Сэлинджер. Над пропастью во ржи
1)
Имя сестры гл. героя (Фиби)
2) Какое
произведение американской литературы
нравилось гл. герою? («Великий
Гэтсби»)
3) Какое произведение
американской литературы НЕ нравилось
главному герою? («Прощай, оружие!»)
4)
Когда сестра гл. героя казалась ему
наиболее счастливой? (Когда каталась
на каруселях)
5) Какой бизнес был у
спонсора школы, в которой учился главный
герой? (Похоронный)
6)Где работал старший
брат главного героя? (В Голливуде)
7)
Какое слово чаще всего употреблял
главный герой, чтобы выразить свое
недовольство? («липа»)
Что
случилось с пластинкой, которую гл.
герой купил для своей сестры? (Она
разбилась)
9) Почему гл. герой не хотел
вернуться домой сразу? (Он в очередной
раз был отчислен из школы)
10) Когда
происходит действие в произведении? (В
канун Рождества)
11) Где находился гл.
герой во время повествования? (В
психиатрической лечебнице)
12) Директор
не нравился, потому что вежливо относился
к богатым родителям и с презрением к
бедным
13)
Профессия девушки Санни – проститутка
14)
Стихи Роберта Бёрнса
15)
Главный герой во ржи — хочет защищать
детей
Кафка. Процесс
1.Какую
функцию выполняли адвокаты в судебных
разбирательствах, которые происходят
в романе «Процесс» Ф. Кафки? (b.
Использование личных связей
c.
Защита обвиняемых в суде)
2. Какова
настоящая фамилия Йозефа К.? (не
известна)
Сколько Йозеф К. провел в
тюрьме (ни одного дня)
3. Что в романе
«Процесс» Ф. Кафки предлагали сделать
с вещами Йозефа К. люди, которые пришли
его арестовывать? (отдать им)
4. Назовите
причину, из-за которой не состоялся
разговор между адвокатом Гульдом ,
директором канцелярии и Йозефом К. в
романе «Процесс» Ф. Кафки?
( Вмешалась
служанка)
5. С кем себя сравнивает К. в
конце жизни? (собака)
6. Где расплагаются
судебные канцелярии? (чердак)
7. Где
был убит К.? (окраина города)
Драйзер.
Американская трагедия
1.
Что висело на стенах в доме родителей
Клайда? Цитаты из Библии и карта
Палестины.
2. Выбор между какими двумя
девушками привел Клайда Грифитса к
трагедии? Сондра Финчли и Роберта
Олден.
3. Клайд Грифитс убил Роберту
Олден. (верно)
4. Что выпускала фабрика
дяди Клайда? (воротнички и рубашки)
5.
Где умер Клайд Грифитс? (Бриджбург, округ
Катараки)
6. Кто раньше Клайда отказался
от дела его родителей? Его сестра Эста.
7.
Кто появляется в эпилоге на месте Клайда,
что предвещает новую трагедию? (как-то
так…) Это племянник Клайда, сын Эсты
Рассел.
8. Род деятельности родителей
Клайда? Миссионеры.
9. Для чего нужна
была роскошь в отеле, в котором работал
Клайд? Прямая цитата: «внедрять
изысканность в массы»
10. Почему
Клайд уехал из Канзас-сити? Автомобиль,
в котором ехал Клайд с друзьями, насмерть
сбил девочку 9 лет.
11. Назовите кличку
отца Клайда. «Хвала господу».
12.
Какой элемент американской жизни и
системы ценностей был дискредитирован
в романе? (или как-то так, вообще не помню,
дурацкий вопрос.) Я написала — миф об
американской мечте, хотя, возможно,
ответ — религия.
13.
Какой профессии обучили Клайда его
родители? Никакой.
Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
- #
«If a body catch a body coming through the rye.»
«Если кто-то звал кого-то Сквозь густую рожь»
Роберт Бёрнс, «Comin’ Thro’ the Rye»
Оглядываясь назад, уже после прочтения оригинального текста, я сильно пересмотрел своё мнение об этой постановке. Добавить к этому прилагательное «любительский» в названии, и мы получаем просто золотую постановку. А также учесть ещё, что на основных ролях подростки до 17 лет…
Постановка начинается с символичной сцены с мальчиком, балансирующим на некоей грани и пересказывающим стихотворение на свой лад «Если ты ловил кого-то на краю во ржи» (как-то так). А затем действие сразу переносится в общежитие Пэнси и мы узнаём, что главного героя, Холдена Колфилда, выгнали из школы. Опять. А значит, ему нужно в очередной раз предстать перед родителями и как-то оправдать свою неуспешность. Разумеется, Холден постарается оттянуть этот момент — и так появляется эта история.
