Что подарила марья дмитриевна ахросимова наташе ростовой на именины

Краткие содержания
Толстой Лев
Именины у Ростовых в романе Война и мир

Краткое содержание Именины у Ростовых в романе Война и мир

В доме Ростовых шла подготовка к именинам Натальи. Именинниц было сразу две – графиня-мать и младшая дочка. С самого утра графиня вместе с подругой А.П. Друбецкой и дочерью Верой сидела в гостиной и принимала гостей, сменявших друг друга. Граф, как радушный хозяин, приветливо встречал и провожал посетителей, не забывая приглашать их к обеду.

Когда пришло время званого обеда, гостей съехалось много. Однако за стол не садились, поскольку ждали появления Марьи Дмитриевны Ахросимовой – уважаемой и влиятельной женщины. Граф Ростов провёл мужчин в свой кабинет и познакомил их с собственной охотничьей коллекцией турецких трубок. Потом они завели разговор о войне с Бонапартом. Графиня же с остальными гостями и дочерями расположилась в гостиной. Она попросила Друбецкую занять беседой стеснительного молодого Пьера Безухова.

Наконец, явилась тучная Ахросимова. Дамы приветствовали её стоя. Она громко поздравила именинниц, подарила тринадцатилетней Наташе яхонтовые серёжки, пожурила Пьера за выходку с медведем.

Затем все, включая детей, гувернёров и гувернанток, чинно направились к праздничному столу. Шли парами: граф – с Ахросимовой, графиня – с гусарским полковником, Друбецкая – с Шиншиным, Вера – с Бергом, Жюли Карагина – с Николаем Ростовым. Официанты забегали. Звуки музыки смешались с грохотом отдвигаемых и придвигаемых стульев. Далее музыка сменилась звоном вилок и ножей, негромким говором гостей и тихими шагами официантов.

Гости женского пола разместились с одной стороны стола, мужского пола – с противоположной. Хозяева угощали присутствующих различными яствами и напитками. Дамы о чём-то лепетали. Мужчины под действием выпитого алкоголя тоже постепенно оживлялись. Полковник поведал, что манифест об объявлении войны уже доставлен главнокомандующему. Он горячо стал доказывать, что нужно до последней капли крови защищать Россию и императора. Его поддержал Николай Ростов. Их пыл немного охладила Марья Дмитриевна, четверо сыновей которой находились в армии. После этого дамы снова начали обсуждать какие-то свои проблемы. Представители сильного пола тоже рассуждали о чём-то своём.

Вдруг разрумянившаяся Наташа, подстрекаемая маленьким братом, решительно спросила о том, какое пирожное подадут на десерт. Она не унималась до тех пор, пока не услышала, что будет ананасовое мороженое.

Перед мороженым принесли шампанское. Снова раздалась музыка. Граф поцеловался с графинюшкой. Гости, чокаясь, поздравили именинниц и с раскрасневшимися лицами вернулись в гостиную да кабинет.

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Толстой Лев. Все произведения

Акула
Алёша Горшок
Альберт
Анна Каренина
Аустерлицкое сражение в романе Война и мир
Бедные люди
Бешеная собака
Бородинское сражение в романе Война и мир
Булька
Власть тьмы
Война и мир по томам
Воскресение
Глава Наталья Савишна из повести Детство
Два брата
Два гусара
Два товарища
Детство
Дьявол
Живой труп
Именины у Ростовых в романе Война и мир
Исповедь
Кавказский пленник
Казаки
Как гуси Рим спасли
Как мужик гусей делил
Косточка
Котенок
Крейцерова соната
Лебеди
Лев и собачка
Липунюшка
Люцерн
Набег
Ореховая ветка
Отец Сергий
Отрочество
Петя Ростов
Плоды просвещения
Пожар
После бала
Праведный судья
Прыжок
Севастополь в декабре месяце
Севастопольские рассказы
Семейное счастие
Смерть Ивана Ильича
Старый дед и внучек
Три медведя
Три смерти
Утро помещика
Филипок
Хаджи-Мурат
Холстомер
Царь и рубашка
Чем люди живы
Шенграбенское сражение в романе Война и мир
Юность

Именины у Ростовых в романе Война и мир. Картинка к рассказу

Именины у Ростовых в романе Война и мир кратко за 2 минуты

Сейчас читают

Краткое содержание Алексин Как ваше здоровье?
Повествование происходит от первого лица. Главный герой рассказа мальчик, который живет с мамой, папой и бабушкой. Отец мальчика доктор, но он не гонится за титулами и званиями, он врач, как говорится
Краткое содержание Первый день Драгунского
Данный рассказ Виталия Драгунского находится в составе цикла «Денискины рассказы», следовательно, ключевой герой здесь шестилетний мальчишка по имени Дениска.
Краткое содержание Огневушка поскакушка Бажова
Если верить во что-то, то это обязательно произойдет и свершится. Вот и мальчик Федюнька верил всем сердцем и чистой своей душой. Он верил своим глазам
Краткое содержание Гофман Золотой горшок
Главным героем книги является парень по имени Ансельм. Ансельм после обеда шел по Вознесенской улице и не заметил, как столкнулся с местной торговкой. Он уронил корзину с пирожками и яблоками
Краткое содержание Абрамов Слон голубоглазый
Автор рассказа, звали его Фёдор Александрович, каждое утро во дворе своего дома встречал Марию Тихоновну, крупную голубоглазую женщину. Она работала делопроизводителем на кафедре русской литературы

Источник

Именины Наташи Ростовой — один из ярких, запоминающихся эпизодов в начале романа «Война и мир» Толстого.

