Праздник великого юла

Зимнее Солнцестояние, или Великий Юл (Йоль), является праздником возрождения Света и Жизни из лона космической Ночи

Юл является одним из осевых событий в древней традиции, и входит в число так называемых Саббатов – великих праздников священного годового цикла. Новое Солнце устремляется из глубины космической пещеры, и несёт мир, радость и изобилие, утверждая полноту бытия. Именно этот день знаменует начало действительного Нового Года, когда начинается возрастание дня и уменьшается тёмное время суток.

Жизнь вечная

Празднование Зимнего Солнцестояния сопровождается изобилием и утверждением зелёного цвета. Дома украшаются всевозможными вечнозёлеными растениями, среди которых выделяются падуб (остролист), плющ, омела (паразитическое растение, растущее на дубе, и воспринимавшееся как семя Божества). Ну, и конечно же, этот праздник не обходится без вечнозелёной ёлки!

Такое буйство зелёного цвета символизирует «жизнь вечную», ибо он всегда ассоциируется с цветением, взращиванием, природным изобилием. Оттого зелёный цвет и является во всех культурах цветом вечной жизни.

Так как зелень никогда не покидает ветви растений, о которых мы говорили, считается, что они имеют власть над смертью и разрушением. Эти растения властны победить демонов зимы, и также имеют силу привлечь приближающееся Солнце.

От тьмы – к свету

Итак, Зимнее Солнцестояние знаменует победу жизни над смертью. Это праздник утверждения вечной жизни. Его мистериальное содержание заключается в рождении младенца бога Солнца из лона Ночи. Также говорят о возрождении Короля Дуба, или Солнечного Короля, Дарующего Жизнь. Он согревает замёрзшую землю и пробуждает жизнь в семенах, хранившихся в её лоне всю долгую зиму.

В день перед Солнцестоянием зажигаются свечи, отгоняющие тёмные силы и указывающие путь Солнцу обратно на небо. Они приглашают «свет мира». Нельзя не вспомнить также о традиционном венке, сделанном из вечнозелёных растений, с четырьмя свечами, укреплённых в нём. Таким образом, священный праздник является не просто ожиданием, но и активным участием людей в возрождении природы.

Викка в мире

Современной западной традицией, заново раскрывшей все богатство переживания священного и праздников сакрального календаря, является Викка. Она органично объединяет древность и современность, священное и мирское. Викка находит всё больше приверженцев на территории восточных славян в силу возрастающей общности их культурной и исторической судьбы с Западной цивилизацией.

Её несомненное преимущество в том, что в отличие от явлений, часто свойственных религиям единобожия или национально ориентированному язычеству, ей совершенно не присущи партикуляризм, догматизм, религиозная и этническая нетерпимость. В Викке имеется множество направлений, тем не менее их представителям не приходит в голову догматически осуждать друг друга и призывать к «истинной вере». По всей очевидности, именно к этому должны стремиться все религии в условиях открытого общества.

Викка подчеркнуто универсальна, и это соответствует современным процессам глобализации. С другой стороны, она позволяет исследовать и практиковать собственные национальные традиции без подчинения вредной идеологии, навязанной государством. Это действительно либеральный и поистине мудрый подход. Потому совсем не зря понятие «witch» (ведьма), от которого и происходит название «Викка», соотносится с понятиями «мудрости», «святости» и «волшебства». Да и на белорусском языке «ведзьма» является однокоренным словом с «ведаць», т.е. «знать».

Смерть и возрождение

День, предшествующий Солнцестоянию, до момента возрождения Солнца, считался одним из самых неблагоприятных и крайне опасных. В славянской традиции он назывался Карачун – это второе имя Чернобога, предстающего в данной своей ипостаси как повелевающий морозами злой дух, сковывающий стужей землю, погружая её в смертный сон. Слугами грозного Карачуна являются медведи-шатуны, в которых оборачиваются бураны, и метели-волки. До сих пор в народе понятие «карачун» используется в смысле погибели. Не зря говорят: «пришёл ему карачун», «жди карачуна», «задать карачуна», «хватил карачун».

В этот день воскресали мертвые, пробивалась в наш мир нечистая сила, а в окрестностях городов и деревень, согласно преданиям, выискивали своих жертв вампиры. Потому с незапамятных времен люди устраивали магические танцы с разнообразными огнями, и по всей Европе эти танцы были защитой от тьмы.

В ночь на Зимнее Солнцестояние никто не должен был спать, чтобы обезопасить себя от любого влияния зловредных сил и достойно встретить восход Солнца. И когда утром мужчины и женщины, коим случалось попасть в безлюдные места, могли увидеть, что звери безмятежно отдыхали вместе, когда хищники и их жертвы мирно собирались все на один день, они воочию сталкивались с праобразом будущего Рая.

Приятные хлопоты

Праздник Зимнего Солнцестояния явно располагает к тому, чтобы подвести итоги за уходящий год, отбросить старое и ненужное и определить для себя новые перспективы. Для тех, у кого есть собственный дом и участок, имеется многозначительная символическая возможность провести ритуал йольского полена. В соответствии с традицией, полено берётся с земли владельца дома или принимается в подарок, но ни в коем случае не покупается. Оно должно гореть в камине всю ночь, затем тлеть в течении 12-ти дней, после чего церемониально выниматься. До того, как его поджечь, отщепляют кусочек дерева, который нужно сохранить, ибо им поджигается новое полено в следующем году. Это указывает на неразрывность годового цикла, на сохранение и приумножение всего доброго, позитивного и созидательного.

Очень важно украсить дом разнообразными гирляндами светящихся фонариков. И, конечно же, это время, когда люди дарят друг другу подарки. Принято даже дарить подарки птицам и феям, повесив украшения из фруктов, орехов, семян и ягод на ветки деревьев во дворе. Это будет свидетельством неразрывного единства и взаимосвязи человека со всем окружающим миром и живыми существами, его населяющими.

Георгий Корженевский

Опубликовано в газете «Витебский курьер», 15 декабря 2011 г., № 44 (103).

