В палате было светло.
СЕАНС – 51/52
Карина улыбалась. Под простыней выделялся ее огромный живот.
В палату вошел доктор, держа в руках снимки.
— У вас двойня, — как-то неестественно весело сказал он. Немножко специально.
Посмотрел на то, что держал в руках, и передал Карине.
— Мальчики, — сказал он.
Карина продолжала улыбаться, но снимков не взяла.
— Я знаю. Ваня и Петя, — сказала она
Доктор вышел из палаты, прошел по коридору, где сидели хорошо одетый мужчина средних лет и молодая женщина.
— Можно? — спросил мужчина уходящего доктора.
— А, да, конечно, заходите. Только не долго.
Мужчина встал и вошел в палату. Женщина прошла за ним.
Карина улыбалась.
— Ваня и Петя, — сказала она.
Мужчина промолчал.
Карина кричала.
— Тужься, тужься, — повторяла акушер.
По коридору прошел доктор. Мужчина сидел там же. Женщина нервно встала.
— Не волнуйтесь, все хорошо, — сказал им доктор, проходя, и зашел в палату.
Мужчина тоже нервничал.
— Ну что? — спросил доктор, войдя в палату.
— Первый пошел, — сказала акушер.
Карина кричала.
Появился первый. Акушер приняла его.
— Мертвый, — привычно сказала она и передала тело доктору.
— У него глаз нет, — нервно и чуть испуганно сказал доктор.
У мальчика вместо глаз были черные дырки.
— Второй пошел, — воскликнула акушер.
Доктор принял его сам.
У мальчика было четыре глаза. Он кричал.
Карина кричать перестала.
— Я знал, — сказал доктор.
Он провел рукой перед белыми глазами младенца.
— Он не видит, — сказал он и передал младенца акушеру.
Доктор прошел по коридору. Мужчина и женщина сидели там же.
Мужчина стоял у кровати Карины. Она плакала, прижимая к груди четырехглазого ребенка.
— Его надо отдать в приют для уродов, — сказал мужчина.
— Нет, — плача воскликнула Карина, прижимая к себе мальчика.
— Тогда выбирай: либо я, либо он. Такой наследник мне не нужен.
— Я его никому не отдам, — истерично крикнула Карина.
— Тогда так… Я оставляю вам квартиру и пятьсот тысяч евро. Живите с миром, — спокойно сказал мужчина и вышел из палаты.
— Саша! — крикнула Карина.
Женщина вошла в палату.
— Таня, — сказала Карина тихо…
«Мой брат умер» — Эскизы Петра Балабанова
По реке шел лед.
МОЙ БРАТ УМЕР
Прошло восемнадцать лет.
Ваня жил в голове у Пети. Его глаза видели.
«Церковные, — говорю, — и на небо смотрят не с верою, а в Аристетилевы врата глядят, — читал Ваня, — и путь в море по звезде языческого бога Рамфана определяют. А ты с ними в одну точку смотреть захотел? А Лефонтий отвечает…»
— Страницу перелистни, — попросил Ваня.
Петя перелистнул. Он сидел за столом перед открытой книгой и слушал Ванин голос.
«Ты, дядя, баснишь: никакого бога Рамфана не было и нет, а все единою премудростию создано.
Я от этого словно еще глупее стал и говорю:
— Церковные кофий пьют.
— Что за беда, — отвечает Лефонтий. — Кофий боб, он был царю Давиду в дар принесен.
Я сам вовсе уже не знаю, что сказать, да брякнул ему:
— Церковные, — говорю, — зайцев едят, а заяц поганый.
— Не погань, — говорит, — Богом созданного, это грех.
— Как, — говорю, — не поганить зайца, когда он поганый, когда у него ослий склад и мужеженское естество, и он рождает в человеке густую и меланхолическую кровь».
— Ладно, хватит. Устал я что-то, — сказал Петя.
— Закладку положи, — попросил Ваня.
Петя вложил закладку и закрыл томик с надписью «Н. С. Лесков».
— Тетя Таня пришла, — сказал Петя.
У него глаза были покрыты белой пленкой. Волосы были длинные.
— А ты почем знаешь, что она? — спросил Ваня.
— А ты что, не знаешь, что я шаги слышу? — спросил Петя.
Квартира была большая.
— Привет, Петя! — сказала тетя, входя в комнату.
— Тетя Таня, прибери, пожалуйста, и суп свари, — попросил Петя.
Тетя Таня вышла.
— Давай к маме сходим, — сказал Ваня.
— Давай, — ответил Петя.
Петя встал и надел черные очки.
— Мне очки не забудь, — сказал Ваня.
Петя взял ободок темного стекла и надел на Ванины глаза.
Он шел по улице.
— Ваня, ты знаешь, мне Лесков не нравится. Я его не понимаю. Я слов много не знаю.
— А мне нравится, — сказал Ваня. — Я тоже много слов не знаю, но тем он и интереснее. Вот Достоевский просто пишет, у него сюжеты интересные, а вот фразы «до чего ж поганый народ — люди» он не придумает. Осторожно, здесь ступенька…
— Я помню, — сказал Петя. — Я шаги считаю.
В руках у него была трость для слепых.
Петя пересек площадь, прошел по узкой улочке и подошел к старому зданию с надписью «Психиатрическая больница № 1».
Петя прошел по коридору и сел на скамейку. Из кабинета вышел доктор и пошел по коридору. Он хромал.
— Здравствуйте, доктор! — крикнул Петя.
— А как вы знаете, что это я? — спросил доктор, подходя.