Ниже представлен текст эпизода с описанием именин Наташи Ростовой из романа «Война и мир» (фрагмент, отрывок).

Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей‑мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon,[1] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
([1] ужасный дракон)

В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на оттоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а, наклоняя голову то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.

Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на оттоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.

– Ну, как же, батюшка, mon très honorable[2] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые простые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l’état,[3] с роты доходец получить хотите?

([2] достоуважаемый)
([3] С правительства доходец хотите получить)

– Нет‑с, Петр Николаевич, я только желаю доказать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаевич, мое положение.

Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем‑нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.

– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.

– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.

– La balance y est…[4] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le proverbe,[5] – перекладывая янтарь на другую сторону рта, сказал Шиншин и подмигнул графу.
([4] Верно, [5] по пословице)

Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая все это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но все, что он рассказывал, было так мило, степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.

– Ну, батюшка, вы и в пехоте и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с оттоманки.

Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.

Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого‑то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого, толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.

– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.

– Oui, madame,[6] – отвечал он, оглядываясь.
([6] Да, да, да.)

– Вы не видали моего мужа?

– Non, madame.[7] – Он улыбнулся совсем некстати.
([7] Нет еще, нет.)

– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.

– Очень интересно.

Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой.

– Les Razoumovsky… Зa a été charmant… Vous êtes bien bonne… La comtesse Apraksine…[8] – слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
([8] Разумовские… Это было очень мило… Графиня Апраксина…)

– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.

– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.

Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по‑русски.

– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – она указывала на девиц, – хочешь не хочешь, надо женихов искать.

– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу), – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.

Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно‑сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.

– Э, э! любезный! поди‑ка сюда, – сказала она притворно‑тихим и тонким голосом. – Поди‑ка, любезный…

И она грозно засучила рукава еще выше.

Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.

– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу‑то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе‑то и Бог велит.

Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.

– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!.. Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.

Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.

– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.

Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех поодиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов. На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из‑за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из‑за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском все громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, все более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал а la tortue,[9] и кулебяки и до рябчиков, он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткой бутылке таинственно высовывал из‑за плеча соседа, приговаривая: или «дреймадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, все с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
([9] черепаший.)

Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что‑то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер‑немец старался запомнить все роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать все подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий с завернутою в салфетку бутылкой обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтоб утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.

Глава XVI

На мужском конце стола разговор все более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.

– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – Il a déjà rabattu le caquet а l’Autriche. Je crains que cette fois ce ne soit notre tour.[10]
([10] Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.)

Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.

– А затэ м, мы лостывый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь. – Затэм, что импэратор это знаэт. Он в манифэстэ сказал, что нэ можэт смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэзопасност импэ рии, достоинство ее и святост союзов, – сказал он, почему‑то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.

И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста: «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению намерения сего новые усилия».

– Вот зачэм, милостывый государ, – заключил он назидательно, выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.

– Connaissez vous le proverbe:[11] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретёна», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient а merveille.[12] Уж на что Суворова – и того расколотили а plate couture,[13] а где у нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu,[14] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.

([11] Знаете пословицу.
[12] Это к нам идет удивительно.
[13] вдребезги.
[14] Я вас спрашиваю.)

– Мы должны драться до послэ днэй капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэр‑р‑рэт за своэго импэ ратора, и тогда всэй будэт хорошо. А рассуждать как мо‑о‑ож‑но (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо‑о‑ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и все. А вы как судитэ, молодой человэк и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.

– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя, так же как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.

– C’est bien beau ce que vous venez de dire,[15] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
([15] Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали.)

– Вот это славно, – сказал он.

– Настоящэй гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.

– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь, – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы пред тобой?

– Я правду говору, – улыбаясь, сказал гусар.

– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.

– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На все воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола, густой голос Марьи Дмитриевны.

– Это так.

И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.

– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!

– Спрошу, – отвечала Наташа.

Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери.

– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски‑грудной голос.

– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.

Разговор притих.

– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.

Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.

– Казак! – проговорила она с угрозой.

Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.

– Вот я тебя! – сказала графиня.

– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно‑весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.

Соня и толстый Петя прятались от смеха.

– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.

– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.

Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.

– Марья Дмитриевна! какое мороженое? Я сливочное не люблю.

– Морковное.

– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!

Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.

Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.

Глава XVII

Раздвинули бостонные столы, составились партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.

Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пиеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что‑нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.

– Что будем петь? – спросила она.

– «Ключ», – отвечал Николай.

– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?

Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.

Вбежав в Сонину комнату и не найдя там своей подруги, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.

– Соня! что ты?.. Что, что с тобой? У‑у‑у!..

И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.

– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы все не плакала (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем)… я бы все не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.

И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.

– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке (Соня графиню и считала и называла матерью)… она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей‑богу (она перекрестилась)… я так люблю и ее и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…

Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.

– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?

– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?..

И опять она заплакала горче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.

– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но помнишь, как было все хорошо и все можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему все сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А все будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.

И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот‑вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.

– Ты думаешь? Право? Ей‑богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.

– Право! ей‑богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.

И они обе засмеялись.

– Ну, пойдем петь «Ключ».

– Пойдем.

– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!

И Наташа побежала по коридору.

Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню:

В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет.
Но ах! твой друг не доживет!

И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам, а на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как и с приезжим из‑за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь глазами и краснея, сказала:

– Мама велела вас просить танцевать.

– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…

И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.

Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива: она танцевала с большим, с приехавшим из‑за границы. Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер говорила с своим кавалером.

– Какова? какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.

Наташа покраснела и засмеялась.

– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сидения и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как‑то по‑балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки‑хитрою улыбкой, и как только дотанцевали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:

– Семен! Данилу Купора знаешь?

Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза.)

– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.

Действительно, все, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и все более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.

– Батюшка‑то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.

Граф танцевал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцевать. Ее огромное тело стояло прямо, с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцевало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, все более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких вывертов и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притоптываньях производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась все более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимание и даже не старались о том. Все было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтобы смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках носясь вокруг Марьи Дмитриевны, и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукою среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцора остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.

– Вот как в наше время танцевали, ma chère,[16] – сказал граф.
([16] матушка.)

– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.

Глава XVIII

В то время как у Ростовых танцевали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безуховым сделался шестой уже удар.

(конец эпизода «Именины Наташи Ростовой»)

******

Источник

Мы подготовили для Вас анализ эпизода именин у Ростовых в романе Льва Толстого «Война и мир». Используйте эти примеры для написания своего сочинения-рассуждения на урок литературы.

Вариант 1

В романе множество семей. Все они имеют свои индивидуальные качества, особенности отношений. В сцене, описывающей именины Натальи, автор знакомит с семьей, которую можно считать образцом. В доме доброжелательная обстановка. Хозяева рады всем, кто переступает порог дома. За каждым членом семьи искренность, открытость и простота душевных качеств русского человека. Доказательством гостеприимности хозяев можно считать то, что к дому подъезжают гости уже с раннего времени. Графиня принимает всех и приглашает в гостиную. Граф также встречает гостей. В доме звучит русская речь. Все, кто приезжал утром, приглашались на ужин. Финансовые трудности семьи были отодвинуты и скрыты под радушием.

На дне рождения тринадцатилетней Наташи говорят о разном. Интересных историй огромное количество, но одна занимает больше всего. Это рассказ о Пьере Безухове. Юноша сидит на стуле, неуклюже закрыв проход для гостей. Он наивен и стеснителен. Незаконнорожденный сын известного в Москве графа хорошо погулял. В пьяном угаре он устроил буйные увеселения: привязал полицейского к спине медведя. Гости смеются и подшучивают. Они умеют радоваться и смеяться. На большого, но смирного мужчину смотрят с интересом, но без страха. В другой ситуации, например, на уже описанном балу у Шерер, такой искренности он бы не дождался. Там общение строится на сплетнях, унижении и осуждении. Гости Ростовых недоумевали, как тихий увалень стал необузданным шутником.

Правила семейных встреч

К столу идут парами. Впереди граф с важной гостей, затем графиня с нужным для семьи, полковником. Играет музыка, но она не заглушает стука ножей и вилок. Около детей крутятся гувернеры. Разговор мужчин оживлялся по мере выпитого вина. Марья Дмитриевна обрывает их крики резким выводом. У нее четыре сына на войне, но она не тужит. Умереть по ее мнению можно и лежа на печи. Анализ «Именины Наташи Ростовой» позволяет увидеть разницу дворянских семей. Война и мир существуют отдельно, но не могут не влиять друг на друга.

Именинница

Наташа ведет себя откровенно, смело и весело. Она – причина встречи всех собравшихся в доме. На ужине девушка решается на выходку, не позволительную по нормам поведения в дворянских семьях. Девчонка спрашивает у матери о пирожных. Марья Дмитриевна называет Наталью казаком. Всех гостей забавляет ловкость маленькой Ростовой, ее смелая шалость. Именинница отстает от взрослых, узнав, каким мороженым их будут угощать. Дети выступают перед гостями: Жюли играет на арфе, Наталья и Борис собираются петь. Наташа замечает отсутствие Сони и бежит ее искать. Соня плачет, и Наташа принялась плакать вместе с подругой. Девчонки шепчутся о любви, их слезы и разговор так красивы, что удивляешься мастерству автора так естественно передавать ощущения юности.

Вариант 2

В этой главе здорово передано ощущение большого праздника: шумно, весело, много народу… И ты как будто сама там и находишься. Твое внимание переключается с одного человека на другого. И ты замечаешь вместе с автором самых разных людей, переключаешься. А ведь там они на самом деле очень разные!

Вот гувернёры, например. Не знаю обычно был ли им доступ на балы? Но тут празднует смешной немец, который пробует всё с «обстоятельным» любопытством. Он хочет своим передать в письме, какие тут расстегаи, например. И я понимаю, как ему обидно, когда ему не наливают вина. Он ведь не для себя старается, а для своих соотечественников. Вот такой шпион (шутка).

Конечно, именинница Наташа привлекает внимание! Такая смешливая, смелая девчонка. Её эта выходка с десертом. Детям точно не полагалась себя так вести на празднике – перекрикивать всех, капризничать, спорить со взрослыми… Но она уже не ребенок, хотя и не взрослая. (А взрослым тем более нельзя так себя вести!) И у неё смелость была на эту шалость, ведь знала – ей всё сегодня с рук сойдёт! И она уже тогда заметила Пьера, смотрела на него хитро, а после сказала, что он ей понравился – такой смешной. Он ей любовался, как милой девочкой.

А какой характер у гостьи, которая после с отцом Наташи танцует! Прямая, грубоватая, смелая дама! Её опасаются немного, но всё равно все любят! И ждут в каждом доме. А как они танцевали – вне конкуренции просто были. Не хуже Вареньки и её отца в «После бала», но тут даже ярче характеры.

