, чтобы выразить идею абсолютной свободы духовных возможностей человека. По моему мнению, искусство всегда было оружием в борьбе человека против материи, угрожавшей поглотить его дух…»

В книге «Запечатлённое время» Тарковский пишет: «Человек интересен мне своей готовностью служения высшему, а то и неспособностью воспринять обыденную и обывательскую жизненную «мораль». Мне интересен человек, который осознаёт, что смысл существования в первую очередь в борьбе со злом, которое внутри нас, чтобы в течение жизни подняться хоть на ступенечку выше в духовном смысле. Ибо пути духовного совершенствования противостоит, увы, единственная альтернатива – путь духовной деградации, к которой обыденное существование и процесс приспособляемости к этой жизни так располагает!..»

«Я верю в божественное предопределение».
«Вера – это единственное, что может спасти человека. Это моё глубочайшее убеждение».
«Мир не исчерпывается целиком материальной жизнью, а есть мир трансцендентный, который … ещё только предстоит открыть».

«Я твердо убеждён, что сегодня мы снова стоим вплотную к гибели цивилизации, ибо мы полностью игнорируем духовную сторону исторического процесса. Мы не хотим признаться, что наш непростительно-греховный и безнадёжный материализм принёс человечеству бесконечно большие несчастья…»

Андрей Тарковский – был чужой странный непонятный необыкновенный чужак. В своём дневнике («Мартиролог») Андрей признаётся: «Если уж я жил бессмысленно, то пусть хотя бы смерть моя будет не напрасна. Я всё-таки люблю человечество, и чтобы сделать людей счастливыми готов принести себя в жертву, дабы доказать бытие Божие! Послужить человечеству, принести себя в жертву Богу — вот чего хочу я!»

«Люди слепы. Счастье в самоограничении! Не так уж много человеку необходимо. Все проблемы он выдумывает себе сам. Нужно лишь перестать желать, перестать потреблять сверх меры. Счастье в том, чтобы творить и отдавать!
Человечество погибнет, если не прекратит брать безмерно из кладовой природы.
Как вразумить людей, как остановить их самоубийство?!
Что я должен сделать?
Нужно сказать, нужно убедить собственным примером!
В конце концов, я готов пожертвовать собой, чтобы спасти человечество!
Люди! Остановитесь! Взгляните на то, что вы натворили! Земля устала от нас. Мы губим её. Одно неосторожное движение, и сила, открытая и сдерживаемая пока, уничтожит нас и всё живое на планете.
Господи, как же мне вразумить их, как объяснить самоубийственность выбранного пути? Их желание иметь всё больше убьёт их. Они приносят природу в жертву неутолимой жажде комфорта, они убивают ради развлечения, они рабы своих всёвозрастающих желаний; они никогда не прекратят воевать друг с другом, уничтожая всё на своём пути…
Я хочу спасти этот мир, спасти людей! Потому что люблю людей и этот мир! Но как, как спасти?
Люди, опомнитесь! Пощадите природу, не убивайте себя! Слейтесь в гармонии, и вам не потребуется роскошь и орудия убийства. Чтобы стать счастливыми, для этого не нужно много иметь, — достаточно любить! ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ!»
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература

P.S. Посвящаю этот пост памяти Андрея Тарковского.

А на какую жертву готовы Вы, ЧТОБЫ НЕ БЫЛО ВОЙНЫ?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература

Арсений Александрович Тарковский.

Запечатленное Время

Как я хочу вдохнуть в стихотворенье
Весь этот мiр, меняющий обличье…
Арсений ТАРКОВСКИЙ.

«Я почему-то запомнила эту минуту НАВСЕГДА».
Анна АХМАТОВА.

Так уж сложилось, что Тарковские – отец и сын – оказался среди моих «вечных спутников».
Как-то незаметно, но при этом – нерасторжимо-прочно.
Арсений Александрович создал образы в слове, зримо оживляющие стершиеся, было, зрительные ощущения.

День промыт как стекло…

ЭТО было со мной.
Я ЭТО помню с детства.
В Иркутске, в деревянном доме у бабушки, в начальную осеннюю пору… Смотрю на улицу в окно…
Поразительно, но именно так всё и было… Вплоть до какого-то физического ощущения…
Это то, о чем Арсений Тарковский когда-то сказал сам: «Поэт – это тот, кто говорит от той группы не пишущих стихов людей, чьими “устами” он служит».

Старый Иркутск. В таком доме прошло мое детство…

А вот уже иное:

Тогда еще не воевали с Германией,
Тринадцатый год был еще в середине,
Неведеньем в доме болели, как манией,
Как жаждой три пальмы в песчаной пустыне.
……………………………………………….
Казалось, что этого дома хозяева
Навечно в своей довоенной Европе,
Что не было, нет и не будет Сараева,
И где они, эти мазурские топи?..

Предвоенная щемящая тревога… томление…
Строчки эти, помеченные 1966-м и запавшие мне в душу сразу же после того, как я впервые прочитал эти стихи в середине 1970-х, дали мне понимание той далекой, бывшей задолго до меня эпохи, а совсем недавно, настроив меня на соответствующий лад, помогли написать книгу о том времени.

Документальные военные кадры из фильма «Зеркало».

Или вот:

Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил…

Переход через Сиваш. Документальные кадры из фильма Андрея Тарковского «Зеркало», сопровождающиеся авторским чтением этих стихов.
Стрекот кузнечиков… Вот прямо сейчас за поворотом будет что-то неожиданное, величественное, чего умом не объять. Путь в какую-то иную неземную жизнь…
Столь личностное восприятие у меня и ко многим кинообразам, созданным уже сыном поэта – режиссером Андреем Арсеньевичем Тарковским.
В особенности в его фильме «Зеркало».

Андрей Арсеньевич Тарковский.

Двоюродный дед мой Иван Сергеевич Тихонов с начала войны был в составе Действующей армии.
Во время Сталинградской битвы он воевал на Волге. Командовал солдатами танкового десанта.

Иван Сергеевич Тихонов.

В пехоте, как известно, долго не живут, особенно командиры.
А уж на броне они и вовсе были все на виду, служа отличными мишенями для врага…

Танковый десант под Сталинградом.

Во время одного из боев Иван Сергеевич был тяжело ранен. У него была раздроблена одна из лобных костей черепа.
Кость удалили. Затянувшаяся кожей рана пульсировала («токала», как говорила моя мама).
Для безопасности дедушка носил на голове пластмассовую каскетку, такую же, как военрук в фильме Андрея Тарковского «Зеркало».

Военрук. Кадр из фильма «Зеркало».

Тяжелые взаимоотношения в семье и нервозность (как результат ранения) прорвались однажды у дедушки в разговоре на иркутском рынке около вездесущего в то время портрета Самого:
– Вот из-за этого усатого…
Его арестовали по доносу. Причем не каких-то профессиональных агентов или сексотов, а «своих», таких же как он людей…
Военные заслуги не защитили: таких тогда было пруд пруди.
По рассказам близких, Иван Сергеевич скончался под арестом…
Когда я смотрю фильм Андрея Тарковского «Зеркало», то непременно вспоминаю своих погибших родичей.
Появляется на экране раненый военрук – перед глазами деда Ваня с пульсирующей кожей на голове.
Когда же идут документальные кадры перехода солдат через Сиваш – без вести сгинувший в Крыму дядя Костя…

«Дядя Костя». Константин Иванович Тихонов.

И всё это под звучание голоса отца режиссера – поэта Арсения Тарковского, инвалида войны, читающего уже приведенные пронзительные строчки:

Мы шли на юг, держали пыль над степью…

Киноведы утверждают, что «этот фрагмент кинохроники – самый большой из всех, использованных в фильме, вызвал в свое время недоумение у зрителей, настолько странный – негероический и какой-то вневременной – образ войны…»
У «зрителей»? – Весьма сомнительно.
«Странный»? – Вряд ли.
Быть может, непривычный. Но даже мы, зрители, не бывавшие на войне, подготовленные тысячами свидетелями ее вокруг нас, сразу же поняли, что это – ПРАВДА.
Такую войну, увидев ее на экране, мы опознали и приняли.
Конечно, многое зависит от того, где автор приведенной нами цитаты смотрел фильм…
Если, например, в Доме кино, то тогда, конечно, может быть…
Столь же естественно, что этот «непатриотичный» образ войны не принимали идеологические работники и бюрократы от советской киноиндустрии.