— По шагам, — сказал Петя. — Вы же знаете, что я хорошо слышу, а Вы хромаете на правую ногу.
Доктор улыбнулся.
— Как мама сегодня? — спросил Петя.
— Сегодня не очень. Пойдемте, — сказал доктор.
Доктор взял Петю под руку, они прошли по коридору и вошли в палату.
В одноместной палате дремала мама. Она была седая.
Петя подошел и сел на край кровати.
— Здравствуй, мама! — сказал он.
Мама открыла глаза.
— Ваня, — сказала она, глядя немножко мимо него.
— Мама, я тебе каждый раз говорю, что Ваня умер, — сказал Петя.
— Это туловище мое умерло, — сказал Ваня. — До чего ж поганый народ — люди.
— Ваня, — сказала мама, беря Петю за руку.
Она все так же смотрела мимо. Они молчали.
— Пойдемте, Петр, — сказал доктор.
Петя встал, и они вышли.
— Надо за два месяца заплатить, — сказал доктор уже в коридоре.
— Тетя Таня занесет деньги, — как-то отрешенно сказал Петя. — А когда ее можно будет забрать домой? — спросил он.
— Я не знаю, — сказал доктор.
Петя молча шел по городу.
— Давай в банкомат зайдем, — сказал Ваня. — Осторожно, машина!
— Я слышу, — сказал Петя, остановился и пропустил машину.
Он стоял перед банкоматом, держа в руках карточку.
— Другой стороной, — сказал Ваня.
Петя перевернул карточку, провел рукой по банкомату и ввел карточку в гнездо, нащупал клавиши и четыре раза нажал на цифру 1.
На экране возникли суммы. Петя привычно нажал на сумму 5000. Потекли деньги. Петя забрал деньги и нажал еще раз.
Петя шел по улице.
— А маме хуже стало? — спросил он.
— Да, — сказал Ваня. — Давай в бар зайдем.
Петя прошел через пустующий старый рынок и подошел к узкой арке с крутыми ступеньками, ведущими к реке.
— Чуть правее, — сказал Ваня. — Ты помнишь, ступеньки крутые.
Петя спустился по ступенькам и подошел к ресторану «Старая пристань».
Он вошел в полутемный бар на первом этаже и сел с краю за стойку.
— Коля, — позвал он бармена.
— Здравствуй, Петр! — сказал бармен, подходя. — Как всегда? — спросил он.
Петя кивнул.
— Взял бы чего-нибудь другого, — сказал Ваня.
Бармен налил полстакана дорогого виски.
Бар был полупустой. Петя повернул голову. На другом конце барной стойки сидели две девушки. Они смеялись.
Бармен поставил стакан на стойку.
— Девушки красивые, — сказал Ваня.
Петя отпил из стакана.
— Коля, налей девушкам виски, — попросил он.
Бармен налил виски, поставил перед девушками и что-то тихо сказал им.
Крайняя девушка взяла стакан и с удивлением посмотрела на Петю.
Петя еще раз отпил.
Девушка взяла стакан, подошла и села рядом.
— Ирина, — сказала она.
— Петр, — сказал Петя.
— За знакомство! — сказала Ирина.
Они чокнулись и выпили.
Она была старше.
— Я плохо вижу, но я слышу хорошо, — немного смущенно сказал Петр.
— Вы такой дорогой виски пьете? — кокетливо сказала Ирина. — У вас много денег?
— Ну, есть чуть-чуть.
— Предложи ей как-нибудь поужинать, — сказал Ваня.
— А давайте как-нибудь поужинаем вместе? — предложил Петя.
— Давайте, — сразу согласилась она. — А где?
— Скажи, здесь, в ресторане на втором этаже, — подсказал Ваня.
— Давайте в ресторане на втором этаже? Я позвоню Вам. Напишите телефон.
— А как Вы прочтете? — спросила она.
— Я с тетей живу, — сказал Петя.
— Коля, дай ручку! — крикнула Ирина.
Они допили виски.
Петя сидел дома и ел суп.
— Ну, я пойду? — спросила тетя Таня.
— Да, тетя Таня. Вы когда придете?
— Завтра, — сказала она и пошла.
— Если бы тетя Таня нас не усыновила, сидели бы мы сейчас в приюте для неполноценных. Доешь, книжку почитаем?
— Достал ты меня своим Лесковым. А она правда красивая?
— Да, — сказал Ваня. — Открой первые три страницы перед закладкой, я тебе еще раз про женщин прочту.
Петя отложил ложку и раздраженно полистал книгу.
«У нас в русском настоящем понятии насчет женского сложения соблюдается свой тип, который, по-нашему, гораздо нынешнего легкомыслия соответственнее, а совсем не то, что кочка, — читал Ваня. — Мы длинных цыбов, точно, не уважаем, а любим, чтобы женщина стояла не на долгих ножках, да на крепоньких, чтоб она не путалась, а как шарок всюду каталась и поспевала, а цыбастенькая побежит да спотыкнется».
Петя захлопнул книгу.
— Все! — зло сказал он.
— Дурак ты, Петька, — сказал Ваня. — Вот умру я скоро, тебе нужен кто-то будет.
Петя с Ириной сидели в ресторане возле окна с видом на реку.
— А Вам нравится Лесков? — спросил Петя.
— Не знаю, я не читала.
— Нам еще вина принесите, — попросил Петя официанта.
Официант забрал пустую бутылку красного французского вина.
— Ну что, решайся! — сказал Ваня.
— Ирина, выходите за меня замуж, — сказал Петя.