Я не случайно выбрал именно эту тему, ведь сегодня как раз День зимнего солнцестояния (Великий Юл). Года два назад мною была реализована идея новогодних лекций. Как обычно встречают Новый год? Сидят, выпивают, бормочут бессмысленные слова за столом. А мы решили провести праздник в виде лекции. Попробовали ― получилось. Наверно, имеет смысл сделать такие новогодние лекции регулярными… Помню мы как-то с Сергеем Курехиным обсуждали содержательную сторону процесса выпивки. Как правило, разговор пьяных людей представляет собой малосодержательный дискурс. Часто все заканчивается во «времени Ляпунова». Но это в профаническом мире. А ведь алкоголь ― это сакральнейшая вещь, и наиболее бурные алкогольные возлияния в древности сопровождались колоссальным интеллектуальным напряжением. Тогда алкоголь не был в оппозиции к рассудку, а рассудок не был в оппозиции к миру души. И вот мы решили реализовать целую программу интеллектуальных выпивок, где люди постепенно набираются, но при этом сохраняют нить темы, для обсуждения которой они собрались. В этом случае алкоголь не мешает, а, наоборот, помогает сконцентрироваться. Нужно превращать реальности, сопряженные с пиками низкого безумия, в нечто осмысленное, содержательное. Традиция интеллектуально отмечать праздники ― это здорово! Вместо банкета ― лекция. По-моему, это то, что нужно. Итак, мифы Нового года. Великий Юл. Разные даты празднования Нового Года в различных традициях. Юлом у древних германцев назывался праздник зимнего солнцестояния. Традиция отмечать Новый год есть у всех народов. Однако в отношении его точной даты существуют разночтения. Многие народы (например, персы) отмечают Новый год в день весеннего равноденствия, то есть, в точке, соответствующей Востоку. «Весенний» Новый год вытекает из той же логики, что и «зимний». То же представление о цикле, тот же символический набор основных знаков и сюжетов (рис. 1). Существует менее известная традиция: отмечать Новый год летом. Это характерно для Египетской цивилизации. Здесь Новый год совпадает с летним солнцестоянием (День Ивана Купалы). Вообще, все точки кельтского креста, где вертикаль и горизонталь пересекают окружность, праздничные, важные. Поэтому неудивительно, что существует традиция отмечать Новый год осенью. Например, в кельтской культуре и в семитической традиции. Иудейский календарь является лунным, точнее, лунно-солнечным, а следовательно, имеет некоторую фиксированную солнечную черту. Переход через нее ― это еврейский Новый год, Рош Ашана. Празднуется он в день осеннего равноденствия. В православии существует литургический Новый год, совпадающий с этим днем. Кроме того существует гражданский Новый год ― 1 января, введенный на Руси Петром Первым. И вот, как это ни парадоксально, именно этот, казалось бы, насквозь профанический праздник и есть, на самом деле, тот изначальный Новый год, который отмечался в самых древних традициях… Узловые точки календаря всегда во всех исторических эпохах отмечаются как праздничные. Кроме того фиксируются промежуточные точки, имеющие вид второстепенных праздников. Например, китайский Новый год, который начинается в феврале (это промежуточная юго-восточная точка), или Новый год по позднекельтскому календарю, который совпадает с Днем Всех Святых. Изначально он был расположен в точке осеннего равноденствия, но сейчас празднуется не строго в этой точке, а где-то на «юго-западе» (рис. 2). Миграция точек празднования Нового года связана с фундаментальными сакральными аспектами той или иной традиции. Поскольку календарь есть парадигма конкретного сакрального языка и выражение языка Традиции, то на основании приоритетных пунктов календаря выстраиваются ритуальные комплексы, специфика сакральной географии, ориентация на местности, создание древнейших сакральных карт. Даже неандертальского типа народы ориентировали свои норы в соответствии с закономерностями сакральной ориентации. Поэтому, когда мы хотим проинтерпретировать какой-то сакральный комплекс, ритуал или религиозную доктрину, мы должны всегда исходить из этой изначальной матрицы, учитывать, где в данной культуре, в данной традиции празднуется Новый год, что стоит во главе: Север, Юг, Запад или Восток. Согласно Вирту и Генону, изначально точкой Нового года был день зимнего солнцестояния. Это была самая абсолютная форма великого праздника. Почему? Здесь происходит изменение направления движения солнца от спуска к подъему. В геоцентрической системе координат, особенно в северных широтах, в Арктиде (где день совпадает с годом), это представляется наиболее наглядным и очевидным. С одной стороны, можно уподобить Солнце шару, брошенному из глубины зимы вверх. Он поднимается, потому что изначально за ним стоит инерция броска. Шар достигает высшей точки и начинает опускаться (рис. 3). Великий Юл. Что чудесного в том, что шар (как простой предмет, например, камень) летит вверх? В принципе, конечно, само по себе это чудесно. Но раз уж он все равно летит, какая разница почему? Наверное бросил кто-то… Но вот шар долетает до верхней точки и меняет свое положение. Свет постепенно поддается тьме и наступает арктическая полярная ночь. И вот, в самой середине ночи, при полной победе тьмы, возникает таинственное, необъяснимое сакральное явление: каким-то загадочным образом, не из самого света, а из-за пределов света, из-за последней черты бытия возникает импульс, опять подбрасывающий солнце вверх. Не видно самого этого импульса, еще не появились первые проблески весеннего солнца, тем не менее носители священного огня, предки исторических ариев, сохраняющие свет солнца в своих святилищах, уже знают, что этот магический миг произошел, что трансцендентная причина не оставила мир во тьме, и рождение Нового света уже празднуется в его принципиальном аспекте. Остальные узловые моменты сакрального календаря тоже важны, но они естественны, так сказать, природны. Рождение же солнца, его смерть, магия превращения одной тьмы в другую, чреватую золотой зарей ― это наиболее священный момент по сравнению со всем остальным. Это разрыв цикла (см. рис. 3). В момент Юла в движение вмешивается какая-то особая новая сила, которая размыкает инерциальное движение по кругу и выбрасывает поступательное развитие событий в неожиданную, запредельную сферу. Тут происходит то, что не заложено в других точках цикла. Не понятно, откуда берется новый мир, который, казалось бы, только что умер… Именно из этого естественного, арктического миросозерцания природы возникает первоматрица всех языков, всех символов и всех религий. С точки зрения Германа Вирта, именно Великий Юл был главным праздником сакральной цивилизации, главным праздником Гипербореи. Я хочу обратить внимание на то, что христианская традиция в своем символическом комплексе воскрешает изначальный гиперборейский гнозис. Причем делает это гораздо более полно, чем те формы индоевропейской традиции, которые существовали до христианства и параллельно ему. В частности, даже празднование Нового года в день весеннего равноденствия, характерное для индоевропейских традиций, более древних, чем христианство, отнюдь не является примордиальным. Рождество же отсылает нас прямиком к гиперборейскому Великому Юлу (юлианский календарь в свое время совпадал с естественным). Другой великий христианский праздник ― Воскресение Христово или Пасха ― совпадает с весенним равноденствием. Однако, с примордиальной точки зрения, главный праздник ― Юл (Рождество). В древнейших формах Традиции, начиная с наскальных рисунков, для обозначения Нового года использовался крест. Идея угасания и воскрешения света, смерти и воскресения Диониса, распятие Христа и Его воскресение ― теснейшим образом по своему сакрально-языковому, культовому содержанию, совпадают с представлением о великом Юле. Таким образом, Великим Юлом является и Рождество, и Пасха. С метафизической точки зрения, оба этих события являются символически близкими.