Контратака в Крыму.

А эпизоды детства в том же фильме…

Ведь это и мое детство, пусть и проходившее чуть позднее, но точно так же, с легко опознаваемыми мельчайшими подробностями.
Есть ведь и моя память. Она при мне. В семейном альбоме целы многочисленные фотографии, которые делал мой отец.
Готов поклясться: именно так всё и было!
Ушедшее, утраченное детство и дом…

Остались в доме сны, воспоминанья,
Забытые надежды и желанья.

Андрей и Марина Тарковские. Хутор Горчакова. Тучково. 1936 г.

Здесь дом стоял. Жил в нем какой-то дед.
Жил какой-то мальчик. Больше дома нет.

Неслучайно мальчик в фильме вдруг обнаруживает свой дом под водой (намек на частично затопленное в 1950-х историческое Завражье, в котором проходило детство Андрея Тарковского):

А я лежу на дне речном
И вижу из воды
Далекий свет, высокий дом,
Зеленый луч звезды.

И последний, один из самых впечатляющих (лично для меня) эпизодов фильма.
Завершающие кадры.
Дети, исполняющие роли Андрея и Марины, и уже никакая не актриса, а мать режиссера – Мария Ивановна Вишнякова (по возрасту годящаяся малышам в бабушки), – уводит их.
Мать-старушка ведет детей под звуки вступительного хора «Бог, о Господь наш» из «Страстей по Иоанну» И.С. Баха – любимого композитора Андрея Тарковского:

Нас учит скорбный пассион:
Да, Ты и вправду Божий Сын
Для всех времен,
И даже в тяжких бедствиях
Прославлен на века.

Слова эти звучали когда-то в Германии на Страстной седмице, в преддверии Пасхи. В них предвозвещалось торжество Господнего Воскресения.
В фильме это должно было подчеркнуть идею «Безсмертия Матери».

Сильные чувства вызывал этот эпизод у зрителей.
Вот как описал это друг и родственник Андрея Тарковского – женатый на его сестре кинорежиссер Александр Гордон:
«…Я увидел ее [М.И. Вишнякову] в кадре сидящей на пеньке у окраины леса (наше семейное название “Сойкин лес”), среди до боли знакомых мест. Увидел, как по неслышной команде Андрея она железной рукой брала снимавшихся в картине детей и вела их уверенной походкой женщины-богини, верящей в судьбу.
Этот последний проход с детьми по краю леса был нестерпимо щемящим. Лес густел, ветви скрывали пространство, исчезли дети и мать, исчез реальный лес – наступала темнота Дантова леса.
Для меня самым непостижимым было то, что через этот лес я ходил каждый день за грибами и ягодами и не предполагал его грозных волшебных свойств… Удивительно? Да! Явлено чудо искусства».
И поскольку это действительно настоящее искусство, то воздействует оно, конечно, на всех зрителей, а не только на знакомых, коллег или родственников режиссера.
Что касается меня, то, всякий раз просматривая этот фрагмент фильма, всегда – с самого первого раза – когда еще далеко не всё понимал (да и сейчас готов к новым открытиям), видел я себя и мою бабушку, которая воспитывала меня до школы – Ольгу Сергеевну Рычагову.

И до сей поры, когда всматриваюсь в эти кадры, прежнее, всякий раз снова и снова, выплывает из памяти…

На старости я сызнова живу,
Минувшее проходит предо мною —
Давно ль оно неслось, событий полно,
Волнуяся, как море-окиян?
Теперь оно безмолвно и спокойно,
Не много лиц мне память сохранила,
Не много слов доходят до меня,
А прочее погибло невозвратно…

Это то, о чем писала, имея в виду свою «Поэму без героя», Анна Ахматова:
«Есть поэты, которые знают, что про некоторые их произведения читатели говорят: “Это про меня – это будто я написала”. (“Мне казалось, что мы пишем ее все вместе”.) И тогда автор может быть уверен, что сделанное им “дошло”. […]
Я начинаю замечать еще одно странное свойство Поэмы: ее все принимают на свой счет, узнают себя в ней. […] Поэма – волшебное зеркало, в котором каждый видит то, что ему суждено видеть».
Судя по опубликованным недавно фотографиям из семейного альбома Тарковских, этот заключительный образ-кадр, оказывается, имел документальную подоснову.
Режиссер тоже вызывал этот образ из небытия…

Мария Ивановна Вишнякова с Андрюшей и Мариной. Хутор Горчакова. Тучково. 1935 г.

После того, как всё было отснято, Андрей Тарковский написал:
«…Как пусто в душе! Как грустно!.. Хутор я ведь похоронил своей картиной…»
Что это?
Сам он так отвечает на этот вопрос: «Это узнавание, по аристотелевской концепции, знакомого нам и выраженного для нас гением. Оно обретает разную глубину и многомерность в зависимости от духовного уровня воспринимающего».
В одной из теоретических работ Андрея Тарковского мы находим еще и такое определение:
«…Кинообраз в основе своей есть наблюдение жизненных фактов во времени, организованное в соответствии с формами самой жизни и с ее временными законами».
Для Андрея Арсеньевича кинорежиссер – это человек, обладающий «системой мыслей о реальном мiре», «перед внутренним взором» которого «возник образ этого [конкретного] фильма».
При этом этот достойный звания режиссера мастер не только «ясно видит свой замысел», но и «умеет довести его до окончательного и точного воплощения».
«Только при наличии собственного взгляда на вещи, становясь своего рода философом, он выступает как художник, а кинематограф – как искусство».
Таким образом, это не только «время, запечатленное в своих фактических формах и проявлениях», но «одновременно – возможность сколько угодно раз воспроизвести протекание этого времени на экране, повторить его, вернуться к нему. Человек получил в свои руки матрицу реального времени. Увиденное и зафиксированное, время смогло теперь быть сохраненным в металлических коробках надолго (теоретически – безконечно)».
По существу это «ваяние из времени», при котором «время» предстает «в форме факта», «способ восстановления, воссоздания жизни».
И потому, это не просто «Остановись мгновенье! Ты прекрасно!», а воскрешение былого, возвращение к жизни ушедшего и закрепление его в земной жизни, пока она будет продолжаться…
ЗАПЕЧАТЛЕННОЕ Время. ЗАПЕЧАТАННОЕ Время.
«…Это – тень, получившая отдельное бытие, за которую уже никто (даже автор) не несет ответственности» (Анна Ахматова).
Но и еще!
«Образ.., – пишет Андрей Тарковский, – не только… живет во времени, но и… время живет в нем».
Сравните, кстати, с пониманием поэзии и других искусств его отцом Арсением Александровичем, о которых он говорил, как о части бытия, второй реальности, параллельной бытию.

Андрей Тарковский. 1979 г.