— Вот так сразу? — растерялась она.
Подошел официант и открыл бутылку.
— А цыбастенькая побежит да спотыкнется, — сказал Ваня.
Ирина разлила вино.
Прошел год.
Петя сидел и слушал старый телевизор. Там шел фильм.
Ваня рассказывал, что происходит.
Вошел отец.
— Кино смотрите? — спросил он, — Я еще возьму кое-что.
— Здравствуй, папа! — сказал Петя.
— А, да, привет!
Виски его уже покрыла седина.
Он прошел дальше, открыл секретер и достал какие-то книги.
Вошла Ирина.
— Папа! — позвал Петя.
Отец вошел в комнату.
— Папа, я хочу познакомить тебя со своей женой.
— Ирина, — сказала она.
— Рад познакомиться. Александр Сергеевич, — сказал отец и улыбнулся.
— А Вы правда миллионер? — кокетливо спросила она.
— Ну, есть чуть-чуть.
— Папа, — взволнованно сказал Петя. — Надо в больнице за маму заплатить.
— А что, у тебя деньги кончились? — спросил отец.
— Но уже мало осталось, — ответил Петя.
— Надо зарабатывать, — сказал отец и вышел.
Вышла и Ирина.
Шел фильм. Ваня продолжил комментировать.
Петя сидел на краю кровати. Мама держала его за руку.
— Ваня, — повторяла она.
Петя молчал.
Петя прошел по набережной и зашел в бар.
Он сидел в пустом баре за стойкой и пил виски.
— Коля, а у тебя есть дети? — спросил он бармена.
— Да, девочка, — ответил тот.
Петя отпил из стакана.
— А помнишь, у Лескова, — сказал Ваня, — мужик девочку убил и забрал узелок с едой. На суде его спросили: а почему ты яйца не съел? Так ведь постный день был, сказал он.
— А что такое постный день? — мрачно спросил Петя.
— Когда скоромного есть нельзя, — ответил Ваня.
Петя не стал переспрашивать, что такое скоромное, хотя и не знал.
Бармен подошел.
— Постный день — это когда только овощи можно есть, — сказал он.
Петя дремал на диване в большой комнате. Вдруг он вздрогнул и резко сел.
— Там кто-то есть, — сказал он.
— Да нет там никого, — сказал Ваня, — Ирина только.
— Да нет, я слышу, — сказал Петя, встал и вышел.
Он прошел через несколько комнат и вошел в спальню. Ирина сидела на кровати.
— Он там, за кроватью, — сказал Ваня.
— Эй, ты! — крикнул Петя. — А ну пошел вон отсюда!
— Там никого нет, — испугалась Ирина.
— Там он, там, — сказал Ваня.
— Вон! — закричал Петя.
Голый мужчина схватил вещи и выбежал из спальни.
— И ты пошла вон, — уже тихо сказал Петя и сел на кровать.
Ирина собрала вещи.
— Урод! — сказала она и тоже вышла.
— Вот мы и снова вдвоем, — сказал Ваня. — Давай тете Тане позвоним.
Петя продолжал сидеть.
Петя сидел на набережной на лавке. Рядом сидел синий мужик и пил пиво.
— А помнишь, у Лескова, икона адописная, — сказал Ваня. — Слой письма отскочил, а под ним на грунту чертик с хвостом нарисован. А в другом месте сковырнул, а там под низом опять чертик. Он заплакал и ушел.
— А что тетя Таня сказала? Я забыл, — сказал Петя.
— Ты с кем там, убогий? — спросил мужик и отпил из банки.
— С собой, — тихо сказал Петя.
Мужик постучал кулаком себя по голове и снова отпил.
Петя с тетей Таней набирали в корзину продукты. Петя держал корзину, а продукты складывала она. Она была немножко скованна и необычна.
На кассе Петя заплатил.
Выходя из универсама, тетя Таня остановилась и тихо сказала:
— Ваша мама умерла.
Петя поставил пакет с продуктами на землю.
— Пойдем, — тихо сказал Ваня.
Они вышли.
Несколько человек стояло возле открытой могилы. Священник закончил читать молитву.
Рабочие на веревках опустили гроб и стали закапывать.
— Папа не пришел, — сказал Ваня.
Тетя Таня плакала.
— Прости, мама! — сказал Петя.
Рабочие забросали могилу и вставили деревянный крест.
— Надо папу убить, — сказал Ваня.
Петя шел по магазину «Детский мир».
— Еще пять шагов и поверни направо, — сказал Ваня.
Петя прошел и повернул.
— Спроси, — быстро сказал Ваня.
— Простите, — остановил Петя продавца, — а где у вас игрушечные пистолеты?
— Пойдемте, я покажу, — сказал продавец.
— Какой похож на настоящий? — спросил Петя.
— Вот, — сказал продавец и дал ему коробку.
— Нет, — сказал Ваня, — это не то. Попроси похожий на пистолет Макарова.
Продавец забрал коробку и дал другую.
— Спасибо, — сказал Петя. — Покажите, где платить.
Они подошли к кассе, и Петя заплатил.
— Ну что, это тот? — спросил он на выходе.
— Да, — сказал Ваня.
Петя сидел на памятнике собаке и открывал коробку.
— Пистолет достань, — сказал Ваня.
Петя достал пистолет.
— Сверху затвор, — говорил Ваня. — Левой рукой потяни на себя и отпусти. Теперь пуля в стволе. Подними пистолет и нажми на курок.
Петя поднял пистолет и нажал на курок.
Петя сидел на диване в гостиной. Горел телевизор, но звука не было.