Когда я попал на эту постановку, оригинальный текст Сэллинджера ещё не был прочтён до конца, и постановка показалась затянутой. Она шла без малого 2 часа. Сзади меня уютно сопела некая девушка, пришедшая с подругой после занятий, по всей видимости. Создатели пьесы очень старались ничего не упустить. И, собственно, они почти ничего и не упустили. Кроме вступления и окончания. Зритель не узнал о болезни Колфилда и пребывании в больнице.
Так вот, по прочтению оригинала я могу уверенно сказать, что постановка отнюдь не затянута. Наоборот, постановщик проделал немалую работу, вырезая всё «ненужное». Кавычки над словом стоят потому, что я, ничтоже сумнящеся, много чего ещё вырезал бы. К тому же внезапно какие-то персонажи становятся чересчур общительны, вопреки оригиналу.
Иные внезапно сливаются в одного. При чём осталось непонятным — то ли актёра не было, то ли и впрямь роль одна и та же. Но из-за этого появляется путаница — например, в отеле Холдену отказались налить вискаря, но предложили проститутку. Логично, не правда ли? В книге это были два разных человека, но здесь — один и тот же.
Что касаемо актёрской игры, то она очень разная. Роль сестры Холдена, Фиби, сыграло юное дарование, не зря получившее приз за «Лучшую женскую роль второго плана» по окончанию Театральной вольницы. Неплохо были сыграны Экли, Страдлэйтер, мистер Андолини. А вот с Холденом и Салли, например, подкачали. Не поймите неправильно, актёр, игравший Холдена, старался, как мог, на свои 14-15 лет. И я примерно понимаю, что он пытался сыграть голосом. Некое уникальное произношение Холдена, неуловимый акцент. Увы, и впрямь — уловить не удалось.
Несколько раз внезапно начинала ломаться четвёртая стена. И честно говоря, я не уловил, к чему это было сделано. Совершенно излишне.
Реквизит в большинстве своём был хорошим. К тому же стоит отдельно отметить стилизованность перетаскивания мебели по сцене во время переходов. Выбегают девушки и парни в школьной спортивной форме и под бодрую музыку в ритме всё меняют. Мило. Кстати о музыке. Опять же, неровно. Начало было запорото, где-то там в середине тоже очень странный подбор композиций. Однако был один единственный момент, когда я одино похлопал в зале, поняв отсылку. Это был отрывок версии Unchained Джеймса Брауна для фильма «Джанго Освобождённый». Это было круто. Всё остальное время я не хлопал вовсе.
Самое главное — то, что задумка удалась. В смысле, что попытка сделать из книги Сэллинджера театральную постановку. Да, возможно, часть замысла, особенности внутреннего монолога и что-то ещё было утеряно. Но дочитав уже после просмотра постановки книгу я пришёл к выводу, что по сути, ничего существенного не было вырезано. Какие-то сцены были смещены по временной шкале. Какие-то сцены были сокращены или наоборот. Но в целом, всё удалось.
Итог Здесь надо бы поставить какую-то оценку, но это не имеет смысла. Вряд ли эта постановка когда-либо ещё будет сыграна этими же актёрами, а значит, вам не нужно решать, отталкиваясь от оценки, стоит ли это увидеть лично. В принципе, если лень читать книгу, вполне можно и постановку посмотреть. Про книгу я уже всё сказал ранее. И в целом, всё то же самое относится и к постановке, разве что она стала чуть более приемлимой, в чём-то.
P.S.: один маленький момент, касающийся перевода. Холден постоянно упоминает своего брата, сокращая его имя до D.B. Проблема в том, что на английском это отлично читается, как «ДиБи». Однако актёр, игравший Холдена, прозиносит его каждый раз, как «ДэБэ», отчего я начинаю слышать «мой брат Дыба». Маленькая цепляющая мелочь.
P.P.S.: Ещё одно меня интересует. Как это всё соотносится с завещанием Сэллинджера, согласно которому роман не подлежит адаптации даже после его смерти? Или спишем на то, что это было один раз в одном провинциальном городе…
Роман Селинджера «Над пропастью во ржи» является настольной книгой многих юношей и девушек уже вот как несколько десятилетий, и не собирается сдавать своих позиций. История из жизни одного молодого, запутавшегося в своих собственных мыслях, ощущениях, парня, пронзила сердца и заставила задуматься не одно поколение. Запрещенные долгие годы в Америке из-за обилия сцен с ругательствами, а также попирания канонов, и откровенных разглагольствований на темы, которые не принято обсуждать в обществе (в том числе и о страхе перед сексуальностью), роман, тем не менее, приобрел огромную популярность, и был включен в сотню лучших англоязычных произведений мира.
Темы, затронутые в романе популярны, остры и по сей день. Именно это и хотела показать режиссер-постановщик, выпускница Санкт-Петербургской академии театрального искусства Мария Мирош, в своих «блюзовых вариациях для драматического ансамбля в двух частях» с одноименным названием «Над пропастью во ржи». Спектакль вот уже почти 11 лет с большим успехом идет на сцене «Театра за Черной речкой». Менялся состав, переписывались сцены, но суть самого спектакля, его главная идея оставалась прежней – показать зрителю всю глубину юношеских переживаний, и то, как они трансформируются в более зрелое мировоззрение, проходя сквозь призму общественного мнения, взаимодействия с представителями разных слоев социума.