«Образ, – писал Андрей Тарковский в одной из теоретических своих работ, – нечто неделимое и неуловимое, зависящее от нашего сознания и материального мiра, который он стремится воплотить. Если мiр загадочен, то и образ загадочен. Образ – это некое уравнение, обозначающее отношение правды и истины к нашему сознанию, ограниченному эвклидовым пространством. Несмотря на то, что мы не можем воспринимать мiроздание в его целостности. Образ способен выразить эту целостность.
Образ – это впечатление от истины, на которую нам было дозволено взглянуть своими слепыми глазами. Воплощенный образ будет правдивым, если в нем постигаются связи, выражающие правду и делающие его уникальным и неповторимым, как сама жизнь в ее даже самых простых проявлениях. […]
Как тут не вспомнить японскую поэзию?!
В ней меня восхищает решительный отказ даже от намека на тот конечный смысл образа, который, как шарада, постепенно бы поддавался расшифровыванию. Хокку выращивает свои образы таким способом, что они не означают ничего, кроме самих себя, одновременно выражая так много, что невозможно уловить их конечный смысл. То есть: образ ее тем точнее соответствует своему предназначению, чем невозможней втиснуть его в какую-либо понятийную умозрительную формулу. Читающий хокку должен раствориться в ней, как в природе, погрузиться в нее, потеряться в ее глубине, как в космосе, где не существует ни низа, ни верха. […]
Наблюдение тем более первооснова кинематографического образа, который изначально связан с фотографическим изображением. Кинообраз воплощается в трехмерном, доступном глазу измерении. Но, тем не менее, далеко не всякая кинематографическая фотография может претендовать на то, что она дает некий образ мiра, – она чаще всего описывает лишь его конкретность. Фиксация натуралистических фактов совершенно недостаточна для того, чтобы создать кинематографический образ. Образ в кино строится на умении выдать за наблюдение свое ощущение объекта».
При этом художественный образ, по определению Андрея Тарковского (который подчеркивал при этом, что тут он имеет в виду не «зрителя, созерцающего произведение искусства», а художника), «не должен вызывать никаких ассоциаций, а должен лишь напоминать зрителю о правде».
«Образ призван выразить самое жизнь, а не авторские понятия, соображения о жизни. Он не обозначает, ни символизирует жизнь, но ВЫРАЖАЕТ ее. Образ отражает жизнь, фиксируя ее УНИКАЛЬНОСТЬ».
Именно через ОБРАЗ, кстати говоря, понимал Андрей Тарковский и Апокалипсис, что видно из его известного «Слова», произнесенного в 1984 году в Лондоне:
«…Апокалипсис толковать невозможно. Потому что в Апокалипсисе нет символов. Это образ. В том смысле, что если символ возможно интерпретировать, то образ – нельзя. Символ можно расшифровать, вернее, вытащить из него определенный смысл, определенную формулу, тогда как образ мы не способны понять, а способны ощутить и принять. Ибо он имеет безконечное количество возможностей для толкования. Он как бы выражает безконечное количество связей с мiром, с абсолютным, с безконечным. Апокалипсис является последним звеном в этой цепи, в этой книге – последним звеном, завершающим человеческую эпопею – в духовном смысле слова».

Продолжение следует.

В ночь с воскресенья на понедельник 29 декабря 1986 года умер Андрей Арсеньевич Тарковский. Последним пристанищем великого русского режиссёра стало кладбище в предместье Парижа — Сент-Женевьев-де-Буа. Когда я был в Париже, то специально посетил русский православный храм святого Александра Невского, где отпевали Андрея.
Сегодня, когда опять замаячил призрак мировой войны, вновь стал актуален фильм Андрея Тарковского «Жертвоприношение». Взбесившиеся политики вооружаются и грозят друг другу войной. Станет или не станет война реальностью, зависит от каждого из нас – от нашего самопожертвования. Для Тарковского таким самопожертвованием стал его последний фильм «Жертвоприношение».

Искусство, как известно, требует жертв. И Андрей Тарковский добровольно принёс себя в жертву искусству.
Произведение искусства — всегда самопожертвование!
Андрей умер от рака. В первом варианте сценария «Жертвоприношения» у главного героя рак. Предвидел ли Андрей Тарковский свою смерть и судьбу?

Дух поэта Бориса Пастернака предсказал Андрею, что он снимет всего лишь семь фильмов. Фильм «Жертвоприношение» оказался последним и стал своего рода завещанием.

Тарковский так объяснял свой замысел фильма «Жертвоприношение»:
«Если мы не хотим жить как паразиты на теле общества, питаясь плодами демократии, если мы не хотим стать конформистами и идиотами потребления, – то мы должны от многого отказаться. И начать мы должны с самих себя. Мы охотно возлагаем вину на других, на общество, на друзей, только не на себя. …
Лишь когда знаешь, что готов пожертвовать собой, можно добиться воздействия на общий процесс жизни, по-другому не выйдет. Цена – это, как правило, наше материальное благосостояние. Нужно жить так, как говоришь, дабы принципы перестали быть болтовнёй и демагогией».

Идея фильма была взята из киносценария «Ведьма»», написанного Аркадием Стругацким. По сценарию безнадёжно больной человек исцеляется от рака, благодаря ведьме, с которой проводит ночь.

Постепенно тема самоспасения трансформировалась у Тарковского в замысел спасения мира благодаря искупительной жертве.
«Повествование приобрело форму поэтической притчи, хотя в нём много автобиографичного», – объяснял Тарковский. – «И все персонажи в этом фильме из нашей жизни».

«Мой фильм называется «Жертвоприношение». А разве готовность к жертве не должна являться естественным состоянием души? …
Я хочу поднять вопрос о значимости личной ответственности и личной веры человека, способного взять персональную ответственность за судьбы мира в противовес общественной безответственности, царящей вокруг».

Идея самопожертвования была у Тарковского одной из любимых и самых значимых.
«Если им (людям Запада) сказать, что смысл человеческого существования в жертвенности во имя другого, то они, наверное, засмеются и не поверят – также они не поверят, если сказать им, что человек рождён совсем не для счастья и что есть вещи гораздо более важные, чем личный успех и личное меркантильное преуспевание. Никто, видно, не верит, что душа бессмертна!»

Характеризую личность главного героя фильма «Жертвоприношение» Александра, Тарковский говорил: «Я мог бы его себе представить человеком, который знает, что мир не исчерпывается целиком материальной жизнью, а есть мир трансцендентный, который ему ещё только предстоит открыть. И когда приходит несчастье, когда возвещается ужас катастрофы, он в полном согласии с логикой своего характера обращается к Богу как к последней надежде».

В фильме герой засыпает и ему снится, что наступила термоядерная война. Он молится и просит Бога, чтобы всё вернулось и было как прежде, чтобы не было войны. Ради этого он готов пожертвовать самым дорогим – своим сыном и своим домом. Когда герой просыпается, он помнит о своём обещании Богу и считает нужным его исполнить. Он поджигает свой дом и даёт обет молчания.

Съёмки фильма «Жертвоприношение» на острове Готланд продолжались в течение пяти недель летом 1985 года. «Нам необходимо вступить в тайный сговор с природой, – наставлял Тарковский. – Мы должны заставить её помогать на съёмках».

Строительство дома обошлось более чем в полмиллиона шведских крон, построили дом за месяц, а сгорел он за десять минут. Сцена горения дома снималась два раза. В первый раз у камеры отказала грейферная система, и плёнка встала. Дом сгорел впустую. Тарковский был расстроен. Он сказал, что если не удастся переснять эту ключевую сцену, то фильма не будет, он отказывается ставить своё имя в титрах.
Актёры собрали деньги, и дом был построен заново. На этот раз снимали тремя камерами. И всё получилось.

Тарковский признавал: «Если жизнь буквально по пятам следует за идеями, которые высказываешь, то тогда эти идеи больше не свои, они – только послания, которые получаешь и передаёшь дальше. В этом смысле Пушкин прав, когда говорит, что каждый поэт, каждый подлинный художник – помимо своей воли пророк».

Андрей Тарковский был не только пророком, но мистиком и монахом в миру. «Мистика – это отверстия, сквозь которые капельки знания о реальности просачиваются в нашу человеческую вселенную невежества и иллюзий, – писал Олдос Хаксли. – Мир, абсолютно лишённый мистики, был бы абсолютно слепым и безумным миром».

В своём дневнике «Мартиролог» в 1982 году Тарковский пишет: «Важнейшее и наитруднейшее – верить, ибо только верующий переживает осуществление (реализацию). Но искренне верить – необычайно трудно. Нет ничего труднее, нежели страстно, искренне и тихо верить наедине с самим собой».

Суть «веры Тарковского» – возможность духовного преображения при прорыве в «неизвестность самого себя».
«Я думаю, что верующий – прежде всего тот, кто готов принести себя в жертву», – говорил Андрей. Человек, не способный к самопожертвованию, для Тарковского неподлинный человек.

Спасти свою душу можно лишь посредством жертвоприношения. Вера обретается не через познание, а через страдание. Без дел вера мертва! Только через поступок человек прорывается к подлинному знанию о себе.

Тарковский считал, что «насущное предназначение человека в том, чтобы благодаря поиску духовности познавать истину».
«Не познавший опыта любви потерпел самое сокрушительное поражение на этой Земле».

Первейшее жертвоприношение – это любовь. Если мы действительно любим, мы жертвуем. Любовь – это принесение себя в жертву!

На мой взгляд, смысл жертвоприношения может быть в демонстрации непривязанности к земным благам и вообще к земному существованию.