— Я чувствую, что я скоро умру, — сказал Ваня.
По телевизору шел мультфильм.
— Ну что, пойдем? — спросил Ваня. — Ножик в папином кабинете.
Петя встал и прошел через комнату до кабинета отца.
— Направо шкаф, — сказал Ваня. — Там.
Петя подошел к шкафу, открыл дверь и взял нож.
Петя шел по улице.
— Лесков говорит: всякого спасенного человека не эфиоп ведет, а ангел руководствует, — сказал Ваня.
Петя прошел по улице и вошел в двухэтажный дом. Внизу стоял охранник.
— Папа дома? — спросил Петя.
— Да, — ответил охранник.
— Давай, — сказал Ваня.
Петя достал нож.
— Бей, — сказал Ваня, и Петя воткнул нож в охранника.
Охранник захрипел и упал.
— Пистолет должен быть у него под мышкой, — спокойно сказал Ваня.
Петя покопался и нашел пистолет у еще живого охранника.
— Давай дальше, — сказал Ваня.
Петя уверенно пошел по лестнице на второй этаж.
Он вошел в комнату.
— Он здесь, — сказал Ваня.
— Папа, почему ты к маме на похороны не пришел? — спросил Петя.
— А что, она умерла? — без всякого сожаления спросил отец. — Я не знал.
Рядом стояла Ирина.
— Затвор передерни, — сказал Ваня.
Петя достал пистолет, передернул затвор и вытянул руку вперед.
— Ты чего? — воскликнул отец.
— Правее возьми, — сказал Ваня.
Петя направил пистолет прямо на отца.
— Всё, — громко сказал Ваня.
Петя нажал на курок. Отец упал.
Ира зажала уши, закричала и села на пол.
— Левее возьми, — сказал Ваня. — Это много.
Петя взял правее. Ира кричала.
— Ниже возьми, — сказал Ваня, — Еще. Всё.
Петя выстрелил.
— Теперь вправо. Папа на полу. Еще чуть-чуть правее. Нажимай.
Петя выстрелил два раза.
— Вот и всё, — сказал Ваня.
Петя прошел по набережной и сел на лавку.
— Как же так, Ваня, я их всех убил, — сказал Петя.
— Я тоже скоро умру, — сказал Ваня.
Петя посидел еще чуть-чуть и пошел.
Петя сидел на диване в гостиной. Вошла тетя Таня.
— Тетя Таня, я их всех убил, — сказал Петя.
— Кого? — испуганно спросила она.
— Всех, — ответил Петя.
Горел телевизор.
— Дурак ты, — сказал Ваня.
Петя пересек площадь и сел на памятник собаке.
Он сидел и мрачно смотрел перед собой. Вдруг он вздрогнул и быстро снял очки. Свет резанул глаза. Белой пленки на глазах уже не было.
— Ваня, я вижу! — закричал он, прикрывая глаза.
Ваня не ответил.
— Ваня, я вижу! — радостно крикнул он. — Ваня! Ваня!
Ваня не ответил.
— Ваня, ты что? — испуганно крикнул Петя. — Ты живой? — воскликнул Петя.
Ему никто не ответил.
— Ваня, как же я без тебя? — спросил Петя.
Он долго смотрел перед собой, потом снял Ванины очки. Глаз не было.
Петя прошел по улице и остановился возле здания с надписью «Кафе».
— А где здесь можно поесть? — спросил он проходящего мимо мужика.
— Ты чего, дурак, что ли? — спросил тот. — Вот же написано: кафе.
— А я читать не умею, — сказал Петя.
— Сколько дебилов в мире, — сказал мужик и ушел.
Петя в кафе не пошел.
Он сидел в баре перед пустым стаканом в темных очках.
— Что-нибудь еще? — спросил бармен, подходя.
— Еще налей, — сказал Петя.
Бармен налил.
Бармен поставил бутылку на полку и отошел.
Петя не отпил, он молча сидел, глядя перед собой.
— Коля, а у тебя брат был? — спросил он.
— Нет, — ответил Коля, обслуживая других.
Он прошел по улице, дошел до здания с надписью «Отдел полиции № 1 УВД Ленинского района» и вошел внутрь.
За решеткой сидели дежурный лейтенант и сержант.
— Я хочу сделать признание, — сказал Петя.
— Проводи его наверх, второй кабинет, дежурный оперативник капитан Гаркалин Владимир Николаевич, — сказал лейтенант сержанту.
Петя и сержант поднялись по лестнице.
— Пробей, — вслед сказал лейтенант.
Они вошли в кабинет.
— Чистосердечное оформи, — сказал сержант и вышел.
Оперативник оторвался от бумаг и посмотрел на Петю.
— Я папу убил, — сказал Петя. — И жену.
— Садитесь, — сказал оперативник.
Петя сел, оперативник дал ему листок и ручку.
— Чистосердечное признание напишите, — сказал оперативник.
Петя взял ручку, посмотрел на оперативника и сказал:
— Я писать не умею.
Сержант стоял в коридоре, прислонив ухо к двери второго кабинета.
— Михалков Петр Александрович, — стоя объявила судья, — по статье 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, учитывая чистосердечное признание и инвалидность по зрению, приговаривается к двенадцати годам лишения свободы в колонии строгого режима.
Судья села.
Петя тоже сел.
Тетя Таня плакала.
Прошел месяц.
Коротко стриженный Петя в робе вошел и сел на нары.
— Ты по какой статье? — спросил его сокамерник.
— Сто пятая, — сказал Петя.