Спектакль получился во всех отношениях оригинальным, свежим, необычным. Особое внимание стоит уделить музыкальному сопровождению, которое здесь оказалось выше всяких похвал блюз и джаз – любимые направления времен написания самого романа, в «блюзовых вариациях» прекрасно легли на сюжетную канву, сопровождая, интонируя на определенных моментах, усиливая эмоциональную составляющую действия. “The platters”, “The Manhattan transfer” , “The Doors”, “Sqirrel Nut Zippers”, “Palast Orchester”, Frank Sinatra — лучшие песни лучших исполнителей. И под эти песни проходит отрывок из жизни, пожалуй, самого неоднозначного подростка последних шестидесяти лет Холдена Колфилда, в спектакле играемый Иваном Мартыновым.
«Над пропастью во ржи» — это интересный, захватывающий спектакль, который не состоялся бы без сильного актерского состава.
Иван Мартынов (Холден Колфилд), Анатолий Журавин (Док, таксист в Нью-Йорке), Ирина Клюева (жена профессора Спенсера, мама одного из учеников) Сергей Яценюк (Экли, официант в бар, Льюс), Наталья Третьякова (Салли, монашка), Александр Володин (профессор Спенсер, пастор), Артур Литвинов (Стредлейтер, лифтер), Александра Байраковская (Джейн, проститутка). Они все не играют на сцене, они на ней проживают каждый свою маленькую жизнь. Раз за разом, спектакль за спектаклем, не теряя настроения, лица и, самое главное, души. Если судить по сэлинджеровскому описанию, то в режиссерской версии романа Ловец во ржи – это вовсе не Колфилд, а его вечный спутник, ангел-хранитель, Док. Он и есть тот самый старший, который ловит младших детей над самой пропастью, не давая им рухнуть вниз вместе со своими идеалами. Это подтверждается несколькими сценами: диалог Дока и Холдена, когда первый говорит второму жестокую правду, что тот скатывается все ниже и ниже; когда Док уговаривает Колфилда не совершать опрометчивого поступка, и буквально ловит его. Кто такой Док, можете спросить Вы, ведь его не было в романе. Док – это всечитатель, собирательный образ, он является воплощением всех тех людей, с которыми Холден вел свои беседы, постигая самого себя и суть происходящего. И Анатолий Журавин сыграл свою роль превосходно, он напомнил самого Колфилда, только старше, умудренней, это Холден, который прошел сложный жизненный путь.
Но нельзя не сказать и других актерах, мастерски сыгравших свои роли. Колоритная Салли, вдруг ставшая якобы застенчивой монахиней вызывала неизменную улыбку на губах, а у мужчин понимающие взгляды в сторону Холдена, когда закатывалась истерика и поджимались губки. И миленькая Джейн, перевоплотившаяся в распутную девушку по вызову в прозрачном платье и с ярким макияжем, и с непременными танцами у шеста, точнее у лестницы – будоражила воображение своим невинным взглядом, и совсем не невинными действиями. Кстати, сцена с ней и с лифтером (Артур Литвинов), где девушка исполняет весьма откровенный танец, была введена режиссером-постановщиком, и в оригинальном тексте её не было, и вызывает она несколько двойственную реакцию. Ведь, как известно, одно слово может поменять весь смысл книги. Экли и Стрэдлейтер вышли поразительно гармоничной парой, заикающаяся манера первого, позерство второго не выглядели наигранными, они и впрямь были на сцене мальчишками, каждый со своими «тараканами» в голове, претензией на что-то большее, чем они являются на самом деле. И они вместе заставляли зрителей смеяться, своей мимикой, жестами, голосом. А это весьма ценное качество для любого актера. Профессор Спенсер (Александр Володин) и его жена миссис Спенсер (Ирина Клюева) выглядели, как настоящая семейная пара. Почтенный старец, пытающийся вложить хоть каплю мудрости в голову несносного мальчишки, и милая дама, из-за своей глухоты, воспринимающая реальность в искаженном виде, и так, как ей удобно. 
Но, как и у всех спектаклей, постановок и здесь были свои нюансы. В романе Селинджера Фиби – это маленькая девочка, в возрасте около шести лет, с косичками, подвижная, веселая, но уже достаточно умная, чтобы учить своего брата, едва ли не покровительствуя ему. Но на сцене её роль исполнила скорее уже девушка, а не девочка. И если юное дитя способно вызвать у зрителя слезы на глазах, щемящее ощущение в сердце и в душе, то, к сожалению, тут до этого не совсем дотянули.