И разговор за столом, который делился на мужской и женский. Дамы там о своём болтали, а мужчины – о войне. Естественно, это всех интересует, ведь они могут во всё это попасть. Например, Николай очень внимательно слушает… О Бонапарте тут много, даже мне скучновато становится. Кстати, как все мешали русские и французские слова! Тут и отношения между людьми развиваются. Соня смотрит, как её любимый шутит с Жюли, ревнует, волнуется… А после ещё и плачет, ведь он может на этой Жюли жениться, а не на ней – троюродной. И тут Наташа помогает своим оптимизмом и сочувствием. Так всё живо!

Не знают они, что скоро война, которая затронет их всех. И будут они вспоминать эти мирные праздники, радость общения, даже просто вкусную еду: шампанское, ананасовое мороженое… В общем, приятный красивый праздник! Мне нравится больше многих других сцен, особенно военных. Но это, конечно, мое личное мнение! Кто-то за военные сцены.

Вариант 3

После салона Анны Павловны Шерер Толстой знакомит читателей с семьей Ростовых, показывая их как образец московского патриархального дворянства. Именины двух Наталий у Ростовых ярко контрастируют с салоном Шерер. В обоих случаях представлены сцены вечера с гостями и развлечениями, однако Ростовы и их гости лишены притворства и лицемерия, ведут себя открыто и искренне, в отличие присутствующих на петербургском званом ужине. Именины проходят в домашней уютной обстановке, отчего все приглашенные чувствуют себя комфортно. Илья Андреевич Ростов дружелюбно принимает всех гостей, вне зависимости от их чинов и положения в обществе. Он никого не выделяет, всем искренне рад и благодарен за визит.

Во время официальной светской беседы в комнату вбегают веселые дети. Наташа ведет себя настолько искренне и открыто, что даже чопорная гостья, Марья Карагина, не может удержаться от смеха. Николай, Борис, Соня и Петя наблюдают за этим со стороны, изредка переглядываясь и обмениваясь смешками. Автор подчеркивает, что дети в задних комнатах вели оживленные и куда более интересные для них разговоры, нежели взрослые, находящиеся в главной комнате.

Эпизод именин у Ростовых позволяет читателям узнать об отношениях героев младшего поколения между собой. Так, например, Соня влюблена в Николая и ревнует его к Жюли Карагиной. Наташа целует Бориса, но тот просит подождать ее четыре года, ведь только тогда он сможет просить ее руки. Старшей же дочери Ростовых, Вере, прочат в мужья Берга.

За обедом мужчины садятся за одну часть стола, женщины – за противоположную. Мужская половина начинает разговор о войне с Наполеоном, который тут же подхватывают и женщины, в том числе главная гостья Ростовых – Марья Дмитриевна Ахросимова, скандальная личность, известная в Петербурге и Москве. Она имеет прямолинейный характер, всегда говорит только правду. Марья Дмитриевна гордится тем, что четыре ее сына служат в армии. Самих же Ростовых волнует вопрос войны по понятной причине – старший сын Николай идет служить юнкером.

Из беседы во время утреннего приема можно понять, что между членами семьи Ростовых теплые отношения, дети доверяют матери свои тайны и переживания. Они ведут радушный и гостеприимный образ жизни, являются идеалом семейного благополучия для Толстого. К тому же, во время празднования именин заметна атмосфера любви и дружелюбия не только между членами семьи, но и по отношению к своим слугам.

Сцена именин у Ростовых позволяет понять характер многих героев романа, отношение автора к своим персонажам и определяет его идеал семьи.

Источник

Однажды Толстой стыдил за утренним кофе свою свояченицу, младшую сестру Софьи Андреевны Таню —
мол, «не стыдно тебе сидеть так и жрать, и видеть, как мужики провозят мимо нас сено, а прачки стирают скатерти?»
Это уже когда он начал отрицать роскошь, в которой живёт семья
и стал призывать (тщетно) жить своим трудом, как крестьяне живут.

А Таня (она послужила Толстому прототипом Наташи Ростовой в юности) ему отвечала,
что иначе она не может, когда кофе хочется!
Правда, не одна Татьяна Берс послужила прототипом Наташи Ростовой.
Толстой говорил, что «взял Таню, перемолол с Соней и получилась Наташа».

Вот сёстры Берс. Слева Соня, справа Таня:

В романе «Война и мир» в сцене именин Наташа получает от влиятельной дамы Ахросимовой крупные яхонтовые серёжки.
Наташе на тот момент 13 лет, то есть девочка получает в подарок довольно дорогое украшение.
И в этом нет ничего необычного для дворянских семей.
Украшений много не бывает. Скоро вывозить начнут…

«Именины в семье Ростовых», илл. Вл. А. Серова (1910-1968):

А вот в жизни реальной Танечки Берс был такой случай:
на своё десятилетие 29 ноября 1856 года она получила от своей крёстной Татьяны Ивановны Захарьиной,
зажиточной ярославской помещицы необычный подарок.
Крёстная и прежде дарила девочке что-нибудь интересное.

А на этот раз Таня загадала чёрного пуделька, только живого, или большую куклу.
Огромную куклу, которую Таня назвала Мими, ей подарил дед.
Толстой потом описал куклу Мими в «Войне и мире».