«Каждый подарок несёт в себе жертву. Иначе какой же это подарок?!» – говорит в фильме почтальон Отто.
Только отдавая лучшее, самое дорогое, можно доказать свою веру и любовь.
У нас большинство верующих живут по принципу: «возьми боже, что нам не гоже».

Ещё древнегреческого философа Диогена сердило, что люди при жертвоприношении молят богов о здоровье, а после на пиру объедаются во вред себе.

Жертвоприношение известно в истории всех религий: от кропления в честь духов и богов перед едой и питьём до кровавых и жестоких человеческих жертвоприношений.
Особо жестокими формами жертвоприношения были принесение в жертву богам детей, религиозное самоубийство и самооскопление. Известна также такая форма жертвоприношения как ритуальное лишение девственности.

Жертвоприношение — это форма религиозного культа, преследующая цель установления или укрепления связи личности или общины с богами или другими сверхъестественными существами путем принесения им в дар предметов, обладающих реальной или символической ценностью для жертвователя.
Цель жертвоприношения – задабривание и умилостивление духов.
Формами жертвоприношения можно считать монашество, религиозный аскетизм, посты и т.п.
Основной смысл в том, чтобы выразить благодарность Богу, преданность ему. Кровь животных «покрывала» грехи тех, кто приносил эту жертву.
Иисус Христос вместо принесения в жертву животного предложил любовь. «Милости хочу, а не жертвы».

В исламе и в Армянской апостольской церкви сохраняется обряд, в традиционном виде включающий в себя закалывание животного — ягнёнка, бычка, голубя или петуха.
Если мусульманин связывает обетованную жертву с каким-либо условием и, например, говорит: «Если выздоровеет больной, я принесу жертву во Имя Аллаха», то после выздоровления больного, сделать жертвоприношение становится для него обязательным.

В иудаизме искупительная жертва — концепция о прощении греха посредством искупления, жертвоприношение через пролитие крови жертвенного животного.
В христианстве, в отличие от иудаизма, жертвоприношение является центральным элементом. Иисус Христос добровольно пожертвовал собой, став искупительной жертвой за грехи всех людей всего мира, этим он спас мир!

Широко известна история «отца веры» – Авраама, которому Бог повелел принести в жертву сына; и Авраам готов был убить своего сына, как требовал того Бог.

Жертвоприношение Авраама отличается тем, что Авраам готов принести в жертву своего сына, то есть другого человека.
Главный герой фильма «Жертвоприношение» Александр в молитве просит: «Я отдаю Тебе всё, что есть у меня: я отдаю свою семью, которую люблю, я уничтожу мой дом, откажусь от сына, я стану немым, я никогда ни с кем не буду говорить, я отказываюсь от всего, что связывает меня с жизнью…»

Но если просит Бога, то как может просить спасения у ведьмы, даже если ведьма это ведунья, то есть знающая.
Если он обращается к ведьме после обращения к Богу, то значит, он не верит Богу?
Верить в Бога и верить Богу – не одно и то же.

Способен ли Бог выполнить просьбу Александра и изменить прошлое?

«Если Бог способен изменить прошлое, способен «бывшее сделать никогда не бывшим», то человеку никуда не уйти от наваждения бесконечного повторения одного и того же, при этом его личность теряет какое-либо значение, поскольку личность человека – это его прошлое», считает доктор философских наук Игорь Иванович Евлампиев.
«В рамках «современного» мировоззрения мы вынуждены признать, что даже для Бога невозможно изменить прошлое, и никакая вера не может посягать на то, что уже свершилось».

И.И.Евлампиев считает: «…современное человечество утратило подлинную веру, являющуюся не столько состоянием сознания, сколько реальным изменением нашего бытия».
«Полагая, что только «открывает» законы мира, разум на деле накладывает на мир свойственные ему самому, удобные для него законы. … Даже Бог подчинён законам, которые устанавливает человеческий разум, и не в состоянии изменить или нарушить их».

В своей книге «Художественная философия Андрея Тарковского» И.И.Евлампиев пишет:
«Сам Бог в художественном мире Тарковского «конструируется» как итог жертвенных усилий человека, как своего рода центр спасённого и преображённого бытия – спасённого и преображённого в результате нескончаемых жертвенных деяний множества людей, соединившихся друг с другом в своём стремлении к совершенству».

«Обращение к Богу, по сути, оказывается обращением к тем неведомым, загадочным силам, которые содержатся в человеке, точнее, к тем силам, которые заложены в самом бытии, но могут быть раскрепощены, направлены на преображение всего мира только с помощью совместного усилия всех людей».

«Вера, по Тарковскому, это вовсе не ожидание помощи от какой-то внешней «инстанции» и не просто надежда на благое будущее, – это ощущение в себе и самом бытии, частью и центром которого является человек, указанных «божественных» сил; вера – это способность сделать эти силы реальными и действенными в мире».

«Единственным способом для человека обрести веру и стать причастным тем всемогущим силам, которые всё ещё таятся в основах бытия, заключается в самопожертвовании, в готовности к полному отрицанию своей самодостаточности ради единства всех людей, ради восстановления нашего единства со всем существующим».

«Отдавая свою земную жизнь, человек помогает другим людям в их земной жизни бороться за причастие «божественной» силе и одновременно делает себя центром иных планов или горизонтов бытия…»
«Однако он никогда не имеет права жертвовать жизнью других: в противоположность самопожертвованию, это ведёт к радикальному разрушению цельности бытия и подавлению его благих сил».

«Жертвоприношение», пожалуй, самый загадочный фильм Тарковского; и сделан загадочным намеренно. Там переплетены несколько планов, сон во сне, нереальность реального и реальность нереального.

Тарковский говорил, что в фильме заложено много смыслов, которые могут быть интерпретированы по-разному, и сделал он это намеренно.
«Фильм и делается специально таким образом, чтобы быть истолкованным по-разному», — говорил Тарковский. — «Я хотел показать, что человек может восстановить свои связи с жизнью посредством обновления тех оснований, на которых зиждется его душа… Жертвоприношение — это то, что каждое поколение должно совершить по отношению к своим детям: принести себя в жертву».

Когда готовил этот пост, пересмотрел фильм «Жертвоприношение» в 101 и 102 раз. Сейчас уже я вижу в фильме много нестыковок, вернее, искусственных смычек, натяжек. Многие образы заимствованы из фильмов «Зеркало», «Солярис», «Сталкер», «Ностальгия».

Сценарий несколько искусственно запутан. Сны перепутаны с реальностью.
Александр видит четыре сна: первый – в котором случается ядерная война, второй – в котором Александр идёт к Марии, третий – в котором он видит апокалипсические последствия ядерной зимы, в четвёртом – сцены хаотического бегства людей в городе.

Являются ли сны Александра видениями другой возможной реальности, параллельной реальности, которая может осуществиться в нашем мире?

Просыпаясь, Александр пытается понять, спит он или нет. Допивает коньяк из стакана, который оставил во сне, ударяется коленом и боль свидетельствует о том, что он не спит. Александр звонит редактору и убеждается, что война ему приснилась, а значит и молитва, и его обещание Богу. И он решает исполнить наяву то обещание, которое дал Богу во сне.
Сжигание своего дома это доказательство своей веры Богу, это утверждение веры!

Нормален ли человек, приносящий в жертву своего сына или поджигающий свой дом? Конечно же, нет. Понять такого рода жертвоприношение может не каждый.
Искренне и глубоко верующий человек вызывает у неверующих недоверие, кажется фанатиком и даже сумасшедшим.

Известно много случаев, когда пережитое во сне меняло человека наяву. Я верю в преображающую силу подобного рода сновидений-откровений, поскольку сам пережил нечто подобное. Я описал это в романе «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак».

Тарковский говорил, что «Жертвоприношение» это русский фильм для русского зрителя. Это фильм-молитва умирающего Тарковского, его молитва о спасении мира и себя.

Все картины Тарковского это фильмы-медитации. Я часто включаю видеозапись «Жертвоприношения», чтобы пожить в атмосфере этого фильма. Фильм создаёт удивительную ауру, в которой отдыхаешь душой, и душой трудишься. Меня вдохновляют эти люди, их разговоры о духовном, о вечном, атмосфера места и времени, сама ситуация Апокалипсиса.

Апокалипсис – это критерий истины.
Апокалипсис принесёт разрушение этого мира или станет освобождением для царства истины?