Парадигмы волшебных сказок. Однако воспоминание о гиперборейском гнозисе и о Великом Юле можно обнаружить не только в исторических религиях, культовых и литургических комплексах. Все русские сказки своими сюжетами, символическими соответствиями, перипетиями, именами героев, антуражем теснейшим образом связаны с Юлом. Все сказки повествуют о великом Юле, о событиях, которые ему предшествуют или за ним следуют. Можно сказать, что сказки ― это солярные мифы. Но не в грубо природном понимании. Это солярные мифы, изложенные в Арктиде, мифы, данные изначальному гиперборейскому человечеству, для которого разделение на священное и не священное просто отсутствовало. Все было и богооткровенно и естественно одновременно. Не было изолированных друг от друга божества, человека, природы. И природа, и представление о трансцендентной причине мира ― все рассматривалось как единый комплекс. Существовало холистское мировоззрение, о котором мы говорили на первых лекциях. Традиция не знает разделения на посюстороннее и потустороннее. И то и другое конкретно, ощутимо и вместе с тем наделено трансцендентным значением. Например, сказка о «курочке Рябе». В центре повествования Яйцо Мира. Темная сила (мышь) разбивает золотое яйцо, его заменяет яйцо простое. Это история про циклы человечества. Золотое яйцо ― изначальный эон, золотой век. Он прочен, его не разобьешь даже при самых больших усилиях. Он целостен. Но он приходит к концу. Мышка ― как плод Древа Познания (не исключена протоэтимологическая связь между словом «мышь» и словом «мысль») ― приводит к концу золотого века. Интересно, что в сказке логическая нелепость ― дед бил-бил, но не разбил, и баба била-била не разбила, видимо, цель была все-таки разбить (иначе, зачем били-то?). Но как только яичко разбилось, и дед и баба стали плакать. Следовательно, их целью было не просто расколоть яйцо золотого века, а продемонстрировать себе и друг другу его прочность. Поэтому они так расстроились случившейся катастрофе. И правильно сделали… Ясно, что простое яйцо никак не заменит яйца золотого. Это простое яйцо ― кали-юга индусов. Конец сказки не очень утешает. Что-то ушло безвозвратно. Это что-то ― золотой век ― полярный год, Арктида, нордический рай. Или, например, Царевна-лягушка. Женщина превращается в лягушку, потом наоборот: лягушка ―  в женщину. Драматизм сказки ― это драматизм года, где главное действующее лицо (Иван-царевич) ― это рождающееся солнце. Ему предстоит пройти через множество препятствий, прежде чем это новое солнце станет полным. Самым важным подвигом героя является спуск в некоторое таинственное подземелье, битва с драконом (змеем), встреча с Бабой Ягой. Главная задача героя ― достичь Великого Юла. Именно на пути к Юлу и встречаются основные преграды. Пройдя их, он выходит обновленным, возрожденным, обогащенный новым сокровищем. Он становится посвященным, на нем лежит печать Нового года, в его руках точка разрыва. Реализация точки великого Юла в индивидуальной героической судьбе делает его иным. Такой путь самореализации весьма не прост, поскольку сам осенне-зимний сектор получает самостоятельное существование и различные элементы древнейшего арктического символизма приобретают в сказке собственное, сложное, пугающее бытие. В частности, избушка на курьих ножках, в которую рано или поздно попадает герой. Почему она на курьих ножках (рис. 4)? Я сколько ни читал «невиртовских» объяснений, все они мне казались неубедительными. Почему она крутится, понятно: речь идет о годе, а год вращается. Отсюда миф о вращающихся дворцах, годовое путешествие китайского императора по различным отделениям своего годового дворца (Мин Тань) и т. д. Но откуда курьи ножки? Откуда этот брутальный сомнамбулический символизм? Я был поражен, когда у Вирта нашел древний шумерский иероглиф, который называется «баба». Он представляет собой квадрат с двумя трехпалыми лапками. «Баба» ― это «земля» по-шумерски (рис. 5). Следовательно, путешествие в эту избушку является спуском солнца в точку зимнего солнцестояния, под землю, в ад. Давайте рассмотрим «куриные ножки» отдельно от избушки. Самый древний, чисто примордиальный иероглиф ― корни мирового древа, руна смерти юр (рис. 6). Скорее всего избушка была на одной курьей ножке, другая добавилась позднее «для устойчивости»». Таким образом, представление о куриной ноге логически вытекает из древнейшего символического комплекса, который человечество, давно забывшее об Арктиде, о Гиперборее, о потерянном нордическом рае, бережно передает из поколения в поколение. Ничего в этом не понимает, но, на всякий случай, передает. Даже в современных мультфильмах мы порой встречаемся с древнейшим знанием, оперативно-метафизическое значение которого трудно переоценить. Цикл сказки, который представляет собой цикл поиска великого Юла, одновременно соответствует и географическим представлениям, поскольку комплекс календаря сочетает в себе и сакральное время и сакральное пространство. Пространство это всегда имеет свой внутренний Юг, Восток, Север и Запад. На точку зимнего солнцестояния ориентированы алтари наиболее древних святилищ. При переходе от зимнего солнцестояния к весеннему равноденствию (как центральной точке сакрального года), содержание в целом сохраняется, просто алтарная часть переносится на Восток. Понятно, что «восточная ориентация» алтарей в православных храмах ― дань индоевропейской традиции. Праздник Новолетия ― дань иудейской традиции, предшествующей христианству. А Рождество ― дань наиболее древнему, протоиндоевропейскому гнозису. Покойники в древнейших захоронениях, кстати, тоже были ориентированы строго определенным образом. Археологи активно пользуются этим для датировки своих раскопок. Даже неандертальцы хоронили не «как попало». Покойники участвовали в их жизни как неотъемлемая часть целостного мира. Мы представляем жизнь как «несмерть», а древние представляли себе полноценную жизнь как собственно жизнь и смерть вместе. Все схватывалось одновременно. Представления об одном и о другом обязательно в какой-то