«Над пропастью во ржи», идущий в «В театре за Черной речкой» — это особый мир, прошлое, погружаясь в которое, вдруг понимаешь, что это и есть сегодня, и завтра, и так будет всегда.
Юлия Родимцева, специально для MUSECUBE
Фотоотчет Юлии Чопоровой смотрите здесь
«Если вам на самом деле хочется услышать эту историю, вы, наверно, прежде всего захотите узнать, где я…» был на прошлой неделе, в каком театре. А был я в Театральном центре «На Страстном». Сначала хотел написать разгромный, а если не получится — уничижительный, отзыв о спектакле, который смотрел. Признаться, я изначально не был воинственно настроен против него, потому что предварительно прочитал в интернете разные рецензии и отклики от зрителей и критиков. Все в один голос твердили: «Не ходи туда, не стоит! А если и пойдешь, не постесняйся демонстративно покинуть зал на середине представления. Мы так и поступали, потому что приличный человек, зритель со вкусом, вряд ли выдержит эту белиберду больше получаса». Таков был общий смысл всех рецензий. Но это бы ничего, на подобное я не поддался бы: всегда ведь хочется делать наперекор остальным — такова природа человека. А случилась со мной другая бонус-беда.
Зал «На Страстном» больше похож на зрительный зал кинотеатра или даже какого-нибудь клуба: мрачные стены, жесткие кресла, тесные ряды. Хотя, признаться, я редко хожу в кино — раз в сто лет по случаю — и могу ошибаться. В последний раз на киносеансе я был именно в таком клубе, когда служил в армии. Чтобы сгустить краски, скажу, то было раннею весною в прошлом веке.
Зрителей в центре «На Страстном» было не сказать чтоб много. После второго звонка девушка-капельдинер (по-простому билетерша) предложила всем с задних рядов и боковых мест пересесть поближе и к середине. На что мы с удовольствием согласились. Но уже на новом месте я почувствовал, что на меня наставлен не только сумрак ночи мрачных стен, но и направлены все кондиционеры со всех углов и откуда-то сверху с потолка. И это зимой, в такой холод, когда на улицах огромные сугробы на радость детям, и Москва наконец-то стала похожа на большую деревню с занесенными снегом дорогами.
В общем, я заболел тут же, не дожидаясь финала спектакля. И хотел было уйти, начихав и на театр, и на ВГИК, и на Сэлинджера.
Ах, да, я забыл сказать, что в этот вечер на сцене Театрального центра «На Страстном» давали Джерома Сэлинджера «Над пропастью во ржи», спектакль, поставленный ВГИКовцами, недавними выпускниками Владимира Меньшова. Режиссер постановки Павел Иванов, художник Дина Мунина.
Но я не ушел. Уже не важно почему: из упрямства досидеть и накрутить в себе злость до болезненного творческого всплеска или просто из-за тесноты рядов: пришлось бы всех соседей поднимать, чтобы выйти. Злился, но сидел, проклиная всё на свете.
Вот видите, как важно создавать комфорт, способствующий легкому восприятию идей.
Нет, не совсем так, подкорректирую немного. Эстетика приходит через комфорт, а духовность (если это слово еще не абсолютно загажено) — через неудобства и трудности. Только не путайте нравственность с духовностью. Между ними такая же большая разница, как между религией и верой — памятуя название, я бы сказал пропасть.
Честное слово, как приговаривал главный герой романа, духовность проклюнуло во мне через все эти недельные страдания и препятствия.
А два хороших актера, в общем-то, могут вытянуть один неважнецкий спектакль
Пока болел, раздумывал, как бы поизящнее отругать в своем отзыве постановку, актеров, театр, Сэлинджера, в конце концов. Потом перечитал роман, еще пораздумал. И, знаете, мне показалось, что я его не читал раньше. А всегда думал, что читал. Я это обязательно должен сказать тут. Мы живем в таком мире, когда книга проникает в тебя неизвестно откуда, какими путями, через воздух, сквозь землю, посредством прикосновений руки к руке, ладони к ладони. Кино, театр, цитаты в разговорах с приятелями, лекции, пересказ сюжета и содержания однокурсниками перед экзаменом — и ты уже имеешь представление о книге. Потом проходит время, ты забываешь, и думаешь, что читал ее в пору, когда перелопачивал горы книг. Если была такая пора, конечно. Но когда открываешь книгу через много лет, все равно читаешь ее как в первый раз. И, поди, угадай, то ли ты изменился так сильно, то ли никогда раньше не читал.
Однако хватит о книгах, давайте о спектакле, хотя бы чуть-чуть.