«Наташа с куклой», илл. Нади Рушевой (1952-1969):

Живой подарок
Однако в тот десятилетний Танин день рождения её крёстной не здоровилось.
Сама она не приехала. Но подарок прислала со своей воспитанницей Дуняшей.

Из воспоминаний Татьяны Кузминской (в девичестве Берс):

«Татьяна Ивановна больны, они велели вас поцеловать и прислали вам «живой подарок», —
улыбаясь сказала Дуняша, — я сейчас приведу его.
Неужели чёрненького щеночка? — думала я
Дверь отворилась, и Дуняша вошла в сопровождении девочки, одетой очень бедно,
с косичками, перевязанными тряпочками вверху головы…

-Вот, — сказала Дуняша, — крёстная прислала вам в подарок эту девочку Федору, ей 14 лет.
Она пойдёт вам в приданое, а пока будет служить вам.
Разочарование было полное…

День рождения прошёл. Мне было грустно…
— Няня, Федора моя? Моя собственная?
— Ваша, вам подарена.
— И я, что захочу, то и буду делать с ней. Да?
— Известно, что захотите. Да что там делать-то? Будет вам служить, комнату вашу убирать, одевать вас.

Ответ няни не удовлетворил меня. Мне хотелось, чтобы она была только моей.
Чувство власти и тщеславия закралось ко мне в душу.
«Лиза и Соня не будут иметь собственной девочки. Мне её подарили»…

«Наташа Ростова», илл. 1947 года, К.И.Рудаков(1891-1949):

Слышал — не слышал об этой истории Толстой, у него в романах нет ничего на этот счёт.
Тем более что в феврале 1861 года крепостное право отменили.
18-летняя Федора осталась служить у Берсов, ей положили жалование в 3 рубля.

Толстой часто стал бывать в семье Берсов с конца 1861 года,
а в сентябре 1862 года 34-летний Толстой женился на 18-летней средней сестре Соне.

Это Толстой, Софья Андреевна и (справа) Татьяна Кузминская в Ясной поляне, конец 1890-х:

Таня, конечно, не стала крепостницей.
Но, как знать, может, в ней крепостнический осадок остался…
Ведь она единственная из трёх сестёр ещё в 10-летнем(!) возрасте владела живой девочкой.
Может, отсюда её смелые ответы Льву Николаевичу — мол, мало ли кто там стирает белоснежные скатерти и возит сено…
Но когда хочется кофе – его нужно выпить! Иначе нельзя.

А может, она, как нынче сказали бы, просто троллила Толстого,
потому что он после своей гневной тирады садился за стол с белоснежными скатертями и слугами в белых перчатках,
и наливал себе кофе. Со сливками.

В начале поста иллюстрация к «Войне и миру» Д.А. Шмаринова (1907-1999)
Иллюстрации и фото к посту взяты из своб. источников Сети
Отрывок про живой подарок — девочку Федору — из книги «Моя жизнь дома и в Ясной Поляне»,
мемуары Татьяны Андреевны Кузминской (в девичестве Берс; 1846-1925).
Издание третье, Тульское книжное издательство, 1958 год, часть I,глава VIII «Подарок крёстной»

Источник

Семья Ростовых

Модель счастливой семьи в понимании Льва Толстого

Многообразие жизни представляет собой сложную взаимосвязь совершенно разрозненных событий. Московская картина соответствует нормам восприятия автора, это мир, полный сердечности, семейного тепла и маленьких радостей.

Писатель подчеркнул моральные достоинства героев, присутствующих у Ростовых. Романтика первых чувств, материнская забота, детские незатейливые мечты и планы вызывают у читателя умиление, ощущение полноты жизни во всех теплых проявлениях естественности бытия.

Лев Толстой выражает глубокое уважение графине, матери двенадцати детей, родившей, вырастившей государству новое поколение, которому суждено было защищать Россию в 1812 году. Здесь редко звучит французская речь, родители предпочитают общаться с детьми на родном языке.

На празднике царит искренняя атмосфера, молодежью владеют естественные для юного возраста эмоции, созидательные порывы страсти. Писатель нарисовал явный контраст с петербургскими мажорами, утопающими в пьянстве, праздными, с отсутствующими навыками самоорганизации.

Веселые сцены

Краткое содержание главы

В произведении автор рассказывает далеко не об одной семье. Однако, каждая из них особенна, имеет абсолютно разные порядки и взаимоотношения. В эпизоде празднования именин Наташи происходит знакомство читателя с семьей, которую автор взял за образец.

Хозяева дома

В доме Ростовых витает доброжелательная атмосфера. Илья Андреевич старается всем уделить внимание, независимо от чина гостя. Другие члены семьи от него не отстают и рады всем, кто пришел на праздник.

Примером уважительного отношения может послужить момент, когда некоторые гости начали подъезжать задолго до начала празднования, а графиня их всех встречает и собирает в гостиной. Беседы ведутся не только на французском, на котором разговаривали повсеместно, но и на русском. Из гостиной все переходили на ужин. Хоть семья Ростовых и испытывала финансовые трудности из-за неумения вести хозяйство, но они старались об этом не думать и наслаждались праздником.

Неоднозначный гость

На дне рождении велось много разных разговоров, но только рассказ о недавних похождениях Пьера Безухова заинтересовал Наташу.

Пьер являлся незаконнорожденным сыном графа Безухова, который в тот момент находился уже при смерти. В большинстве своем молодой наследник был спокойным и довольно стеснительным человеком. Но когда он приезжал в Москву, обязательно попадал в какую-нибудь историю, зачинщиком которой всегда становился его друг Долохов. Так, прошлым вечером, будучи пьяным, он привязал полицейского к спине медведя, наделав шуму во всем городе.