Может ли один человек спасти весь мир?
Может!
Так Христос спас мир своей заповедью любви.
Не знаю, существовал бы сейчас наш мир, если бы не любовь?!

Может ли молитва изменить мир?
Может! Если будет умносердечной. Чтобы тебя услышали, нужно чтобы чистота твоих мыслей и чувств соответствовала частоте канала вселенского Интернета.
Мы посылаем наше SMS-сообщение в надежде, что нас услышат и выполнят наши желания. Но получаем мы не то, что просим, а то, что сути нашей соответствует, что объективно необходимо. Об этом Тарковский сказал ещё устами Сталкера.

Во время Крестного хода в Санкт-Петербурге один мужчина мне ответил: «Главное, что этот крестный ход очищает нас самих, приближает к Небу. А через это, через духовную ауру, и политика должна измениться. Это всё промыслительно, не материально делается. Это союз неба и земли, политики и духовности».

А что такое духовность?
Духовность можно понимать как связь с миром иным, высшим (горним). Мы можем входить в контакт с духовной реальностью (вселенским Интернетом) и с миром иным. Возможно, где-то на какой-то планете существует «рай», на какой-то «ад». Вспомним мысль Свидригайлова из романа «Преступление и наказание», что, возможно, за гранью смерти мы окажемся не в «раю», а в ещё более жуткой реальности, чем наш мир.

«Бог умер» – сказали древние задолго до Ницше. Но смерть бога не означала его уход из мира. Напротив. Бог умер, чтобы жил этот мир. Своей смертью Бог спас мир!

Миф об умирающем боге является ключом как к универсальному, так и к индивидуальному искуплению и возрождению. В Египте бог Сет убивает Осириса. Жена Осириса Исида тайно собирает части расчленённого тела мужа. Осирис, бог-покровитель посевов, ежегодно умирая, давал египтянам возможность собирать новый урожай и тем самым возрождаться жизни.

Любопытной разновидностью мифа об умирающем боге является Висельник. Наиболее важным примером этой концепции могут служить ритуалы Одина, где Один сам себя подвешивает на девять суток на ветке Мирового Дерева и пронзает свой бок священным копьём.
Эзотерически Висельник есть человеческий дух, висящий на протянутой с неба единственной нити… Эта мистерия продолжилась в христианстве распятием и смертью Богочеловека — Иисуса Христа.

В метафизическом смысле рождение мира есть результат смерти Бога, ибо из частиц Бога и создан этот мир, Бог везде, во всём. Жизнь есть самопожертвование Бога. Однако когда-нибудь в конце времён мир вернётся обратно в своё исходное состояние – в молчащее Всё и Ничто.

Поэтому «смысл жизни для нас – в возвратном обожении мира, в поднятии его, насколько позволяют силы, из низин опошленности, в восстановлении Творения в его изначальном статусе», – пишет Николай Болдырев в книге «Жертвоприношение Андрея Тарковского».

В греческой мифологии богом, жертвующим собой ради мира, был
— Дионис!
Я — весь этот мир!
И я за всех, за этот мир весь отвечаю.
И жертвуя собой, его лишь сохраняю.
Благодаря лишь жертве мир ваш существует.
И если бы не я, то мир давно б погиб.
Но мой не слышат предостереженья крик.
Даже когда спускаюсь в мир в людском обличьи.
Я жертва-жертвователь, Бог, Я царь ночи΄
Мне силы тьмы сполна подчинены.
Но тьма не смерть, не Хаос, где страдаешь.
Тьма для тебя есть то, что ты не различаешь.
В ней сила жизни, Сила Света.

Сакральный смысл есть во всём. Его дешифровать лишь стоит.
А это трудно. Смысл в том — любви без жертвы не выходит!
Без жертвы нету Божества. Без жертвы нету и творенья.
Без жертвы всё только слова. Без жертвы нету Откровенья.

Вселенский Смысл. Нет, выше, выше, выше!
Что за пределами Вселенной, Что в Ничто!
Где Сердце Мысли, где безмолвье тише,
Где родилось и где почит Оно.
Оттуда вышли и туда уйдём мы,
Чтоб возвратиться в самоё себя,
Осуществив предназначенье жизни
И оправдав тем смысл Бытия.

Мы все частички Космоса живого,
Рождённые желанием Его.
Мир — это Я, планеты — клетки крови,
Галактики — часть тела моего,
И сердце бьётся — кто-то жаждет боли,
Я счастлив — я постигнул Смысл Всего!
Я стал частицей смысла мирозданья —
И жизнь моя теперь имеет смысл.
Я удержать не в силах восклицанья:
Я Бога часть, Я — Бог, Его я мысль!
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература

Нет, Бог не ушёл из нашей жизни, Бог не молчит. Это мы ушли от Бога, это мы перестали пытаться услышать его. Кто хочет, кто очень хочет и пытается, тот, уверен, слышит!
Вспомните слова из Библии: «если хочешь увидеть Бога, ты должен явить ему своё подлинное лицо».

Люди верят в возможность преображения земной действительности наперекор «здравому смыслу» и «порядку». Вера противостоит разуму и даже отрицает разум. «Верую, ибо абсурдно», – говорил ещё Тертуллиан.

Противоречит ли вера законам необходимости, на которых основана жизнь?
По моему мнению, не противоречит. Весь вопрос, как мы понимаем Необходимость.
Любовь и есть необходимость. Ибо сотворение любви есть сохранение мира.
Поэтому ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ!

Почти все фильмы Андрея Тарковского это поиск Бога.
Мессианская идея спасения мира усилиями одного человека – вот суть философии режиссёра Андрея Тарковского во всех его фильмах.

Да, фильмы Тарковского трудны для восприятия и понимания. А кто сказал, что искусство должно быть понятным, особенно, если цель искусства – катарсис?!

«Безусловно, искусство Тарковского не для всех, – считает Наталья Бондарчук, – оно завораживает только тех людей, у кого есть то, чем завораживаться».

Тарковский призывает зрителя к соучастию. Мысли без чувства в искусстве не существует. Он не говорит впрямую, а предлагает зрителю самому расшифровать заложенные им смыслы.

В свой последний фильм «Жертвоприношение» Тарковский хотел вместить всё несказанное и недосказанное, пытался высказать невысказанное, точнее, невысказываемое.
Он считал этот фильм самым важным из своих лент. Это его духовное завещание.
Этот фильм – проповедь, более того – исповедь, и даже больше – это жертва самого Андрея Тарковского, принесение в жертву самого себя. Он доделывал фильм, зная, что смертельно болен.

Тарковский подчеркивал глубокую трагедию человеческого стремления к совершенству, к вечной жизни. Андрей считал, что на земле нет рая и что человек рождён, чтобы быть несчастным. С самого начала он был осужден на несчастье, страдания и печаль.
Поиски Истины – это мучительный путь. Для русского Художника этот путь заканчивается зачастую Голгофой.

Николай Болдырев в книге «Жертвоприношение Андрея Тарковского» пишет:
«Настоящий художник, по Тарковскому, хотя бы немного, но преобразует себя в художественном акте, и вот тогда-то произведение и становится способным изменить что-то в другом. Книга или фильм, ничего в нас не меняющие, пустотны».
«Смысл жизни для нас – в возвратном обожении мира, в поднятии его, насколько позволяют силы, из низин опошленности, в восстановлении Творения в его изначальном статусе».

В своём творчестве я причисляю себя к незримой «церкви Тарковского». Цель жизни для меня — творить! Лишь творчество моё спасенье. Себя тем в жертву приношу. Без веры нет мне откровенья. Пока я верю — я живу!

Помню свою встречу с Андреем Тарковским 12 декабря 1981 года в актовом зале ленинградского университета, где проходила творческая встреча знаменитого кинорежиссёра.
Тарковский говорил, что искусство существует только потому, что мир неблагополучен, что нужны преодоления. Мне удалось задать Андрею Арсеньевичу вопрос и услышать его оригинальный ответ, который я помню до сих пор.
«Для меня кино – занятие нравственное, а не профессиональное», – говорил Андрей Тарковский. – «Задача искусства заключается для меня в том, чтобы выразить идею абсолютной свободы духовных возможностей человека. По моему мнению, искусство всегда было оружием в борьбе человека против материи, угрожавшей поглотить его дух…»

В книге «Запечатлённое время» Тарковский пишет: «Человек интересен мне своей готовностью служения высшему, а то и неспособностью воспринять обыденную и обывательскую жизненную «мораль». Мне интересен человек, который осознаёт, что смысл существования в первую очередь в борьбе со злом, которое внутри нас, чтобы в течение жизни подняться хоть на ступенечку выше в духовном смысле. Ибо пути духовного совершенствования противостоит, увы, единственная альтернатива – путь духовной деградации, к которой обыденное существование и процесс приспособляемости к этой жизни так располагает!..»