точке превращались в нечто цельное. Можно себе представить, как в этом сакральном мире было сложно и интересно. Элементы такого подхода сохранились в традиционных учениях. Например, дзенские мастера или христианские монахи практикуют некое специфическое умирание еще при жизни. Парадоксы для рассудка ведут к пробуждению новой логики души… Календарь и сакральная география Руси. Итак, календарь и празднование Великого Юла связаны с ориентацией пространства. Не случайно на Юге Руси находится Черное море. Это море тьмы. Как у всякой сакральной цивилизации, внизу нашего пространственного круга находится море, вода, миры растворения, смерти. Море названо «черным», потому что у гиперборейцев зимой солнце не поднимается над горизонтом (полярная ночь). Не случайно древние реки (Днепр, Дон) хранят этимологию индоевропейского происхождения. Наша земля тысячелетия назад приняла потомков Арктиды ― основателей индуистской и иранской цивилизации. Мы (особенно как православные) сами являемся наследниками Арктиды, ее древнейшей традиции. Символизм наших городов, названия наших деревень, рек, областей ― все это элементы великого знания, завещанного нам нашими предками. Расшифровывать их ― наш долг. Символы и мифы Юла. Я упомянул несколько наиболее древних символов Юла. Все перечислить невозможно, поскольку любой сакральный символ так или иначе связан с Великим Юлом. Так же, как все существующие праздники есть лишь намеки на этот абсолютный праздник. В момент Юла рождается все. Причем все рождается одновременно. Не постепенно, поступательно раскручивается, а все и сразу. Поэтому нельзя сказать, что есть какой-то символ, не являющийся символом зимнего солнцестояния. Таким образом, расшифровке, интерпретации может быть подвергнуто абсолютно все. Все сюжеты, вплоть до самых бытовых. Даже обычное пятно является символом Великого Юла, воспоминанием о Гиперборее. Например, символизм человеческой головы ― это символизм Юла. Симметрия и асимметрия каждого искусственного предмета отсылает нас к зимнему солнцестоянию. Если углубиться в нордическую герменевтику, то из всех предметов мира фонтаном забьет вселенная новых смыслов, все приобретет новое колоссальное значение… Я лет 15 назад, в один из напряженных моментов изучения Германа Вирта, раздумывая над огромным количеством мифологических сюжетов, которыми он пользовался, прогуливался летом за городом и вдруг поймал себя на мысли, что нечто извне напоминает мне о летнем солнцестоянии. Это был соловей. Он издает трель, где доминирует звук i — звук, символизирующий летнее солнцестояние. Таких примеров можно привести множество… Две горы ― две пещеры. И все-таки некоторые символы являются символами Великого Юла по преимуществу. Один из них ― знак, похожий на подкову. Обычай вешать подкову в жилище «на счастье» восходит к этому древнему символизму. Подкова ― это проторуна ур, классическое изображение Нового года (рис. 7). Генон писал в книге «Царь мира» о том, что символизм горы и пещеры теснейшим образом связан между собой. Он описывал это как своего рода «инь-янь». С виртовской же точки зрения, пещера и гора ― это, вообще, одно и то же. Это развитие руны ur. И гора ― ur, и пещера ― ur. Обратите внимание на холистскую природу языка Традиции — вы пытаетесь найти в ней дуализм, противостояние выпуклости и вогнутости, а получаете универсальный сверхсимвол, означающий и то и другое одновременно (кстати, одним из центральных символов зимнего солнцестояния является черно-белая кора березы). Итак, руна ur, является руной гор и пещер. Не случайно Христос родился именно в пещере. На традиционной византийской иконе Рождества эта пещера изображается внутри горы. Руна ur может быть рассмотрена как «всесимвол», поскольку едва ли существуют символы, не связанные с горой или пещерой. Общение древних гиперборейцев было очень специфическим, они произносили один звук, например ur, а имели в виду вообще все. И хорошее, и плохое, и то как они борются, как свет рождается, достигает апогея и падает, а потом снова рождается. В каждый момент этого сложнейшего цикла один его элемент знает о другом, полярном. Знает его неизбежность, и все-таки движется по своей собственной траектории. Впадает в отождествление с самим собой для того, чтобы в следующий момент снова разотождествиться и вновь превратиться в свою собственную противоположность… Все это наши предки высказывали звуком ur. Борода, дед Мороз, Снегурочка. Теперь другой, более поздний символ: бородатый человек или Дед Мороз. Борода (тем более седая) ― это древность, соответствующая истоку, а исток соответствует зимнему солнцестоянию. Интересно само слово мороз. По мнению Германа Вирта, вторичный гиперборейский центр, находившийся в Северной Атлантике, назывался Мо-Уру. Похожую этимологию имеет множество слов: названия народов (маори, аморреи), река Амур, город Муром. Даже сочетание Илья Муромец Вирт толковал как календарно-сакральный комплекс: Ил из Мо-Уру (Ил ― это древнейшее гиперборейское название света). Слово мороз имеет тот же самый корень. Кстати, слово море, возможно, тоже имеет отношение к этому комплексу… Культовый центр Мо-Уру был древнейшим святилищем зимнего солнцестояния, воспоминание о котором сохранили многие народы в своих легендах и мифах. Первые русские святые (очень важно, что именно первые ― все первое не случайно) Борис и Глеб, братья-страстотерпцы, традиционно изображаются как зрелый мужчина с бородой и безбородый юноша. То же самое можно сказать и о бессеребрениках и целителях Косьме и Дамиане. Все близнечные мифы имеют прямое отношение к зимнему солнцестоянию ― точке, где заканчивается старое и начинается новое. В случае с Дедом Морозом, роль нового играет Снегурочка. Это тоже сакральная модель дуальности ― молодое-старое. Верность этим моделям не следствие народной тупости. Каждая подлинная традиция воссоздает изначальные парадигмы. Христианство ― традиция, несомненно, подлинная. Значит, существует возможность перевода христианских догматов, символов, обрядов и доктрин на гиперборейский язык…