На именинах гости нет-нет, да вспоминали эту историю, тем более что герой этих событий также приехал на праздник и ему оставалось только тихо сидеть и слушать.

На Пьера с его грузной фигурой смотрели без осуждения и с интересом. В то время как на балу у Шерер его обсуждали бы в гораздо более негативном ключе. Все в доме Ростовых не понимали, как такой тихий молодой человек мог быть таким шутником.

Как отпраздновали Ростовы

Все на именинах проходило по четко установленным обществом правилам. С самого начала шло разделение:

все дамы проходили в гостиную, чтобы обсудить последние новости;
мужчины шли в кабинет хозяина дома, где вели разговоры о политике и грядущей войне.

Беседы ведутся доброжелательно, спокойно, ни один из гостей не позволяет себе грубо возражать или спорить с другим.

В этой сцене выделяется лишь Берг — будущий супруг старшей дочери Ростовых Веры. Он ведет себя хвастливо, замечает, как быстро он идет по карьерной лестнице. Такое поведение в этом доме не принято, и в конце один из гостей ему об этом намекает.

На ужин идут не поодиночке, а парами. Сначала проходят граф с важными гостями, далее — хозяйка дома также с гостем, который может оказать семье услугу в будущем.

Дети не предоставлены сами себе — вокруг них то и дело крутятся гувернантки. Во время ужина негромко играет музыка. Беседа мужчин о войне становится все живее по мере выпитого алкоголя. Лишь Марья Дмитриевна их одергивает. У нее на войну ушли 4 сына, но она не считает, что это повод предаваться печали, так как умереть можно и ничего не делая.

Наташа задорна, весела и смела. Сегодня из-за нее все собрались и празднуют. Во время ужина девочка позволяет себе выходку, не принятую по правилам поведения в дворянском обществе: она просит у матери принести еще пирожных. На этом ее проказы не заканчиваются: отойдя ото всех, она позвала к себе Бориса и попыталась его поцеловать. Всех гостей забавляет характер юной Ростовой.

Позже дети решили выступить перед гостями: Жюли исполнила композицию на арфе. Наталья обладает прекрасным пением, которым восхищается Николай Ростов, поэтому она собирается петь на празднике с Борисом. Но она замечает отсутствие Сони и бежит ее искать. Она находит ее плачущей, и сама принимается плакать. Автор постарался как можно более правдоподобно передать разговоры девушек о любви, своих переживаниях.

https://youtu.be/mE5nqFiay_c

Правила семейных встреч

Ростовы устраивают именины по правилам, установленным в обществе. Женщины располагаются в гостиной обсудить светские новости. Мужчины идут в кабинет хозяина. Там их занимает беседа о войне. Рассуждения гостей проходят без споров, ненавязчиво и спокойно. Нет взрыва эмоций, накала страстей. Автор привлекает взгляд читателя к Бергу. Это тот, кого прочат в женихи Веры, старшей сестры именинницы. Юноша хвастается, как быстро он двигается по службе. Берг не замечает, что его поведение не принято в окружении Ростовых. Один из гостей замечает в конце беседы: «Вы… везде пойдете в ход». К столу идут парами. Впереди граф с важной гостей, затем графиня с нужным для семьи, полковником. Играет музыка, но она не заглушает стука ножей и вилок. Около детей крутятся гувернеры. Разговор мужчин оживлялся по мере выпитого вина. Марья Дмитриевна обрывает их крики резким выводом. У нее четыре сына на войне, но она не тужит. Умереть по ее мнению можно и лежа на печи. Анализ «Именины Наташи Ростовой» позволяет увидеть разницу дворянских семей. Война и мир существуют отдельно, но не могут не влиять друг на друга.

В цветочной комнате

Юная шалунья пытается флиртовать с Друбецким, прячась от молодого человека между кадок с растениями. Находясь в укрытии, девочка невольно подслушивает диалог между Николаем и кузиной. Парень успокаивает девушку, ему вправду не хотелось ее расстроить.

Соня одержима ревностью, посылает Ростова к распущенной Элен Курагиной. Слезы наполняют глаза, плач плавно переходит в рыдание. Юноша доказывает, что подозрения только лишь фантазия, никто кроме единственной возлюбленной не нужен Николаю. Парню удается убедить ревнивицу в своей верности. Беседа заканчивается поцелуем.

Когда влюбленные покинули цветочную комнату, Наташе захотелось подобного приключения. Целоваться интересно! Девочка находит Бориса и тайно приводит юного офицера в зимний сад. Там требует поцелуя, встав на кадку, потому что не достает до лица кавалера, обхватив его за шею цепкими ручонками. Пока молодой человек смущенно краснеет, девочка настойчиво целует его в губы, но не находит одобрения со стороны партнера.

Борис признается соблазнительнице в своих искренних чувствах и серьезных намерениях жениться на ней через четыре года. Но пока пройдет положенной время до ее совершеннолетия, заниматься такими глупостями им не положено. Маленькая графиня аккуратно загибает пальцы, чтобы сосчитать четыре года, когда, наконец, ей исполнится 16 лет.

Новоиспеченная пара обещает друг другу навсегда остаться вместе. Торжественно шествуя рука об руку, уходят.

Именинница

Главы, посвященные именинам, можно прочитать отдельно от текста. Дополнительное повторение поможет создать сочинение «Именины Наташи Ростовой». Предложенный материал станет нужным для оформления своих мыслей и поиска доказательств важности сцены в романе.