«Я верю в божественное предопределение».
«Вера – это единственное, что может спасти человека. Это моё глубочайшее убеждение».
«Мир не исчерпывается целиком материальной жизнью, а есть мир трансцендентный, который … ещё только предстоит открыть».

«Я твердо убеждён, что сегодня мы снова стоим вплотную к гибели цивилизации, ибо мы полностью игнорируем духовную сторону исторического процесса. Мы не хотим признаться, что наш непростительно-греховный и безнадёжный материализм принёс человечеству бесконечно большие несчастья…»

Андрей Тарковский – был чужой странный непонятный необыкновенный чужак. В своём дневнике («Мартиролог») Андрей признаётся: «Если уж я жил бессмысленно, то пусть хотя бы смерть моя будет не напрасна. Я всё-таки люблю человечество, и чтобы сделать людей счастливыми готов принести себя в жертву, дабы доказать бытие Божие! Послужить человечеству, принести себя в жертву Богу — вот чего хочу я!»

«Люди слепы. Счастье в самоограничении! Не так уж много человеку необходимо. Все проблемы он выдумывает себе сам. Нужно лишь перестать желать, перестать потреблять сверх меры. Счастье в том, чтобы творить и отдавать!
Человечество погибнет, если не прекратит брать безмерно из кладовой природы.
Как вразумить людей, как остановить их самоубийство?!
Что я должен сделать?
Нужно сказать, нужно убедить собственным примером!
В конце концов, я готов пожертвовать собой, чтобы спасти человечество!
Люди! Остановитесь! Взгляните на то, что вы натворили! Земля устала от нас. Мы губим её. Одно неосторожное движение, и сила, открытая и сдерживаемая пока, уничтожит нас и всё живое на планете.
Господи, как же мне вразумить их, как объяснить самоубийственность выбранного пути? Их желание иметь всё больше убьёт их. Они приносят природу в жертву неутолимой жажде комфорта, они убивают ради развлечения, они рабы своих всёвозрастающих желаний; они никогда не прекратят воевать друг с другом, уничтожая всё на своём пути…
Я хочу спасти этот мир, спасти людей! Потому что люблю людей и этот мир! Но как, как спасти?
Люди, опомнитесь! Пощадите природу, не убивайте себя! Слейтесь в гармонии, и вам не потребуется роскошь и орудия убийства. Чтобы стать счастливыми, для этого не нужно много иметь, — достаточно любить! ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ!»
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература

P.S. Посвящаю этот пост памяти Андрея Тарковского.

А на какую жертву готовы Вы, ЧТОБЫ НЕ БЫЛО ВОЙНЫ?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература

Гоголь заметил, что главным героем его произведений является смех;
главный герой фильмов Тарковского – совесть.
«Жертвоприношение» —  фильм о любви, о сомнении, отречении,
добровольном даре окружающим.
О любви — значит о жертве, единственном ее пути.

    Отечественный кинематограф никогда не эксплуатировал тему, которая для Руси была ключевой: тему конца света; «Жертвоприношение», пожалуй, единственное отечественное кино об Апокалипсисе.
    Для каждого есть свой собственный Апокалипсис. Если в понимании Голливуда конец света – нечто непременно географически масштабное, где роль отдельного человека непременно затушевывается, а его личная жертва ничего не значит, то для Тарковского, как носителя русской культуры, драма отдельной души – есть самое масштабное событие, а готовность пойти на жертву – главнейшая ценность, в особенности, когда никакого конца света нет и в помине. Как и везде у Тарковского, причина не так важна, это лишь повод, водрузив камеру на глобальный этаж, снимать с него микроуровень душевных метаний и геометрию отношений героев.

Тарковский невероятно труден, но не потому что он снимает что-то непонятное, просто его кино некомфортно и постоянно требует от зрителя ответного действия с приставкой со-: сопереживания, сопонимания. Как говорил сам режиссер, поступок, который совершает Александр в финале «Жертвоприношения», абсурден и смешон с точки зрения тех, кто остается на поверхностном уровне: «В первую очередь и прежде всего меня интересует тот, кто готов пожертвовать собственным положением и собственным именем, независимо от того, совершена ли эта жертва во имя духовных принципов или чтобы помочь ближнему:  такой шаг – полная противоположность врожденному эгоизму «нормальной» логики».

Фильм Жертвоприношение смотреть онлайн

 Режиссёр: Андрей Тарковский
 Продюсер: Анна Лена Вибум
 Автор сценария: Андрей Тарковский
 Оператор: Свен Нюквист
 Художники: Анна Асп, Ингер Перссон
 Монтаж: Михал Лежиловский, Андрей Тарковский

В ролях

 Эрланд Юзефсон — Александр
 Алан Эдвалл — Отто
 Валери Мересс — Юлия
 Сьюзен Флитвуд — Аделаида
 Гудрун Гисладоттир — Мария
 Свен Вольтер — Виктор
 Филиппа Францен — Марта
 Томми Чэльквист — Малыш

 Тарковский выбрал именно этот момент из житий святых, сам до конца не постигая всей полноты его раскрытия.

 Евангельский мотив поклонения волхвов превращает в лейтмотив фильма полотно Леонардо да Винчи и соответствующий фрагмент «Страстей по Матфею» Баха. Халдейские астрологи, волхвы, одними из первых оповещаются Богом через вифлеемскую звезду о рождении в мир Его предвечного Слова. Они спешат поклониться Богомладенцу и приносят Ему в дар золото, ладан и смирну. Всё. Затем они уходят… Да, они признают в Нем Спасителя мира, Христа и Бога, но продолжают оставаться теми, кем и были: волхвами, магами. В дар Ему они приносят лишь ценности, но отнюдь не себя, как Апостолы. Волхвы много знают о Боге, знают, что такое сила и вера, но творят не Его волю, как Христос, а свою, хотя именно силой и верой. Что такое Слово, они понимают, и почему оно было в начале – тоже; что такое огнь желанья, им ясно, ясно даже, как он высекается, то есть тайна магии. Но: «Не всякий, говорящий мне: “Господи! Господи!”, войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: “Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили?”. И тогда объявлю им: “Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие”» (Мф. 7. 21-23). Магия – это всего лишь разновидность человекобожества. Каждый, в ком открывается действие духовной силы, непременно сталкивается с искушением свернуть на заманчивый путь волхва. Именно на таком распутье останавливается Александр… Целый ряд искушений у него уже позади. Блестящая актерская карьера не прельстила его ищущую душу. Он ушел от суеты мира, уединился с семьей. Ему начинает раскрываться религиозное видение. Он успешно преодолел барьер “верю – не верю”, и сердцу его открылась потребность молитвы. Но надо идти дальше, потому что не собирающий – расточает.

 Однако на подъеме всегда возможно оступиться…

 Несмотря на внешний уют и благополучие, никакой семьи в доме Александра нет. Далеки от него жена и дочь. Подлинно глубокая связь у него только с сыном. Все настойчивее осознает он необходимость разрыва мертвых пут своего сердца на пути к совершенству. Всемирная катастрофа, которая надвигается и ощущается в каких-то эфемерных отзвуках и угрозах, должна стать очистительной грозой, разряжающей удушье и смывающей опостылевшую пыль. Поэтому Александр внутренне совершенно спокоен. Но всеобщий ужас не может оставить его равнодушным.

 Искушение достигает своей цели и рождает в душе его порыв сам по себе благородный: спасти все человечество. Гуманнейшая цель, и как же она может противоречить христианству? Разве не любви учит нас Христос и жертве ради ближнего? Однако же Христос не стал обращать камни в хлебы. «Не хлебом единым жив человек…» И бросаться с крыла храма, дабы продемонстрировать чудо ради чуда, он не захотел. «Не искушай Господа твоего». И тем более не пожелал воспользоваться средствами власти мира сего, поклонившись тем самым сатане. «Отойди от Меня, сатана».