— Круто, — сказал мужчина. — Я Юра, — он протянул руку.
— Как тут у вас?
Петя сидел на ступеньках.
— Ваня, как же я без тебя?
Они строем шли по территории, потом работали.
— У вас библиотека есть? — спросил Петя сокамерника.
— Конечно, есть, — ответил тот. — А тебе зачем?
— Помоги мне, ладно? — попросил Петя.
Они прошли по коридору и зашли в библиотеку.
— У вас Лесков есть? — спросил Петя.
— А что именно вам нужно? — спросил библиотекарь.
— Все равно, — сказал Петя.
Библиотекарь открыл шкаф, порылся и достал книжку.
— Юра, почитай мне что-нибудь, — попросил Петя и сел.
Юра открыл книжку и сел рядом.
«9 мая, на день св. Николая Угодника, происходило разрушение Деевской староверческой часовни, — читал Юра. — Зрелище было страшное, непристойное и поистине возмутительное; а к сему же еще, как назло, железный крест с купольного фонаря сорвался и повис на цепях, а будучи остервененно понуждаем баграми разорителей к падению, упал внезапно и проломил пожарному солдату из жидов голову, отчего тот здесь же и помер. Ох, как мне было тяжко все это видеть: господи! Да, право, хотя бы жидов-то не посылали, что ли, кресты рвать! Вечером над разоренною молельной собирался народ, и их, и наш церковный, и все вместе много и горестно плакали и, на конец того, начали даже искать объятий и унии».
Петя сидел и слушал.
Читайте также
-
Глухая балерина — Из книги Бориса Тулинцева «Нестертые следы»
-
Одинокий голос переводчика — О феномене «авторского» киноперевода
-
Читаем Элинор Копполу — «Заметки о создании фильма „Апокалипсис сегодня“»
-
И-Ти и смотри — «Инопланетянин» 40 лет спустя
-
«Компульсивная красота» — От Бретона к Бунюэлю
-
Ты мне еще Ницше начни цитировать — «Конан-варвар» в России
«Мой брат умер». Последний сценарий Алексея Балабанова
В палате было светло.
Карина улыбалась. Под простыней выделялся ее огромный живот.
В палату вошел доктор, держа в руках снимки.
— У вас двойня, — как-то неестественно весело сказал он. Немножко специально.
Посмотрел на то, что держал в руках, и передал Карине.
— Мальчики, — сказал он.
Карина продолжала улыбаться, но снимков не взяла.
— Я знаю. Ваня и Петя, — сказала она
× × ×
Доктор вышел из палаты, прошел по коридору, где сидели хорошо одетый мужчина средних лет и молодая женщина.
— Можно? — спросил мужчина уходящего доктора.
— А, да, конечно, заходите. Только не долго.
Мужчина встал и вошел в палату. Женщина прошла за ним.
Карина улыбалась.
— Ваня и Петя, — сказала она.
Мужчина промолчал.
× × ×
Карина кричала.
— Тужься, тужься, — повторяла акушер.
По коридору прошел доктор. Мужчина сидел там же. Женщина нервно встала.
— Не волнуйтесь, все хорошо, — сказал им доктор, проходя, и зашел в палату.
Мужчина тоже нервничал.
— Ну что? — спросил доктор, войдя в палату.
— Первый пошел, — сказала акушер.
Карина кричала.
Появился первый. Акушер приняла его.
— Мертвый, — привычно сказала она и передала тело доктору.
— У него глаз нет, — нервно и чуть испуганно сказал доктор.
У мальчика вместо глаз были черные дырки.
— Второй пошел, — воскликнула акушер.
Доктор принял его сам.
У мальчика было четыре глаза. Он кричал.
Карина кричать перестала.
— Я знал, — сказал доктор.
Он провел рукой перед белыми глазами младенца.
— Он не видит, — сказал он и передал младенца акушеру.
× × ×
Доктор прошел по коридору. Мужчина и женщина сидели там же.
× × ×
Мужчина стоял у кровати Карины. Она плакала, прижимая к груди четырехглазого ребенка.
— Его надо отдать в приют для уродов, — сказал мужчина.
— Нет, — плача воскликнула Карина, прижимая к себе мальчика.
— Тогда выбирай: либо я, либо он. Такой наследник мне не нужен.
— Я его никому не отдам, — истерично крикнула Карина.
— Тогда так… Я оставляю вам квартиру и пятьсот тысяч евро. Живите с миром, — спокойно сказал мужчина и вышел из палаты.
— Саша! — крикнула Карина.
Женщина вошла в палату.
— Таня, — сказала Карина тихо…
× × ×
По реке шел лед.
МОЙ БРАТ УМЕР
Прошло восемнадцать лет.
Ваня жил в голове у Пети. Его глаза видели.
«Церковные, — говорю, — и на небо смотрят не с верою, а в Аристетилевы врата глядят, — читал Ваня, — и путь в море по звезде языческого бога Рамфана определяют. А ты с ними в одну точку смотреть захотел? А Лефонтий отвечает…»
— Страницу перелистни, — попросил Ваня.
Петя перелистнул. Он сидел за столом перед открытой книгой и слушал Ванин голос.
«Ты, дядя, баснишь: никакого бога Рамфана не было и нет, а все единою премудростию создано.
Я от этого словно еще глупее стал и говорю:
— Церковные кофий пьют.
— Что за беда, — отвечает Лефонтий. — Кофий боб, он был царю Давиду в дар принесен.
Я сам вовсе уже не знаю, что сказать, да брякнул ему:
— Церковные, — говорю, — зайцев едят, а заяц поганый.