В гостиной

Старшая Вера находилась со взрослыми. Между Николаем и Соней завязываются романтические отношения. Николай хочет оставить учебу в университете, чтобы с другом Борисом отправиться в армию. Кузина обожает его, ее глаза светятся преданностью. Сердце девушки разрывается от ревности, когда Жюли Курагина пытается флиртовать с Колей.

Графиня рассказывает подруге Друбецкой о своих переживаниях, связанных с будущим детей. Мать тревожит политическая ситуация в Европе, надвигающаяся угроза войны, решение сына стать гусаром.

Женщины обсуждают тринадцатилетнюю именинницу, ее образование. Девочка хорошо играет на клавикордах, имеет прекрасно поставленный голос, растет, окружена родительской лаской. Старшую сестру Веру воспитывали в строгости, требуя покорности и приличий с раннего возраста.

Долгожданная гостья

Подошло время обеда, и мужчины вернулись в гостиную. Хозяева все посматривали на дверь, что красноречиво говорило об одном: еще не все гости прибыли. Наконец, раздался шум в гостиную вошла, можно сказать, ввалилась, пятидесятиледняя Марья Дмитриевна, из-за отсутствия которой все еще не начинали праздновать именины у Ростовых. Анализ эпизода, когда все без исключения гости встали при появлении дамы, сразу же подчеркивает ее значимость в этом кругу. Несколько грубовато, но исключительно по-русски, она обращалась к встречавшему ее графу и к любимой крестнице – Наташе-“казаку”, сделав по ходу пару замечаний присутствовавшему здесь Пьеру Безухову. Но именно за эту прямоту и простоту общения ее уважали и даже несколько побаивались в обеих столицах. Хотя нужно сказать, что если, как показывает анализ, именины у Ростовых без нее не начинались, то в салоне, подобном Шерер, появление Ахросимовой было бы в принципе невозможным – уж сильно отличалась она от великосветской знати с их «высокими» манерами, надменностью и притворством.

Только теперь, когда яхонтовые сережки были подарены крестнице, а молодой граф Безухов отчитан гостьей за историю с медведем, все отправились к столу.

Главная мысль

Автор так подробно описывает вечер в доме Ростовых по двум причинам:

Главной темой в именинах Наташи Ростовой в романе «Война и мир» является мысль семейная. Сила государства складывается из каждой отдельной семьи. Насколько следующее поколение будет патриотично, зависит от порядков и воспитания.
Семейный праздник автор противопоставляет вечеру у Шерер в начале произведения.

Анализ эпизода помогает читателям увидеть различия среди всех семей, представленных в романе. Главы с военными событиями и мирными хоть и являются отдельными, но зависят друг от друга.

Смотреть галерею

И вдруг, когда спор о войне понемногу утих и гости на каждой половине стола заговорили о своем, раздался звонкий голос Наташи. Ее обращение к матери в этот момент выглядело дерзким и противоречащим нормам этикета. Поспорив с младшим братом, она решила непременно узнать, что подадут на десерт. Ее вопрос сначала всех шокировал, однако невероятная смелость девочки, посмевшей затем вступить в диалог с самой Марьей Дмитриевной, всех изрядно повеселил. А именинница почувствовала себя настоящей героиней, и весь вечер пребывала в восторженном состоянии.

Смелая шалость

Эпизод «Именины у Ростовых» подчеркивает, что за общим столом собралась вся семья, в том числе младшие ее члены. Между ними установились свои, особые отношения, на которые чувствовавшая себя уже взрослой Вера посматривала с иронией. Молодежь больше волновали взаимные симпатии и увлечения. Так притихшая Соня, бедная родственница Ростовых, весь вечер наблюдала за Николаем, с которым вскоре предстояло расстаться. Именинница Наташа переглядывалась с Борисом, также готовившимся ехать на фронт. Иногда ее внимание привлекал своим необычным видом большой и неуклюжий Пьер.

Анализ эпизода «Именины у Ростовых» по роману Л.Н. Толстого «Война и мир»

Анализ эпизода
«Именины у Ростовых»
по роману Л.Н. Толстого «Война и мир»
Казарцева Ирина Владимировна , учитель русского языка и литературы МАОУ СОШ №32 г. Улан-Удэ

Москва. 1805 г.

Практически вся 1 часть первого тома посвящена знакомству с героями и сложившимися в их домах и обществе в целом устоями.
После описания знати, собравшейся в салоне А.П. Шерер, Л. Н. Толстой показывает, как отмечают именины в доме Ростовых.
Место сцены в романе-эпопее

Прием сопоставления и антитезы

Вечер
в салоне А.П. Шерер
Именины
в доме Ростовых
Салон Шерер: бездуховность, неестественность, лицемерие
Дом Ростовых: естественность, простота, добро
Л.Н. Толстой использует средства художественной выразительности, оценочную лексику для выражения своего отношения к героям, выражения авторской позиции

С семьей Ростовых связана в произведении очень важная для писателя мысль – семейная. Здесь начинается знакомство с Ростовыми и повествование об их дальнейшей судьбе со сцены, в которой собираются вместе родные и знакомые. В течение всего дня здесь царит радостная, доброжелательная обстановка, подчеркивающая, что хозяева рады каждому, кто переступил их порог. Вот и заключается главное отличие Ростовых от других «дворянских гнезд»,
представленных в романе.
«Дом Ростовых» в Москве

Утренний прием
Дом графа был известен всей Москве, в том числе, хлебосольством и радушием, что докажет анализ эпизода «Именины у Ростовых». В этот день с самого утра стали подъезжать гости, чтобы поздравить мать и дочь. Графиня, женщина лет сорока пяти, принимала всех в гостиной.
Всех подъезжавших встречали с приветливой улыбкой и теплыми словами – здесь, кстати, вместо модного французского предпочитали родной русский
Именины проходят в домашней уютной обстановке, отчего все приглашенные чувствуют себя комфортно. Илья Андреевич Ростов дружелюбно принимает всех гостей, вне зависимости от их чинов и положения в обществе. Он никого не выделяет, всем искренне рад и благодарен за визит.