Актёры, признаюсь, мне сразу понравились. Пускай и не все, но двое — однозначно. А два хороших актера, в общем-то, могут вытянуть один неважнецкий спектакль. Однако многое зависит от исполнителя главной роли. Семнадцатилетнего Холдена играет молодой актер (не лишним будет напомнить, что все актеры и сам режиссер с одного курса) Дмитрий Смирнов. На мой взгляд, отлично играет. Мне кажется, что те, кто, как и я, хотел уйти и не уходил, подпали под его обаяние. Всё-таки личное обаяние — это немаловажная часть таланта. Дмитрий Смирнов все два часа находился на сцене, и было бы невежливым по отношению к нему вот так встать и уйти. Тем не менее одного обаяния мало, чтобы удержать зрителя — нужны и другие таланты. У Дмитрия Смирнова это в том числе и хорошая правильная речь. Не всегда в современном театре услышишь её.
О втором актере я бы сказал «изумительный», если бы, вслед за Холденом, не считал такие определения «ужасной пошлятиной». Скажу по-другому — интересный актер с комическим даром Алексей Коваль. Он играет две небольшие роли в постановке — Экли, соседа по общежитию, и китайца-официанта, роль бессловесную, но тем не менее запоминающуюся.
Остальные актеры меня не особо впечатлили. Даже Николай Захаров, который, как помнится, мне сильно понравился в двух спектаклях в театре «У Никитских ворот». Я даже писал об этом. Тут, в роли мистера Антолини, он был совсем невзрачный. Да и сама роль, не побоюсь этого слова, дурацкая, «пьяная». В книге, если вы помните, он погладил голову Холдена, а потом Холден долго мучается сомнениями: «должно быть, я зря вообразил, что он хотел ко мне пристать. Должно быть, он просто хотел меня погладить по голове». А в постановке у П. Иванова Антолини полез прямо к ширинке Холдена.
И вообще, спектакль весь пронизан натуралистичными сценками, грубой эстетикой, что ли. И это не сказать чтобы приятно было смотреть. Экли, например, с наслаждением долго пукает в лицо Холдену и давит прыщи. Проститутка Санни (актриса Анастасия Семенова) так откровенно раздвигает ноги, что становится немного неловко, и чувствуешь себя вегетарианцем, попавшим в мясной ряд. Даже драка на сцене не театральная, а почти настоящая. Когда Морис (актер Иван Щеглов) бил Холдена спинкой от железной кровати, я думал, он его убьет. То есть актера, а не героя. Но слава Богу, обошлось: все актеры доиграли до финала и вышли на поклон живыми и здоровыми.
Резюмируя, скажу так: на актеров, да, можно посмотреть. Но что касается режиссерской работы, то, по моему мнению, она могла быть и получше. Во-первых, игра со зрителями, этот интерактив вначале — без него вполне можно было бы обойтись: только время тянет, а смысла не прибавляет. Во-вторых, и это главное, режиссер слишком сгладил все философские «боли» главного героя: отношение к религии, войне, смерти. Даже основной вопрос «куда зимой деваются утки в пруду» из глобального, философского, каким мог бы стать на сцене, становится комическим и необязательным. А образ ловца («стеречь ребят над пропастью во ржи») — он и в книге, по-моему, появляется как-то неожиданно, а в спектакле даже немного теряется.
В общем, это не тот случай, когда книга и воплощение ее на сцене равноценны.
«Вот и все, больше я ничего рассказывать не стану. Конечно, я бы мог рассказать, что было дома, и как я заболел…» .
Впрочем, об этом я уже рассказал.
Встреча читающих людей.
Уроки жизни по
роману Джерома Сэлинджера
«Над
пропастью во ржи»
Внеклассное чтение в 11 классе.
Цель: — познакомить
с культовым романом Дж.Сэлинджера «Над пропастью во
ржи»;
—
способствовать нравственному росту учащихся;
— убедить в
порочности «тотального нигилизма»;
— расширить
круг чтения подростков.
Вокруг
так много знающих, как жить,
Но
не способных в своей жизни разобраться,
Что
перед тем бы, как других учить,
Собой
совсем неплохо было бы заняться…
1.Нравственно-психологические
особенности романа.
Жизнь подтверждает
истину – всегда есть люди, и чаще всего это молодые люди, ещё не конца
сформировавшиеся личности, которые чувствуют себя в обществе некомфортно,
неуютно, одиноко. Неординарность их взглядов на жизнь, уверенность в
собственной исключительности, неприемлемость многих вещей, субъективные
моральные ориентиры вводят их в конфликт с окружающим миром. Они бросают вызов
всем – родным, ровесникам, взрослым знакомым и незнакомым. Они доводят себя чуть
ли не до психической травмы и жизнь теряет для них смысл.
Роман Джерома Сэлинджера
«Над пропастью во ржи» — своеобразный компас для молодых, указывая им, как
справиться с подобной ситуацией в жизни. Стремиться к гармонии во всём – это
благородно. Но и самому надо непременно быть гармоничным, конструктивным,
созидательным и деятельным. Желательно, не просто отвергать, и, протестуя,
вести себя вызывающе, вступая со всем и всеми в противоречия. Надо стремиться
понять других, войти в их положение, не позировать себя героем, борцом, а
действительно жить по законам человечности и доброты. В противном случае,
человек оказывается «на дистанции» от жизни.