Сегодня день зимнего солнцестояния. У германцев он назывался Великий Юл.

Действительно, если уделять внимание наблюдению за природой, то может показаться удивительным, что в этот день в году процесс убывания дня сменяется его прибавлением. Это намного более чудесно, нежели летнее солнцестояние, когда день перестает расти и начинает сокращаться. Это нетрудно себе представить: если бросить камень вверх, то в какой-то момент он остановится и начнет падать. Сила броска иссякнет, и камень начнет клонить к земле. В падении, сокращении света и наступлении холодов, как в смерти и тлении, есть что-то естественное: стоит только силам жизни оставить нечто в покое, и холодные тиски смерти не заставят себя ждать. Смерть, увы, естественна. А жизнь, рождение, появление на свет и само явление Света – вот что чудесно.

И древние люди в день зимнего солнцестояния удивлялись: что за сила порождает новый свет и новый рост дня? Откуда в центре зимы и холодов эта воля к весне, это солнечное восстание жизни?

Платон и Аристотель учили, что философия начинается с удивления. С удивления зимним солнцестоянием начиналась философия времени, философия праздников, философия рождения Света – Великий Юл или праздник Непобедимого Солнца, Sol Invictus. Праздники отмечают в годовом цикле именно моменты удивления – точки чуда. И среди всех остальных зимнее солнцестояние стоит особняком. Оно заставляет думать, размышлять о таинстве жизни и той божественной воле, которая вызвала мир к бытию, так же, как зимнее солнце из глубины самой длинной ночи начало свое весеннее шествие.

2017 лет назад, в день зимнего солнцестояния, произошло величайшее событие – среди людей родился Превечный Бог Спаситель Исус Христос. С тех пор астрономические события и наш священный юлианский календарь, строго отмечающий число дней, прошедших с начала нашего христианского века – первого века, несколько разошлись. И в соответствии с нашей традицией – византийской и русской – мы празднуем Рождество Христово – рождение вечной жизни и приход в мир Спасителя – 7 января. А пока у нас идет Рождественский пост, время сосредоточения и покаянных молитв. Но никто не может нам запретить, оторвавшись от дел, техники, быта и экранов, посмотреть на окружающий мир, тем более нынешняя зима выдалась по-настоящему русская – снежная и холодная. Оглядеться и удивиться точке солнцестояния – Великому Юлу.

В жизни каждого человека есть зимнее солнцестояние. В тот момент, когда мы оказываемся в нижней точке, на самом дне или отчаяния, или болезни, или горя. Иногда эти муки душевные, иногда – телесные. Но Новый Год в природе, в культуре, в нашей душе учит нас никогда не опускать рук: когда мы достигаем полуночи, мы уже стоим вплотную к рассвету. Да, перед рассветом тьма самая густая и непроглядная. Но глубинная вера наша подсказывает: с той стороны нас ожидает новый день. Катастрофа, утрата, даже смерть – ничто не конец. Всегда возможно новое начало, другое начало и истории, и жизни, и философии.

Время нелинейно – если бы оно было линейно, то энтропия и упадок в нем в какой-то момент возобладали бы. Камень, предоставленный сам себе, упал бы и больше не поднялся. А солнце погасло бы. Сама природа учит нас вере в Бога – в вечность, в спасение, в возвращение того, что по-настоящему важно и дорого, что осмысленно и прекрасно.

Для христиан душа – вечна. Тело умирает, а душа в этот момент лишь переступает порог – делает шаг через точку своего зимнего солнцестояния. К новому Свету. Да, кстати, и тело, согласно нашей православной вере, не исчезает окончательно. Для линейного времени это немыслимо – мы же чаем воскресения мертвых и жизни будущего века. И это воскресение плоти вполне можно сравнить с будущей весной: под лучами духа тело снова взойдет, как первая трава, цветы или распустившиеся листья. Время нелинейно, так как есть вечность, превращающая время в нечто иное – не просто в круг вечного возвращения одного и того же – в какую-то более сложную и более изящную фигуру. В день зимнего солнцестояния самое время задуматься о том, что это могла бы быть за фигура – у прекрасного сложного и загадочного времени, оформленного вечностью. Ведь Платон говорил, что время – это образ вечности. Насколько же его истинная форма должна быть поэтому красивой и неожиданной…

Всего доброго, вы смотрели «Директиву Дугина» о зимнем солнцестоянии.

Важно осознавать, что наша православная вера – это вера в вечную победу духовного Света.

Смотрите архив передач — http://tsargrad.tv

Праздник Великого Юла

Опус в черном

«Возможно, жизнь на этой ничтожной земле — только результат гниения, разложения. Все вокруг и мы сами — только симптомы порчи, изъедающей дурной плод. Смысл вселенной не поддается усилиям нашего мозга. Мы, возможно, бациллы, вибрионы в хаотическом звездном кошмаре». («Святой Иуда из ночи»)

Мысль как сон чувства приходит без приглашения… Мысль о Снежной Королеве!

«Снег. Прекрасное существо, за вуалью смерти в кругах мрачной музыки, словно холодный спектр Северного сияния, расцветает пленительное тело, роскошная плоть пронизана черными провалами сознания, колориты оживают, танцуют вокруг видения — турбуленция, хриплая музыка льда, свист смерти — солнечный мир далеко позади нас ополчился на нашу мать Красоту. Она отступает, она вздымается: О наши кости, одетые новым телом любви!»

«Прекрасное существо» Артюр Рэмбо

Холодная эпилепсия судорожной зимы…

Сегодня День зимнего солнцестояния, Великий Юл! Сегодня я приблизился ещё на одну вечность к Снежной Королеве в ледяных бескрайних регионах моей сумрачной души.

Миражи древнеегипетских новогодних мистерий солнечного Сэта, мировой весны персов и осеннего Рош Ашана проплывают во снах моих прошлых воплощений. Солнечное Колесо Рока согревает и остужает полярные широты моей бессмертной памяти.

Сегодня из-за последней черты необратимости и холода возник луч света, таинственный блеск глаз Снежной Королевы, возвещающий приход золотой зари смерти и преображения.

«Невозможно отыскать противоположности, — писал Николай Кузанский, — из которых одна по отношению к другой не была бы единством».

Он и Она – ироничная и бесконечная алхимия вечного Творца. Где лежит грань понимания этого Единства?