 Александр же попадает в капкан, который ставят духи злобы на пути многих благородных порывов. Он встает на молитву и читает «Отче наш», пропуская слова. Видно, что как такового церковного, религиозного опыта у Александра нет, есть только настойчивый голос призвания к прямому пути совершенства. Находясь на этой стадии, человек часто превышает возможности своего видения и потому делает ошибки. Его можно сравнить с дистрофиком, у которого еще пока нет аппетита и который пока еще ничего не ест, но понимает, что надо получать питание. Как только человек начнет действительно проходить собственно религиозный путь, то есть помаленьку принимать «молочную пищу» (по Апостолу Павлу), то ему сразу становится ясно, насколько он еще далек от истинного ведения. 

 Не удивительно, что молитва Александра ровным счетом ничего не дала. Исполнение его желания должно было идти другими путями. Как только демоническая сила убеждается в достаточном расположении Александра к соблазну, так тотчас же открыто предлагает свои услуги. Александру является почтальон Отто, свидетельствовавший сам о себе, что его коснулся крылом ангел мрака, и сообщает, как можно осуществить задуманное “спасение”. (Какой зловещей насмешкой, кстати, выглядит старинная карта мира – подарок Отто Александру!) И тот, поколебавшись, сворачивает на путь волхвов. Однако по мере укрепления его желания пред ним все более и более раскрывается подлинный смысл и источник “доброго” намерения. Охраняющие душу силы света дают почувствовать подмену и предупреждают. На пути ломается велосипед, и возникает желание повернуть назад, но ограды рушатся одна за другой под напором свободного выбора и желания жертвы. Служанка Мария и оказывается тем волхвом, который может принять едва свернувшую с христианского пути душу. Мария еще раз предупреждает об ответственности выбора, ибо он должен быть провозглашен бесповоротно. Наконец, память Александра ставит последний барьер. Он вспоминает, каковы были последствия своевольного окультуривания материнского сада, и в какой ужас он пришел тогда от вида содеянного. «И это тебя не остановит?» – спрашивает в последний раз Мария. «Нет» – и тогда совершается жертвоприношение души на алтарь мага. А далее все происходит уже как по сценарию. Мировая катастрофа отвращена, оживают какие-то тени людей в нереальных пространствах и формах сновидения. А в доме, оказывается, как будто ничего и не происходило, и лишь Александр в сомнамбулическом состоянии довершает свое жертвоприношение, соделанное уже на более реальных жертвенниках сознания. «А почему в начале было Слово, папа?» – спрашивает мальчик, которому возвращается дар речи и который отныне будет говорить, как в начале «Зеркала». Осмыслив опыт отца своего, он должен будет сказать слово: либо – Ксерксу, либо – Христу. И способно ли будет это слово оживить засохшую от нашего безверия бесплодную смоковницу – это уже вопрошает сам Тарковский: его герою такая задача оказалась не под силу.

 В «Жертвоприношении» на самом деле бесчисленное множество жертвоприношений, как и в «Ностальгии» – ностальгий. И каждое жертвоприношение открывается под своим углом зрения. Тарковский даже в пространстве варьирует точки рассмотрения, как бы подчеркивая относительность всех формальных реальностей. Вдруг Александр сверху видит свой дом, в котором только что произошло нечто необычное, случилось какое-то потрясение. «Это ты сделала?» – спрашивает он у Марии, которая невидимо присутствует где-то рядом. «Нет, это мальчик», – отвечает она. Но мальчик тем временем спит. И не происходит ли в действительности (в одной из действительностей) все то, что происходит, в том числе и жертвоприношение Александра, лишь в сознании (в одном из состояний сознания) его сына? И быть может, все это определяется необходимостью его духовного опыта? А все остальные в этом спектакле просто посредники, наглядные пособия, а точнее – актеры? Такова еще одна грань «Жертвоприношения».

Начало книги – здесь. Предыдущее – здесь.

Сюжет по Вертикали

Сценарий последнего своего фильма «Жертвоприношение» (1986) Тарковский написал сам. Если в «Ностальгии» преобладают «вертикальные» мотивы поступков главных героев, то в последнем фильме Тарковского на Земле действуют чуть ли не исключительно «вертикальные» законы. Горизонталь (рациональные поступки) переместилась выше. И если, к примеру, в «Солярисе» и «Сталкере» Вертикаль и Горизонталь образуют симметричный крест, то событийная структура последнего фильма Тарковского похожа на христианский крест.

Главный герой журналист Александр не только одержим идеями высшего порядка, но и благодаря его «вертикальному» поступку происходят вполне реальные, видимые последствия.

Фильм начинается с показа картины «Поклонение волхвов» Леонардо. Волхвы прибыли к Марии с младенцем. Как пишет Библия, они «пав, поклонились Ему, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну». Волхвы передали Христу символы духовной власти…

Камера дает на полотне крупный план дерева – символа мироздания. Следующий кадр – крона настоящего дерева, которое только что посадил Александр со своим сыном на берегу моря. Но дерево это сухое. Александр говорит, что таким образом поступил один православный монах и велел поливать его своему послушнику каждый день в одно и то же время. И через три года дерево расцвело.

Тут же появляется почтальон Отто. Заводится разговор о Ницше, об открытом им «вечном, нелепом коловращении всего» (напрашивается аналогия с кругом перерождений – сансарой). Почтальон привез поздравительные телеграммы – сегодня у Александра день рождения.

Выясняется, что мальчик нем, но ему сделали операцию, и он должен заговорить. «В начале было Слово», – говорит ему с надеждой отец.

В доме собираются гости. Почтальон Отто рассказывает о своем хобби: коллекционировании сверхъестественных случаев. Их у него, с документальным подтверждением, около трехсот. Он является посредником между главным героем и Небом (примерно ту же роль выполнял Сталкер). Не случайно для него выбрана такая «вестеносная» профессия.

Мальчик дарит отцу на день рождения собственноручно сделанную модель родного дома. (Очень эффектный кадр, когда за домиком-копией неожиданно показывается великанский настоящий дом.)

Вдруг по телевизору сообщают о начале третьей мировой войны! Над домом с грохотом проносятся истребители. От вибрации падает на пол и разбивается кувшин с молоком. Молоко (и в частности белый цвет) – олицетворение мира.

Молоко в качестве символа использовалось Тарковским и в «Андрее Рублеве». Средневековый иконописец, которому только что выкололи глаза, дабы он не мог расписать храм лучше того, что недавно был построен, смывает с лица кровь в реке. Из мешка у него выпадает фляга с молоком. В воде (жизнь) две струи пересекаются: струя крови (война) и молока (мир)…

Отключаются электричество и телефон. Никаких особых признаков катастрофы больше не заметно, однако в воздухе замер страх. У супруги Александра случается истерика. Он молит Господа простить людей и избавить их от ужаса войны, в «которой не может быть победителей и побежденных». Журналист обещает, что если Бог сохранит его близких и избавит планету от военной напасти, он уничтожит свое любимое жилище и даст обет молчания…

Отто предлагает Александру странное решение проблемы. Он сообщает главному герою, что его служанка Мария не просто человек: «Она как ведьма, только в хорошем смысле… Тебе надо с ней лечь… чтобы она простила мир… Загадай желание, и оно обязательно исполнится… Другого способа избавиться от ужаса не существует». – «Но это же безумие», – возражает Александр. – «Другого способа нет», – повторяет почтальон.

Александр отправляется к Марии, которая, оказывается, не в курсе утренних событий, поскольку телевизор у нее был выключен. Она воспринимает его жалобы как семейный конфликт. После того как Александр приставил к своему виску пистолет, она прониклась состраданием к соседу: «Бедные вы, бедные…»

После возвращения домой журналист обнаруживает, что телефонная линия восстановлена. Разговоры близких показывают, что они не в курсе того, что идет война. Она как бы и не начиналась. Александр вымолил у Марии (не случайно совпадение ее имени с именем матери Христа) прощение для мира.

В благодарность герой приносит Небу обещанную жертву – поджигает дом. Так как он дал обет молчания, то отказывается объяснить, зачем он это сделал. (Да и вряд ли бы его поняли, если бы он попытался объяснить.) В силу отсутствия очевидной мотивировки его поступков для окружающих Александр – безумец (аналогия с Доминико, их играет один тот же шведский актер – Йозефсон). Его забирают в психиатрическую клинику.