— Не погань, — говорит, — Богом созданного, это грех.
— Как, — говорю, — не поганить зайца, когда он поганый, когда у него ослий склад и мужеженское естество, и он рождает в человеке густую и меланхолическую кровь».
— Ладно, хватит. Устал я что-то, — сказал Петя.
— Закладку положи, — попросил Ваня.
Петя вложил закладку и закрыл томик с надписью «Н. С. Лесков».
— Тетя Таня пришла, — сказал Петя.
У него глаза были покрыты белой пленкой. Волосы были длинные.
— А ты почем знаешь, что она? — спросил Ваня.
— А ты что, не знаешь, что я шаги слышу? — спросил Петя.
Квартира была большая.
— Привет, Петя! — сказала тетя, входя в комнату.
— Тетя Таня, прибери, пожалуйста, и суп свари, — попросил Петя.
Тетя Таня вышла.
— Давай к маме сходим, — сказал Ваня.
— Давай, — ответил Петя.
Петя встал и надел черные очки.
— Мне очки не забудь, — сказал Ваня.
Петя взял ободок темного стекла и надел на Ванины глаза.
× × ×
Он шел по улице.
— Ваня, ты знаешь, мне Лесков не нравится. Я его не понимаю. Я слов много не знаю.
— А мне нравится, — сказал Ваня. — Я тоже много слов не знаю, но тем он и интереснее. Вот Достоевский просто пишет, у него сюжеты интересные, а вот фразы «до чего ж поганый народ — люди» он не придумает. Осторожно, здесь ступенька…
— Я помню, — сказал Петя. — Я шаги считаю.
В руках у него была трость для слепых.
Петя пересек площадь, прошел по узкой улочке и подошел к старому зданию с надписью «Психиатрическая больница № 1».
Петя прошел по коридору и сел на скамейку. Из кабинета вышел доктор и пошел по коридору. Он хромал.
— Здравствуйте, доктор! — крикнул Петя.
— А как вы знаете, что это я? — спросил доктор, подходя.
— По шагам, — сказал Петя. — Вы же знаете, что я хорошо слышу, а Вы хромаете на правую ногу.
Доктор улыбнулся.
— Как мама сегодня? — спросил Петя.
— Сегодня не очень. Пойдемте, — сказал доктор.
Доктор взял Петю под руку, они прошли по коридору и вошли в палату.
В одноместной палате дремала мама. Она была седая.
Петя подошел и сел на край кровати.
— Здравствуй, мама! — сказал он.
Мама открыла глаза.
— Ваня, — сказала она, глядя немножко мимо него.
— Мама, я тебе каждый раз говорю, что Ваня умер, — сказал Петя.
— Это туловище мое умерло, — сказал Ваня. — До чего ж поганый народ — люди.
— Ваня, — сказала мама, беря Петю за руку.
Она все так же смотрела мимо. Они молчали.
— Пойдемте, Петр, — сказал доктор.
Петя встал, и они вышли.
— Надо за два месяца заплатить, — сказал доктор уже в коридоре.
— Тетя Таня занесет деньги, — как-то отрешенно сказал Петя. — А когда ее можно будет забрать домой? — спросил он.
— Я не знаю, — сказал доктор.
× × ×
Петя молча шел по городу.
— Давай в банкомат зайдем, — сказал Ваня. — Осторожно, машина!
— Я слышу, — сказал Петя, остановился и пропустил машину.
× × ×
Он стоял перед банкоматом, держа в руках карточку.
— Другой стороной, — сказал Ваня.
Петя перевернул карточку, провел рукой по банкомату и ввел карточку в гнездо, нащупал клавиши и четыре раза нажал на цифру 1.
На экране возникли суммы. Петя привычно нажал на сумму 5000. Потекли деньги. Петя забрал деньги и нажал еще раз.
× × ×
Петя шел по улице.
— А маме хуже стало? — спросил он.
— Да, — сказал Ваня. — Давай в бар зайдем.
«Вечерняя Москва» взяла последнее интервью у Алексея Балабанова. / Фото: Михаил Садчиков — младший
27 мая, на девятый день после ухода режиссера Алексея Балабанова, в журнале «Сеанс» опубликован последний сценарий Алексея Октябриновича «Мой брат умер». Сценарий, дописанный автором в день смерти (18 мая), обнародован по разрешению родственников и кинокомпании СТВ (с которой Балабанов снял большинство своих картин). Согласно отклику первых читателей, «Мой брат умер» – «тяжелый», «странный», «мрачный», «страшный», «тупиковый»… Люди писали, что думали, и писали эмоционально, в суете. Наверняка многие восприняли сюжет о двух братьях, один из которых слепой, с четырьмя глазами, но живой, а другой, его близнец, мертвый, но зрячий, – буквально, за чистую монету?! Скорее всего, все цитаты из рассказа Николая Лескова «Запечатленный ангел» наш ценитель кино пропускал мимо…
А эти цитаты, как белые лилии на пруду, бережно «высажены» Алексеем Балабановым в его последнем сценарии. Балабанов предполагал, что мало кто из современных людей, его поклонников, читал Лескова. Об этом он отдельно сказал в своем сценарии (жена, а тогда невеста живого брата Пети — Ирина на вопрос: «А вам нравится Лесков?», прямо отвечает: «Не знаю, я не читала».) Да, и сам брат всячески противился чтению Лескова, но его побуждал к этому умерший брат, близнец, который читал исключительно Лескова — причем до последней минуты своей тайной «жизни»…Читал Лескова и Алексей Балабанов (иначе откуда бы взялись все цитаты из «Запечатленного ангела»?). Справка из истории литературы — рассказ «Запечатленный ангел» Николай Лесков написал в 1872 году, в Петербурге.