Не за пределами ли смерти? Не обрекает ли нас созерцание расщепленной на противоположности жизни на тотальное одиночество? И кто осмелится нарушить жестокий закон отчуждения душ от Истока?

«Единство целого, соединяющего части, выше единства части, способной к соединению». Почему же мы ищем друг друга вне Истока? Кто из нас способен наполнить друг друга Светом?

Мы все сидим в призрачной таверне в конце той улицы близ гавани, откуда мы отправимся в плавание, из которого не возвращаются. Но мы всё же несмотря ни на что и в очередной раз празднуем Великий Юл вечного возвращения в блаженную и пугающую неизвестность, в сон Вифильского камня.

Душа, ищущая символы и смыслы собственного существования, вращает колесо мира от точки Великого Юла.

Тринадцатый год… Тринадцатое свободное место Круглого стола короля Артура, куда в конце времен должен быть водружен Святой Грааль…

Жерар де Нерваль писал:

«Я искал Божье Око и увидел

Орбиту черную и бездонную,

там излучалась ночь, постоянно концентрируясь.

Странная радуга окружала это небытие,

это преддверие древнего Хаоса, эту спираль,

пожирающую Миры и Дни»…

…«Тринадцатое возвращается, но оно вместе с тем и первое»

Конец времен, предсказанный майя, тринадцатый год – Великий Вселенский Юл, «начало после конца», первый год трансфигурации времен.

Но зимнее галактическое солнцестояние символизирует не только преображение, не только реализованную надежду увидеть Свет. Юл – это связь с виртуальным полюсом непроявленной тайны, с неподвижной осью, с Принципом Всего, с ледяным дворцом Снежной Королевы. Вход в этот дворец – из точки Абсолютной Тьмы, из точки разрыва между циклами, где нет ни прошлого, ни будущего; есть только взгляд Вечности, есть только праздник Великого Юла без начала и конца.

“Не существует более великой тайны в бытии человека, чем тайна жизни и смерти, умирания и становления. Год для человека есть высшее Откровение божественного действия во Вселенной. Он есть выражение данного Богом космического закона, в согласии с которым происходит в бесконечном и непреходящем возвращении становление мира. Волшебный, глубочайший образ является нам в природе — это Год Божий. Много дней составляет Год, и в каждом из дней снова открывается образ Года: рождение Света, из которого происходит вся жизнь, его подъем на высшую вершину, и его спуск, смерть, нисхождение, чтобы снова восстать. То, чем являются утро, полдень, вечер и ночь в сутках, соответствует в Году весне, лету, осени и зиме. 

Весной «Свет Мира» снова пробуждает всю жизнь, выпрямляется, развивается, пока не достигнет полного развертывания и предела роста в полуденно-летнем времени, чтобы снова начать путь к ночи и зиме, готовясь к смерти, за которой неминуемо последует новое рождение. Нордический человек созерцал образ своего существования ежегодно и ежедневно: раннее утро — детство, позднее —юность, полдень и лето — взросление, полное созревание, потом увядание жизни, старость, ведущая к зимней смерти, а через нее к новой жизни, к возрождению и новому становлению, воплощенному в потомстве. Круговращение дня развивает в своем постоянном непрерывном повторении круговращение Года, а Год — круг человеческой жизни. Круговращение, движение по кругу, вращение само по себе является высшим космическим законом Бога, этическим Основанием Вселенной всего бытия. На этом принципе основывается всякое Богопереживание и всякое правосознание. Закон вечного вращения, чьим откровением является пространство и время, и особенно в Годе, был осознан атланто-нордической расой в символе Годового и Мирового Древа, Древа Жизни.”

Это слова из книги великого голландского ученого Германа Вирта. Его имя мало что скажет современному человеку, даже весьма образованному. Его трудов нет в современных университетских библиотеках. Причина этого будет понятна позже. И тем не менее, Герман Вирт — один из тех людей, кто в нашем столетии, в этот мрачнейший период Железного Века, кали-юги, сделал удивительно много для восстановления Великой Традиции, той кто пришла в золотом веке из таинственных регионов Гипербореи, волшебной аполлонической земли, лежащей на крайнем Севере. Рене Генон и Юлиус Эвола поведали о Примордиальной Традиции и полярном рае. Их имена известны всем традиционалистам. 

О Германе Вирте знают уже совсем немногие. И тем не менее именно он — этот высокий худой профессор, скромный и страстный, как всякий подлинный ученый — открыл тайну тайн этой Изначальной Традиции, восстановил ее язык, открыл секреты древних рун, расшифровал послание Золотого Века…

Это кажется невероятным, но это факт.

Герман Вирт воссоздал ни больше, ни меньше как “Священный Изначальный Праязык человечества” — “Heilige Urschrift der Menschheit”.

“Heilige Urschrift der Menschheit” — так и называется одна из его толстых, поражающих воображение фундаментальных книг.

Герман Вирт родился в 1885 году в Утрехте в Нидерландах. Он происходит из рода древних фризов, жителей северных областей Голландии, отличающихся до сих пор ненормально высоким ростом и классическими индоевропейскими чертами лица. С детства Вирт интересовался историей своей страны и своего народа. Собирал предания и легенды, внимательно изучал знаки и символы. украшающие дома простых голландских крестьян. 

Практически всю свою страну он исходил вдоль и поперек. В 1910 году он защищает диссертацию под названием “деградация голландских фольклорных песен”. Уже в этом первом труде поражает невероятная эрудиция автора, который привлекает к сравнительному анализу практически весь материал, касающийся голландского фольклора. Более того, он пытается выстроить общую модель, некую протомифологию, которая стоит за народным творчеством, чтобы лучше понять общее миросозерцание древних предков. Отталкиваясь от символов и элементов голландской старины Вирт расширяет круг своих этнографических культурно-символических поисков вначале на все германские земли, потом шире на Европу, потом территорию Евразии и, наконец, на самые отдаленные от Европы области — Америку, Океанию, Африку и т.д. В поисках формулы, обобщающей мировоззрение древних арийских предков, Вирт движется по спирали уточняя, корректируя, расширяя или пересматривая все данные, собранные лингвистами, археологами, историками религий, искусствоведами. антропологами и т.д. Это труд невероятной интенсивности.