Финальная сцена. Мальчик приносит два ведра воды и поливает сухое дерево. Внезапно он заговорил. Первая фраза мальчика: «В начале было Слово… Почему, папа?»

Фильм «Жертвоприношение» режиссер посвятил сыну. Несмотря на то что отчий дом в картине уничтожен, у мальчика осталась его модель – символ преемственности.

«Жертвоприношение» – один из немногих фильмов в мировом кинематографе, где исключительно вертикальный сюжет. Последний кадр: сквозь крону дерева виден залитый солнцем, сияющий океан (похожий на Солярис) – единый символ (вода плюс огонь) безбрежности земной и небесной Жизни.

Огонь, вода и Дом

Через три последних фильма Тарковского красной нитью проходит предупреждение об Апокалипсисе. О том, что человечество стоит перед выбором и осознанием, какими методами следует решать планетарные неурядицы. Земные проблемы без учета Космоса неразрешимы. Тарковский подчеркивал, что Земля – мать, Космос – отец. То есть Землю нужно рассматривать как часть Космоса, и наоборот. Дом (излюбленный символ режиссера) – человеческая вселенная.

Символ огня у Тарковского: самосожжение Доминико в «Ностальгии» (человек – пылающий факел), герой Олега Янковского «доприносит» гаснущий огонь свечи, а в «Жертвоприношении» Александр сжигает свой дом. Огонь для Тарковского носит уничтожительно-очистительный характер.

Вода – любовь, материнское начало, зарождение новой жизни. Длинные кадры, где через прозрачную водную поверхность показаны колеблемые течением водоросли (или лежащие на дне разные символические предметы, вроде сломанных часов в «Сталкере», демонстрирующих, что в Зоне время не действует), завораживающе проходят через все фильмы Андрея Арсеньевича.

Время уходит вспять

Тарковский заметил на съемках «Жертвоприношения»: «На пороге дома Соломона было начертано: “Все проходит”. А я как раз хочу доказать, что время может не только остановиться, но даже двинуться вспять». Это прямо относится к фильмам Тарковского.

Разумеется, шибко «горизонтальные» граждане не сразу воспринимали его вещи.

Аркадий Стругацкий: «В огромном зале собрались люди, которым доверено было определить, как отнесутся к “Сталкеру” зрители, и соответственно, сколько экземпляров пленки выпустить в свет. Я пришел к обсуждению. Фильм уже посмотрели. Выступил Андрей, объяснил фильм, рассказал о своей над ним работе, ответил на вопросы. Вопросы показались мне странными. Вдруг в зале прозвучал сочный бас: “Да кто эту белиберду смотреть будет?” Раздался одобрительный смех. Андрей побелел, пальцы его сжались в кулаки. Стараясь не смотреть на него, я попросил слова. Но они уже уходили. Черт знает, куда они уходили, эти гении кинопроката. В пивную? В писсуар? В никуда? Я говорил и видел, как они медленно поворачиваются затылками и медленно, громко переговариваясь и пересмеиваясь, удаляются проходами между кресел. Разумеется, затылки были разные, но мне они казались одинаково жирными и необъятными, и на каждом светилось знаменитое сытое “Не нада!” Такого я еще никогда не переживал». Донатас Банионис: «Даже на Каннском фестивале, где мы были вместе с Андреем, рецензенты писали: “Тарковский – хороший моралист, но плохой кинематографист”. А публика вообще странно реагировала: люди смеялись и уходили из кинотеатра. Тогда у меня сложилось очень неприятное впечатление о зрителе (я имею в виду и интеллектуалов тоже), который был далек от серьезного размышления. В Каннах мы получили специальный приз, но это была больше поддержка Тарковского Западом, нежели победа. А сейчас “Солярис” называют хрестоматийным фильмом».

Гоголь заметил, что главным героем его произведений является смех; главный герой фильмов Тарковского – совесть. Но Тарковский победил время именно как художник. Чем дальше его творения отдалены во времени, тем они ближе. (Об этом говорит даже тот факт, что толчком для создания римейка «Соляриса» американским режиссером Содербергом послужило его потрясение от просмотра в юности фильма Тарковского.)

Вывод

Что касается философской системы Вертикаль+Горизонталь, мне кажется, она способна помочь точнее определить местоположение человека. Когда видишь, в какой точке находишься в этой системе координат – проще двигаться в наиболее эффективном направлении… Можно оценить, насколько совершенно то или иное творение мира. В том числе и себя. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

купить книгу можно здесь.

Жертвоприношение
Offret
Жанр	драма мистика
Режиссёр	Андрей Тарковский
Продюсер	Анна Лена Вибум
Автор сценария	Андрей Тарковский
В главных ролях	Эрланд Юзефсон
Оператор	Свен Нюквист
Длительность	145 мин.
Страна	Швеция Франция Великобритания
Год	1986
IMDb	ID 0091670

«Жертвоприношение» — художественный фильм Андрея Тарковского. Последний фильм, снятый Андреем Тарковским. Идея фильма взята из киносценария «Ведьма», написанного Аркадием Стругацким.

Сюжет

Профессорская семья живет в уединённом живописном уголке Швеции. Александр — атеист, в прошлом актёр, писатель, его жена — молодая актриса, дочь, сын («Маленький человек»), испытывают муки и ужасы приближающегося конца света, в связи с началом атомной войны.

У Александра день рождения. Но он может стать и общим днем смерти, так как уже запущены ядерные ракеты. Александр заключает пакт с Богом… Чем надо пожертвовать, чтобы спасти мир от надвигающейся катастрофы? Своим имуществом, своим образом жизни, а, может быть, своей жизнью? Что положит герой фильма на алтарь Всемогущего Творца, если последний, конечно, существует?!

«Фильм и делается специально таким образом, чтобы быть истолкованным по-разному», — писал о нём сам Тарковский.

Я хотел показать, что человек может восстановить свои связи с жизнью посредством обновления тех оснований, на которых зиждется его душа… Жертвоприношение — это то, что каждое поколение должно совершить по отношению к своим детям: принести себя в жертву.

 — А. Тарковский

Интересные факты

• Тарковский в течение нескольких дней искал место для сцены атомной катастрофы и паники. Он нашёл его — это был тоннель, лестница и небольшая площадь перед ними. Там и была снята эта ужасная и вместе с тем прекрасная сцена. А через некоторое время здесь был убит премьер-министр Швеции Улоф Пальме. Убийца стоял на том самом месте, где находилась камера во время съемок фильма.
• Почтальон Отто, как персонаж картины, является своеобразной данью памяти Тарковского одному из своих постоянных актерских талисманов Анатолию Солоницыну, чьё настоящее имя Отто, умершему в 1982 году от рака легких.
• Сцена горения дома снималась два раза — в первый раз у камеры (Arriflex) отказала грейферная система, и пленка встала. Дом сгорел впустую. На следующий день декорация дома была вновь выстроена, и съемку провели снова. На этот раз тремя камерами.
• Эстетика фильма во многом повлияла на западных интеллектуалов. Так, в клипе американской рок-группы «R.E.M.» «Losing My Religion» присутствуют прямые цитаты из фильма.

В ролях

• Эрланд Юзефсон — Александр
• Алан Эдвалл — Отто
• Валери Мересс — Юлия
• Сьюзен Флитвуд — Аделаида
• Гудрун Гисладоттир — Мария
• Свен Вольтер — Виктор
• Филиппа Францен — Марта
• Томми Чэльквист — Малыш

Награды и номинации

Награды

• 1986 — Каннский кинофестиваль
  • Гран-при — Андрей Тарковский
  • Приз за художественный вклад — Свен Нюквист
  • Приз ФИПРЕССИ — Андрей Тарковский
  • Приз экуменического жюри — Андрей Тарковский

Номинации

• 1986 — Каннский кинофестиваль
  • Золотая пальмовая ветвь — Андрей Тарковский

Ссылки

• «Жертвоприношение» на сайте проекта об Андрее Тарковском
• Хакан Лёвгрен. Леонардо да Винчи и «Жертвоприношение» О роли «Поклонения волхвов» в последнем фильме Андрея Тарковского