Все мы живём в мире
поступков, фраз, действий. Было бы идеально, если бы все люди были благонравны,
щедры, добры, справедливы. Но мир далеко не идеален. Стремясь его изменить, в
первую очередь, начни с себя. Как утверждают мудрые, идеал состоит в реализации
своего подлинного «Я». Отстаивая этический максимализм, старайся, чтобы вся
твоя жизнь соответствовала его идеалам. Вот когда ты этого добьёшься, тогда
можешь предъявлять претензии другим.
Именно такой жизненный
урок даёт нам роман «Над пропастью во ржи». Эту истину должен уяснить каждый,
прочитавший его.
Истинность, правдивость
главного героя романа Холдена Колфилда подкупает. Именно поэтому роман Дж.Сэлинджера
востребован современными молодыми людьми, хотя был написан в 1951 году, а
события, происходившие в романе, имели место накануне Рождества 1949 года.
Сэлинджер показывает нам
три дня из жизни Холдена Колфилда. Но эти три дня настолько насыщены событиями,
встречами, разочарованиями, проблемами, которые буквально ломают Холдена и в то
же время способствуют его прозрению. Он не выдерживает самого простого
испытания – испытания межличностными отношениями – только потому, что обогащён
амбициями, ироничностью, нетерпением, отрицанием «обыденности». Но как только
Холден, пусть незначительно, не существенно, меняет свои взгляды на общество,
своё отношение к нему, он меняется сам. Сэлинджер даёт нам уникальный рецепт от
тотального нигилизма: изменись сам, изменится и твоё отношение к окружающему
миру.
2.Актуальность
романа.
Самодовольство,
лицемерие, душевная черствость и безразличие к окружающим было присуще миру и в
50-е годы XX столетия. Не искоренено
это и в XXI
веке. Приобретательская, потребительская мораль заполонила мир. Теоретические
нравственные уроки ничему не учат: подростки слышат одно, а видят другое. Эта
фальшь коробит молодые сердца и они бросают вызов окружающему миру. Становясь
нигилистами, т.е. отрицая всё, они, образно говоря, «вместе с водой
выплескивают и младенца» т. е. отрицают и то хорошее, что есть, не замечая
людей честных, искренних, добрых, трудолюбивых, высоконравственных.
Позиция тотального
нигилиста.
*бескомпромиссность;
*ироничность;
*противоречивость;
*субъективность моральных
ориентиров;
*нетерпение;
* скептицизм и неверие;
*конфликтность;
*уверенность в
собственной исключительности;
*отрицание «обычной»
жизни, повседневности и т.д.
Практически каждая из
этих позиций отторгает человека от социума. Чтобы фокус молодёжного мироощущения
сместился в сторону принятия, понимания и действенности, нужны конструктивные
устремления в этом направлении со стороны индивида. Именно такие устремления
составляют опору в процессе созревания и становления личности. Стремление к
безупречности во всём для себя – весьма похвально. Но не требуй быть
безупречным других.
Холден понемногу начал
это понимать.
О.Великий Мудрец, я упал
и не раз,
В кровь коленки разбил,
руки все… и не только…
И ответил Мудрец: «Хоть и
слёзы из глаз…
Суть не в том, что упал,
суть поднялся ты сколько?»
О, Великий Мудрец, дали
мне по щеке.
Он ответил: «Другую
подставь… и не только…
И обиды свои утопи все в
реке –
Суть не в том, что рыдал,
суть – простил ты их сколько?»
О, Великий Мудрец, я
ошибся опять:
Боль доставил родному,
скажу… и не только…
Вновь ответил Мудрец, что
не мог ты всё знать.
Не в ошибках вся суть,
суть исправил их сколько?!
Обострённая
проницательность и проникновенность Холдена Колфилда.
Холдену Колфилду всего
16 лет. Но он не по годам проницателен, наблюдателен. Обычно такая
проникновенность – всё замечать, видеть – не особо свойственна подросткам. Суть
в том, что замечает и видит он только плохое, хитрое, недоброе.
И поэтому всё пропускает через призму
ироничности, скептицизма и протеста. Но всё это он прячет за открыто
инфантильным поведением, наигранной весёлостью и бесшабашностью. Взять хотя бы
его постоянное ношение – к месту и не к месту – красной охотничьей шапки,
которую он купил во время поездки в Нью-Йорк. Под этой шапкой он спрятал свой
стыд, свою неловкость, когда по его вине (он забыл всё снаряжение команды в
аэропорту), вине капитана команды, команда фехтовальщиков школы была не
допущена к соревнованиям. Шапка – это вызов: да, я такой! И потом в последствии
Холден не расстаётся с этой шапкой. Часто натягивает её на глаза, симулируя
слепоту, как бы показывает: я ничего не хочу видеть и знать… Хотя сам подмечает
многое, особенно то, что не приемлет, с чем не согласен, что его коробит.