Герман Вирт осваивает несколько сотен — только задумайтесь сотен! древних языков, стремясь найти в них некие общие закономерности, восходящие к незапамятным временам. В этом Вирт предвосхищает создание “ностратической теории“ Свитич-Иллича , которая появилась гораздо позже и согласно которой на заре человечества все люди говорили на одном языке. Но Герман Вирт отличается не только поражающим воображение интеллектуализмом. В отличие от научного сообщества он категорически не согласен ограничиваться малыми пространствами, вся жизнь уточнять и перепроверять незначительные детали, как это модно в научных средах “критического” пессимистического века. Вирт — подобно ученым Средневековья — стремится охватить одновременно огромную область знаний. Его подход не аналитичен, но синтетичен. Поэтому в качестве основной исторической гипотезы он обращается не к хаотическим и разрозненным фрагментам исследований современных антропологов, преклоняющихся перед фактом, но к древним мифам, к Традиции, к сакральным источникам. Подобно Генону Вирт понимает, что современный мир представляет собой аномалию, регресс, дегенерацию. И что истину надо искать в мифах, символах, преданиях, религиях, культах, обрядах, фольклоре.

“Йима — Первый человек — поступил по совету Ахура Мазда и построил на далеком Севере город ВАРА, окруженный стеной, и собрал туда семена всего лучшего от людей, зверей и растений, чтобы сохранить их от роковой зимы, пришедшей как наказание духа зла Ангро-манью — на священную землю счастья. И поместил Йима город золотой стрелой и сделал врата, светящиеся и иные светильники”

И спросил Спитама Заратустра Ахура Мазду: “О творец материального мира, достойный законодатель ариев и установитель аша! Что это за светильники, в городе. который построил !Йима?” И ответил Ахура Мазда: “Светильники эти и вечные и преходящие. Только раз в году заходят и восходят там в этом городе ВАРА Звезды, и Луна, и Солнце. И жители его считают весь год за один День”

Этот фрагмент из Бундахишна, священной книги зороастрицйев можно трактовать по-разному, как и все другие многочисленные указания традиции на то, что на далеком севере в незапамятные времена существовала удивительная райская с страна Гиперборея, Туле, Варахи, где жили счастливые предки золотокудрых голубоглазых арийцев, божественная раса королей и героев. Герман Вирт воспринял это буквально. И это позволило ему создать уникальную теорию происхождения человечества — “Aufgang der Menschheit”, расшифровать древнейшие знаки, объяснить тайные непостижимые стороны архаических символов, культов, ритуалов, постичь смысл сакральных обрядов, восстановить давно утраченный алфавит райского человечества. Это кажется невозможным. Почему такое фантастическое открытие осталось без внимания широкой общественности? Как можно пройти мимо столь потрясающих. головокружительных откровений? Почему имя такого ученого ничего не говорит не только простым людям, но и научному сообществу? Увы, снова политическая некорректность. Герман Вирт имел неосторожность примкнуть с самого юного возраста к патриотическому национальному движению Голландии, а позже Германии. 

Он был вдохновителем голландского молодежного течения Dietske Trekvogels, аналога германских “Вандерфогель”. Это было широкая молодежная организация, члены которой путешествовали по сельским местностям, собирали национальный фольклор, облекали обычную юношескую революционность в парадоксальный интерес к архаике. Они ненавидели современный мир, торгашеский дух городов и бирж, циничный настрой продажного космополитического ада, в который неуклонно превращалась Европа начала нашего столетия. Анархизм “Вандерфогель” сочетался с любовью к своему народу, к обычаям предков. к традиции. К 30-м годам все это направление не могло не стать составной частью другого политического движения, даже имя которого вызывает сегодня у благонамеренных граждан чувство ужаса. Идеи и труды Германа Вирта, великого реставратора и открывателя древнейшего праязыка человечества имели несчастье ассоциироваться с крайне непопулярным после середины 40-х годов политическим режимом. Ведь Север и его свет, его народ, его Традиция, его символы стали отныне политически некорректны.

В 1928 году Герман Вирт в книге “Происхождение человечества” формулирует основу своей теории. Он считает, что все упоминания о древнем континенте, лежавшем на Северном полюсе не мифы и не фантазии. а исторический факт. В качестве подтверждения такой гипотезы он ссылается на труды современных геологов в частности Вигенера, согласно которым континенты не пребывают в постоянном покое. но все время скользят по шельфу, а значит за довольно большие промежутки времени они перемещаются по территории земного шара. Некогда на северном полюсе существовал материк и там царили иные атмосферические условия. Память об этом сохранилась в древнейших преданиях, в мифах, в легендах и т.д. Именно из этого материка стала распространяться духовная культура человечества, единая в своей общей формуле.

Основой этой культуры, этого гиперборейского культа был ГОД, но Год созерцаемый в полярных условиях. Когда 6 месяцев стоит День, а шесть месяцев Ночь. Описание этого Полярного Года, согласно Герману Вирту, лежит в основе всех сакральных текстов и культов, символов и знаков от пещерных изображений и первознаков на костях мамонтов до самых изысканных и изощренных теологических и мистических конструкций. Тот факт, что до этого не додумались иные историки религии и антропологи, объясняется очень просто. Если применять календарно-культовые круги к природным условиям тех земель, на которых мы встречаемся с остатками древних культур — Шумер, Индия, Евразия, Пиренеи, Средиземноморье, Ближний Восток и т.д. — истинных соответствий проследить невозможно, так как часть иероглифов остается неизменной от гиперборейских. полярных времен, а часть подстраивается под новые — не полярные и не арктические условия. Истинные ключи к интерпретации древнейшей символики может дать только принятие гипотезы о полярном, нордическом происхождении цивилизации, а эта гипотеза никем всерьез не рассматривалась. “День Богов равен году людей.“ — Это утверждение можно встретить и в Ригведе, и в Авесте, и в древнегреческих мифах, и в германских сагах. и в шумерском эпосе, и в архаических фрагментах Библии. Немецкий профессор Герман Вирт воспринял это буквально и … совершил невероятное неслыханное открытие.

Первые люди были не неандертальскими идиотами, рассованными по пещерам и дубасящими друг друга палками как утверждают дарвинисты, марксисты и прочие профаны. 