По странному стечению обстоятельств, 17 мая, к Алексею Балабанову я пришла из дома, где долгое время жил и писал Николай Лесков. На Невском, 82 сейчас находится гостиница «Аделия», а раньше там был доходный дом, где снимал квартиру писатель. Номер квартиры совпадал с номером дома – 82. До сих пор на подоконнике этой квартиры, которая сейчас — гостиничный номер, живет и каркает большой черный ворон. Я очень любила жить именно в этом номере из-за большого ворона, его магического «кар-р». Чтобы окончательно не сойти с ума, перед тем, как рассказать эту историю, я позвонила в гостиницу «Аделия», чтобы уточнить: «Действительно, ли по этому адресу в XIX веке жил писатель Николай Лесков?». Директор гостиницы – а это сеть гостиниц в Москве и Санкт-Петербурге – подтвердил мне, что, «да, действительно, по адресу «Невский, 82» жил Николай Лесков, и об этом историческом факте свидетельствует мемориальная табличка, которая висит в их гостинице «Аделия». Директор не стал отрицать, что «во дворе дома обитают вороны, потому что они громко каркают, порой мешая гостям. А еще директор мне поведал о том, что «Николай Лесков жил в Петербурге долгие годы, и все время в доходных домах на Невском проспекте, сменив десять, а то и 11 адресов». Признаюсь, что я тоже бегло читала Николая Лескова, кажется, только «Очарованного странника», ночью, перед экзаменом по «Русской литературе» на журфаке. Правда, видела почти все экранизации «Леди Макбет Мценского уезда» и несколько театральных постановок, в которых лично мне было все понятно и малоинтересно.
Но Алексей Балабанов обратил свой последний взор на малоизвестного ныне Николая Лескова, предпочтя его, между прочим, Достоевскому (об этом тоже сказано в его сценарии). К позднему Лескову, который в поисках извечных русских вопросов: «Кто виноват?» и «Что делать?» все ближе подходил к Богу, вере и спутникам Всевышнего.
— Лесков говорит: всякого спасенного человека не эфиоп ведет, а ангел руководствует (из сценария Алексея Балабанова «Мой брат умер»).
Ангел в сценарии «Мой брат умер» — это мертвый брат-близнец, который живет в голове выжившего слепого брата, и руководит им. Мать братьев, которая сошла с ума после родов, и живет в психиатрической больнице, шестым чувством видит и чувствует именно ангела, а не выжившего сына. Люди называют живого брата уродом (у него же четыре глаза), но он не очень этому противится до тех пор, пока с ним остается его ангел, то есть его брат, близнец, двойник…
— У нас в русском настоящем понятии насчет женского сложения соблюдается свой тип, который, по-нашему, гораздо нынешнего легкомыслия соответственнее, а совсем не то, что кочка. — Мы длинных цыбов, точно, не уважаем, а любим, чтобы женщина стояла не на долгих ножках, да на крепоньких, чтоб она не путалась, а как шарок всюду каталась и поспевала,а цыбастенькая победит, да спотыкнется» (цитата в сценарии «Мой брат умер» из повести «Запечатленный ангел»).
Николай Лесков в своем рассказе, можно сказать, поет гимн материнству. Писатель возносит русскую женщину, прежде всего, как прародительницу, как мать. Но в своем сценарии Алексей Балабанов на примере невесты, а потом жены брата Ирины показывает, что русская женщина стала уже европейской женщиной, просто длинноногой красавицей, а не матерью. Детей у брата и Ирины, как легко предположить, нет и в принципе быть не может. И все, на этом конец.
В последнем интервью, которое Алексей Балабанов дал мне (опубликовано в «Вечернем Москве» вечером 17 мая 2013 года, за день до смерти режиссера), идет речь о будущем фильме, сценарий для которого только что завершен (так сказал Алексей Балабанов). Алексей Октябринович ни в какую не хотел раскрывать содержание сценария, и теперь я догадываюсь: почему? (как можно рассказать в двух словах об ангелах, и о Лескове?) Режиссер даже признался, что на все роли, кроме главной — живого слепого брата Пети, – найдены актеры. Более того, мне известно, что в день своей смерти Алексей Балабанов с одним очень известным агентом обсуждал кандидатуру актера на главную роль. Режиссер не рассказывал мне детали, подробности будущей картины, потому что в его словах звучало неверие в то, что он снимет фильм.
— Вера дело великое, и кто как верит, тому так по вере и дается, — цитата из Николая Лескова.
Наверняка, последний сценарий «Мой брат умер» опубликован сразу после смерти режиссера с его позволения. С каждом днем, думая об Алексее Балабанове, не могу отогнать мысли о том, что он будто срежиссировал свой уход и дал точные указания. Возможно, режиссеру так сказал сделать его ангел? Сценарий заканчивается разговором в тюрьме:
— У вас Лесков есть? — спросил Петя.
— А что именно вам нужно? — спросил Юра.
— Все равно, — сказал Петя.
Библиотекарь открыл шкаф , порылся и достал книжку.
Юра открыл книжку и сел рядом. (финал сценария Алексея Балабанова («Мой брат умер»)».
Может быть, завещанием Алексеем Балабанова, помимо его фильмов и сценарием, было пожелание, чтобы мы читали Николая Лескова?