Всё проходит в этом мире –
Так устроен белый свет,
Мы живём, а в самом деле,
Ничего давно уж нет…
Люди гонятся за прахом,
За иллюзией большой –
Жизнь, наполненная страхом
И ненужной суетой…
Так проходит жизнь у многих,
Но зачем тогда живём?
Для чего мы в мир приходим,
Что постичь должны мы в нём?
Эти вопросы задают себе многие. Но не
многие стараются найти правильные ответы
на эти вопросы. Да собственно и не ищут
их, а просто всё отвергают, протестуя…
Стремление к гармонии главного героя
романа.
В принципе Холден Колфилд – мудрый
юноша. Мудрость его проявляется в понимании невозможности ему самому изменить
людей, общество, мир. Юношеский максимализм, неприятие многих вещей,
эмоциональность и не умение справиться с нахлынувшими чувствами толкают его на
необдуманные поступки, о которых он не всегда потом и жалеет. Он не сдержан.
Сам провоцирует людей на конфликты, хотя понимает, что он не умеет, да и не
может драться. Страдая от конфликтных ситуаций и морально, и физически, он тем
не менее делает ошибку за ошибкой.
Психологически не устойчив, Холден может
позволить себе непростительные выходки: пустить дым сигареты в лицо
собеседницы, оскорбить громким смехом, глубоко зевнуть в ответ на дружеский
совет преподавателя. Такая «ненормальность» Холдена отталкивает от него друзей,
девушку, в какой-то мере родителей.
Холден противоречив: стремится к гармонии,
но сам обидчив, не любезен. Склонен к самоанализу, но не делает правильных
выводов. Для него мир существует практически исключительно в мрачных тонах. И
только время от времени в этот мрак проникают лучики света, которые как бы
воскрешают настоящего Холдена Колфилда: память о покойном брате Алли, любовь к
младшей сестрёнке Фиби, воспоминания о Джейн, девушке, которая по-настоящему
ему нравится. В эти минуты в душе его гармония и чувства его искренни. Он
становится добрым, в какой-то мере стеснительным, думающим и мечтающем о
хорошем.
Бескомпромиссность и протест Холдена
Колфилда.
Главное обвинение, которое
сэлинджеровский герой бросает окружающему его миру, — это обвинение в фальши, в
сознательном, а потому особенно отвратительном, притворстве, в показухе. Холден
не хочет так жить. Он не желает идти на компромисс с обществом и
дистанционируется от него.
Вместо того, чтобы овладевать знаниями
в школе в Пэнси, Холден игнорирует учебный процесс, ему одиноко и грустно. Он
не знает, как от этого избавиться и прогуливает занятия в школе, итог – провал
четырёх предметов на семестровых рождественских экзаменах.
Не гладко складываются у Холдена и
отношения со школьными товарищами: с одними он покровительственно насмешлив, с
другими тушуется, третьих – преднамеренно унижает, раздражает, злит. И он
остаётся одинок.
Все его поступки – результат
психологической неустойчивости: всё не так, но как я не знаю. Но и это не
приемлю… Ощущение безысходности угнетает Холдена. Он понимает, что попытка
построить свою жизнь в соответствии с его идеалами – обречена в этом обществе,
где большинство людей живут обыкновенной, неинтересной жизнью. И только
незначительное количество людей, по убеждению Холдена, выбиваются из общего
стандарта.
Сам же Холден – инфантилен. Отрицать,
не принимать, критиковать – да, действовать, что-то изменить, понять – сложно.
И только позже он поймёт, что компромисс всегда лучше, чем вражда,
неприемлемость, протест.
Субъективность моральных ориентиров
главного героя романа.
Холден сам признаёт: «Иногда я держусь
так, будто мне лет тринадцать, не больше». Он понимает свою несостоятельность.
Он самокритичен. Но и чересчур критичен к другим. Это выбивает его из колеи.
Кругом он замечает только ложь, неискренность, лицемерие. Именно поэтому он не
желает походить на окружающих его взрослых. Но это у него больше эмоционально,
чем осознанно. Чувства обгоняют у него мысли. Его юношеский нигилизм у всех, с
кем он сталкивается, заставляет видеть только негативное. И он сразу же выносит
им суровый приговор. «Трепло несусветное», — говорит он о директоре школы
Пэнси. Не лестные характеристики даёт он и преподавателям, и ученикам школы.
Холден оценивает людей по своим субъективным меркам: что достойно, что не
достойно; что заслуживает уважения, что не заслуживает. Он считает себя в праве
быть судьёй и обвинителем. Оценивая слова, поступки, мысли и желания других
людей по своим меркам, он не задумывается над тем, если у него, далеко не
праведника, моральное право судить других людей.