Граф Илья Андреевич Ростов
Граф И.А. Толстой, дед писателя по отцовской линии, прототип графа Ростова.
Граф Ростов — один из положительных персонажей романа «Война и мир» Л. Н. Толстого. Он добрый и щедрый мужчина, для которого семья является главным богатством в жизни.
Илья Андреевич Ростов – добродушный, веселый, гостеприимный, щедрый человек, чудаковатый барин.

Светское общество Москвы. Гости Ростовых

Марья Дмитриевна Ахросимова;
Шиншин – двоюродный брат графини;
поручик Берг;
Анна Михайловна Друбецкая с сыном Борисом;
Марья Львовна Карагина с дочерью Жюли;
Пьер Безухов и другие гости.

Именины проходят в соответствии с правилами того времени:

Женщины в гостиной обсуждают светские новости.
Мужчины разговаривают о войне.
Беседы ведутся спокойно и без споров.

Именины в доме Ростовых были посвящены тринадцатилетию Наташи. На празднике велись разные беседы, но больше всего интерес вызвал рассказ о Пьере Безухове — незаконнорождённом сыне графа, наивном и стеснительном юноше. После пьяной выходки его выслали из Петербурга в Москву. Гости Ростовых недоумевают, как Пьер мог совершить такое.
Незаконнорожденный сын известного в Москве графа хорошо погулял. В пьяном угаре он устроил буйные увеселения: привязал полицейского к спине медведя. Гости смеются и подшучивают. Они умеют радоваться и смеяться. На большого, но смирного мужчину смотрят с интересом, но без страха.

Эпизод именин у Ростовых позволяет читателям узнать об отношениях героев младшего поколения между собой.
Так, например, Соня влюблена в Николая и ревнует его к Жюли Карагиной. Наташа целует Бориса, но тот просит подождать ее четыре года, ведь только тогда он сможет просить ее руки. Старшей же дочери Ростовых, Вере, прочат в мужья Берга.

За обедом мужчины садятся за одну часть стола, женщины – за противоположную. Мужская половина начинает разговор о войне с Наполеоном, который тут же подхватывают и женщины, в том числе главная гостья Ростовых – Марья Дмитриевна Ахросимова, скандальная личность, известная в Петербурге и Москве. Она имеет прямолинейный характер, всегда говорит только правду. Марья Дмитриевна гордится тем, что четыре ее сына служат в армии.
Самих же Ростовых волнует вопрос войны по понятной причине – старший сын Николай идет служить юнкером.

За столом Наташа ведет себя откровенно, смело и весело. Она – причина встречи всех собравшихся в доме. На ужине девушка решается на выходку, не позволительную по нормам поведения в дворянских семьях. Девчонка спрашивает у матери о пирожных. Марья Дмитриевна называет Наталью казаком. Всех гостей забавляет ловкость маленькой Ростовой, ее смелая шалость.

Именины Наташи Ростовой и ее матери продолжаются описанием игры в карты, в которой участвовали мужчины и сама Марья Дмитриевна, пением под аккомпанемент и, конечно же, танцами. Наташа допустила здесь еще одну вольность, пригласив незнакомого ей Пьера.
Развлечения после ужина

Но настоящим событием стал танец в исполнении графа и Марьи Дмитриевны. Столько простоты, естественности, искренности было в их идущем из глубины души веселье и пусть не всегда ловких, но естественных движениях, что ими нельзя было не восхищаться.

Открыты двери («известный всей Москве»дом).
Открыты сердца Ростовых (дарят радушие, любовь, доброжелательность)
Открыты гости в доме Ростовых (чувствуют радость, доброту, внимание, почтение).

Анализ эпизода «Именины у Ростовых» подтверждает главную идею романа: человек рожден, чтобы жить в согласии с миром и с самим собой, а любая война разрушительна по своей сути.

Кодекс чести семьи Ростовых: герои живут жизнью сердца
взаимоуважение и любовь
открытость
бескорыстие
широта души
жизнелюбие
стремление любить весь мир
доверчивость
безрассудная щедрость

Источник

Краткое содержание Именины у Ростовых в романе Война и мир

Толстой Лев. Все произведения

Именины у Ростовых в романе Война и мир. Картинка к рассказу

Сейчас читают

Глава XVI

Глава XVII

Глава XVIII

Вариант 1

Вариант 2

Вариант 3

Семья Ростовых

Модель счастливой семьи в понимании Льва Толстого

Веселые сцены

Краткое содержание главы

Хозяева дома

Неоднозначный гость

Как отпраздновали Ростовы

Правила семейных встреч

В цветочной комнате

Именинница

В гостиной

Долгожданная гостья

Главная мысль

Смотреть галерею

Смелая шалость

Популярные сегодня темы

Анализ эпизода «Именины у Ростовых» по роману Л.Н. Толстого «Война и мир»