… А начинается сценарий с предложения: «В палате было светло». Ангелы не могут быть страшными и темными, даже если они живут в теле урода, – об этом хотел сказать всем нам Алексей Балабанов. А еще напомнить лесковское:
— Не погань Богом созданного — это грех.
Стала известна участь написанного перед смертью сценария фильма режиссера Алексея Балабанова
С момента смерти именитого петербургского режиссера Алексея Балабанова прошло почти девять лет. Он ушел, работая над своим последним сценарием к картине «Мой брат умер».
Почти сразу после похорон Балабанова на Смоленском кладбище в киносообществе стали говорить об экранизации последнего сценария «Мой брат умер». Дескать, было бы неплохо отдать дань памяти и исполнить последнюю волю мэтра.
Примечательно, что еще при жизни Балабанов горел идеей снять этот фильм. Даже вел переговоры с актерами и думал над тем, кто подходит на роли героев из его сценария. Одним из таких артистов оказался исполнитель текстов, писатель и поэт Олег Гаркуша. В разговоре с журналистом НЕВСКИХ НОВОСТЕЙ он заявил, что должен был сыграть в картине вместе с Ренатой Литвиновой.
«Мне предварительно была предложена Алексеем Октябриновичем роль некого мужчины Ренаты Литвиновой — мы бы в паре играли. Думаю, я бы не согласился. Все-таки, Балабанов гениальный был человек и режиссер. Мне кажется, что уже не надо приглашать какого-то режиссера и снимать по сценарию этот фильм. Его должен был снять Балабанов», — признался Гаркуша.
По информации НЕВСКИХ НОВОСТЕЙ, авторские права на сценарий фильма «Мой брат умер» принадлежат близкому другу и коллеге Алексея Балабанова по киноцеху Сергею Сельянову. Поэтому последнее решение о съемках будет за ним. Об этом рассказала вдова режиссера, российский художник по костюмам Надежда Васильева.
«Права принадлежат Сельянову — кинокомпании «СТВ». Я к этому не имею отношения, но знаю, что он против того, чтобы его экранизировать. Считает, что режиссера нет достойного», — рассказала вдова Балабанова.
Звезда кинолент «Брат» и «Брат 2», актер Виктор Сухоруков заявил, что время ушло — сам он сейчас ни при каких обстоятельствах не стал бы участвовать в таком проекте.
«Я свою историю сыграл, и она закончилась вместе с уходом Балабанова. Продолжения у меня не будет, и я к нему не готов. Были с моей стороны призывы к Алеше Балабанову продолжить эту историю (снять «Брат 3». — Прим. ред.) очень давно. Я предлагал это и Леше, и Сельянову — они тогда отказались. Больше этого не было в моей жизни и не будет. Тем более сегодня. Фильм «Брат», «Брат 2» — они настолько культовые, они уже даже принадлежат не людям, а времени. Этот фильм принадлежит эпохе, которая уйдет. Эту эпоху будут знать по знаковым явлениям, и в этих знаковых явлениях будет фильм «Брат» Балабанова», — заявил Виктор Сухоруков.
В марте в российских кинотеатрах стартовал повторный прокат дилогии «Брат» и других фильмов кинокомпании «СТВ». В Петербурге картины можно увидеть пока только в кинотеатре «Аврора» на Невском проспекте. С 23 марта к прокату присоединятся остальные киноплощадки Северной столицы.
Опубликован последний сценарий Алексея Балабанова
Один из сыновей режиссера намеревается экранизировать незавершенный сценарий
Через несколько дней после смерти режиссера Алексея Балабанова опубликован его последний сценарий фильма «Мой брат умер», закончить работу над которым он не успел.
Как пишет Lenta.ru, сценарий опубликован на сайте журнала «Сеанс».
Алексей Балабанов скончался на 55-ом году жизни 18 мая в санатории в поселке Солнечное в Ленинградской области. Позже было объявлено, что причиной его смерти стала острая сердечная недостаточность.
Сразу же после смерти режиссера Федор Балабанов, один из его сыновей, заявил, что намеревается экранизировать незавершенный сценарий отца. Речь шла именно о проекте под названием «Мой брат умер». В качестве кандидатов на роли в ленте упоминались Олег Гаркуша и Рената Литвинова.
Последней завершенной работой Алексея Балабанова стала лента «Я тоже хочу». Премьера картины состоялась на 69-ом Венецианском кинофестивале в сентябре 2012 года.
Алексей Балабанов. Фото: Екатерина Чеснокова / РИА Новости
На сайте журнала «Сеанс» опубликовали последний сценарий Алексея Балабанова «Мой брат умер».
Балабанов не успел завершить работу над сценарием. Кинематографист умер на 55-ом году жизни 18 мая в санатории в поселке Солнечное в Ленинградской области. Позже было объявлено, что причиной его смерти стала острая сердечная недостаточность. 21 мая Балабанова похоронили на Смоленском кладбище в Санкт-Петербурге.
Сразу же после смерти режиссера Федор Балабанов, один из его сыновей, заявил, что намеревается экранизировать незавершенный сценарий отца. Речь шла именно о проекте под названием «Мой брат умер». Продюсер Сергей Сельянов тогда же уточнил, что сценарий не имеет отношения к фильму Балабанова «Брат». В качестве кандидатов на роли в ленте «Мой брат умер» упоминались Олег Гаркуша и Рената Литвинова.
Последней завершенной работой Алексея Балабанова стала лента «Я тоже хочу». Премьера картины состоялась на 69-ом Венецианском кинофестивале в сентябре 2012 года. В российский прокат фильм вышел в декабре того же года.