Максимализм юноши жаждет
справедливости, открытости в человеческих отношениях, свободы и искренности. Но
ведь сам Холден Колфилд в поведении с людьми не идеален: он бывает и ленив, и
без особой на то надобности лжив,
непоследователен и эгоистичен. Он
совершает поступки необдуманные, основанные на эмоциях, импульсивные и, как
результат, противоречивые. Это ещё не сформировавшаяся личность, моральные
ориентиры которой далеки от совершенства.
Стремление Холдена Колфилда к идеалу.
Два дня и две ночи самостоятельной жизни
после побега из пенсильванской школы принесли Холдену массу впечатлений, массу
проблем, которые надо было как-то решать. Грубая реальность Нью-Йорка ещё
больше разрушила его психику, как бы задушила его. И Холден начинает
прозревать, понимая, что многое из того, что его раздражало, вызывало протест,
так незначительно и что он попросту придирался к многим вещам, людям.
У него как бы раскрываются глаза, и он
уже несколько по-иному смотрит на мир и с удивлением замечает в нём не только
плохое. Случайная встреча с попутчицей по поезду, с монахинями, беседы с
сестрёнкой Фиби, с учителем Антолини убеждают его в шаткости позиций тотального
нигилизма.
В последних главах романа он уже гораздо
терпимее и рассудительнее. Его начинают посещать не свойственные ему прежде
мысли и Холден замечает то, что в упор не хотел замечать: приветливость,
радушие, воспитанность людей. Непроизвольно, Холден корректирует и своё
поведение. Так, разговаривая с симпатичной старой леди, он не считает нужным
«вправлять ей мозги» (по его выражению), тем более что она старше и вправе
думать так, как ей вздумается.
Холден собирается бежать на неведомый
Запад. Но ряд обстоятельств, а
именно встречи с тем, что было ему дорого
в разные моменты его жизни, останавливают Холдена и рождают в голове мысль:
бежать всегда проще, нежели понимать, действовать, отстаивать.
Нереальность мечты Холдена
Колфилда.
Ловить детей над пропастью во ржи – вот
чем мечтает заниматься Холден в своей жизни. Перефразируя строчку Роберта
Бернса «Если кто-то вечером во ржи…» и заменив всего одно слово «звал» на
«ловил» Холден представлял себе огромное ржаное поле, заканчивающееся
пропастью, на котором играют дети. Заигравшись, они могут упасть в пропасть.
Холден хотел бы выступать «ловцом», спасая детей.
Мечта нереальна. Но то, что она с
человеческой, доброй подоплекой – это однозначно. Холден не знает, что он хочет
в этой жизни. Но он хочет творить добро, быть полезным кому-то, делать дело по
душе и от этого испытывать радость, удовлетворение. Это не так уж мало! Но, как
и с чего начать молодые люди часто не знают, отклоняя и опровергая то, что им
не по душе.
Учитель Антолини даёт дельный совет
Холдену. Поучения наставника несколько пространны и не свободны от
назидательности, но они искренни и исходят из самого сердца. Учитель
по-настоящему заинтересован в достойном будущем своего ученика. «Признак
незрелости человека – то, что он хочет благородно умереть за правое дело, а
признак зрелости – то, что он хочет смиренно жить ради правого дела»,-
утверждает Антолини, цитируя немецкого психолога Вильгельма Штекеля. Смиренно –
не значит спокойно, безнравственно, безразлично. Это значит отстаивать правое
дело добра и красоты в человеческих отношениях. Усилия должны быть созидательные,
а не просто жертвовать жизнью «за какое-нибудь пустое, нестоящее дело».
Весьма уместны в этом плане стихи Людмилы
Антони.
Шаг навстречу… мудрое решенье,
Шаг навстречу… это компромисс!
В этом наше счастье и… спасенье,
Это не геройство… это Жизнь!
Повернись лицом к своим
проблемам,
Наберись терпенья и…
Любви,
Не пасуй пред сложностью
дилеммы
Просто улыбнись… и всё
прости.
Счастье не в борьбе… и не в удаче,
Счастье… это каждодневный труд!
Ну а тех, кто думает… иначе,
Разочарований нити… ждут!
Будьте же добры… терпимы,
Кто ж идёт по жизни… без
греха?
И в ответ вы будете…
любимы!
Вот вам и мораль в конце
стиха!
Описание документа.
Встреча читающих людей –
это своеобразный клуб любителей чтения. Это хорошая форма по привлечению учащейся
молодёжи к чтению, знакомству с шедеврами мировой литературы, по пропаганде
книг, которыми зачитывалось ни одно поколение. Говоря о книге, героях книги, о
творческой лаборатории писателя, учащиеся приобретают навыки анализа
литературного произведения, повышают свой кругозор, формируют умения выступать
перед публикой.
Возможны дополнения,
изменения в сценарии с учётом возрастных и психологических особенностей
аудитории.