Они были совершенными людьми с изысканным, простым, но предельно духовным мировоззрением. носителями Высшей Религии — Света, Чистоты, Духа. Они не знали отвлеченного бога-творца. выступающего по отношению к человечеству и природе как нечто внешнее. Весь мира был пропитан божественными энергиями, и сами люди виделись как дети Солнца, как потомки Божеств, как ангелические высшие существа, исповедывавшие особое мировоззрение Бого-миро-воззрение, Gottesweltanschauung. Они не нуждались в морали и законах, нравственный и религиозный закон был в них самих. Это были высокие белокурые голубоглазые существа, чуждые дурных помыслов, духа наживы, властолюбия и прочих недочеловеческих пороков. Любопытно, что Вирт некоторое время был близок с голландскими коммунистами, в планах которых он видел возврат к изначальному высокому нордическому строю. Конечно, нордический арийский коммунизм профессора Вирта несколько отличался от марксистских утопий. 

Вирт выдвинул теорию о существовании полярного “Прамонотеизма”, “Праединобожия”. Все элементы этого древнейшего ритуала находились в строгом соответствии с гармонией космической Среды. Между человеческим, природным, социальным, религиозным и временным не существовало никаких строгих барьеров. 

Дуализм был неизвестен — мысль и материя, дух и вещество, частное и общее, природное и социальное, божественное и небожественное — все это существовало в общей гармонии и определялось единой формулой, знание которой позволяло расшифровать не только языковые и символические фигуры — продукты искусственного человеческого происхождения, но и язык природы — голоса зверей, растений, камней и гор. Здесь Вирт окончательно выходит за грань общепринятого в научных средах скептического материализма. Он считает, что великая сакральная формула, лежавшая в основе полярной цивилизации была не просто описанием внешнего мира, но самой магической мыслью, обретшей плоть. БОГ ТВОРИТ МЫСЛЯ, приводит Вирт знаменитую фразу из исландской рунической песни. Знание есть Бытие, и то и другое совпадают, ничто не имеет права первородства. Поэтому понять и создать — это одно и то же. Традиция — не совокупность простого описания исторических фактов. Это абсолютно живая вещь. Она выше времени и пространства. Тот. кто сумеет открыть ее секреты, изменится не просто в смысле расширения информации, но преобразится внутренне. Такой подход к проблеме может быть понятен верующим, но не высоколобым и чванливым профессорам, с кривыми ртами, короткими мозгами, привыкших считать научной нормой ядовитое сомнение и себялюбивый скепсис. На Германа Вирта ополчается научное сообщество Германии. Его идеи признаются экстравагантными и слишком радикальными. По существо возражений практически не выдвигается, для того чтобы серьезно дискутировать с этим величайшим эрудитом, необходимо обладать качествами, которых оппоненты просто не имеют. Основные упреки касаются “идеалистического” подхода, излишнего доверия, которое Вирт якобы оказывает сакральным источникам. 

Кстати, на сегодняшний день. после исследований Дюмезиля, Элиаде, Леви-Стросса, Крения, Юнга и т.д. тогдашние сомнения академических ученых кажутся совершенно необоснованными. Но в то время позитивистский подход еще доминировал. Вирт, впрочем, мало внимания обращает на завистливые нападки коллег и продолжает исследовать Нордическую Традицию, выяснять тайную формулу, знание которой по его мнению. — как рычаг Архимеда — способно перевернуть мир.

В исследовании праязыка человечества Герман Вирт приходит к удивительному заключению. Рунические письмена и особенно рунические календарные круги, которые были обнаружены в Северной Европе, являются останками гиперборейской протописьменности. Это не искаженная латиница и не выродившийся вариант средиземноморского финикийского алфавита. Это, напротив, след того великого символического круга, из которого гораздо позже развились иные исторические алфавиты — в том числе и финикийский, не обладающий никаким первенством среди иных типов письма. Но руны и их значение можно понять только приняв гипотезу о существовании Полярного Континента, Гипербореи, так как их значение, их название, их расположение на календарных кругах открывают свой смысл только применительно к природным явлениям, имеющих место в Заполярье. Поэтому исследователи и не могли сложить части исторической головоломки. соединить во едино разные детали археологической и антропологической картины. Конечно, изначальные руны значительно отличались от известных сегодня. Но восстановить их можно. Герман Вирт на тысячах страниц написанных им и разбирая тысячи иллюстраций им приводимых — древнейшие символы. наскальные рисунки, узоры древних предметов быта, керамика, орудия и т.д. все это в совокупности подводит вплотную к искомой тайне, к изначальному руническому кругу.

Центр этого круга — зимнее солнцестояние. Великий Юл, главнейший праздник Гиперборейского Года. 

В нем секрет рун и Изначальной Традиции. Но вы знаете, что в Гиперборее Юл праздновали именно сегодня? Что сегодня в полночь, — истинный Новый Год, мгновение рождения рун, миг Вечного Возвращения, секунда Гипербореи вне времени и пространства, вырванная из силков темного века, южного смешения, ложных теория и жалкого забвения о Высшей Волшебной Чистоте… Вара, Варахи, Ultima Thule…

Герман Вирт утверждает, что секреты рун хранили изначально не жрицы-мужчины, нот жрицы. Белые Дамы. Weise Frau — Weisse Frau. Слова Мудрость и Женщина , а также Белизна, во многих языках являются близкими. Паллада Богиня Мудрости. София гностиков также воплощение знания и женского начала в Божестве. Русское слово мудрость сходно с немецким Made Maedchen, Дева, Девушка. Отсюда древнейший культ Весталок, хранительниц священного огня в Риме. Сюда же следует отнести и практику женского священства в ранне христианской Церкви, а также старообрядческую теорию “спасения черех жену”… Герман Вирт вслед за Бахофеном утверждает, что Изначальная Традиция была именно матриархальной. Это было царство Белой Дамы, Чистой Девы. Изначальный нордический пантеон возглавлялся Богиней, причем не женщиной в нашем, патриархальном понимании — этим капризным, глуповатым, жестоким и требовательным существом — но особым Чистейшим Созданием, своего рода Андрогином, стоящим по ту сторону дуализма, своей духовной интуицией проницающей суть вещей. Полярный рай, арийская раса, изначальная Традиция и доминация Белой Дамы, хранительницы рунических культов и жрицы дольменов и менгиров — это для Вирта синонимы. Вирт настаивает на изначальном матриархате полярной Традиции. 

На практике это проявляется в том, что он проповедует особый вид “германского арийского феминизма”. У Вирта складывается такая картина сакральных архетипов истории — Изначальный матриархат свойственен именно северным народам, изначальным носителям культуры. От них остальные племена земли получили основы культа, языка, ритуала, мифа. Но в результате смешения с народами Юга посланцы Севера постепенно теряют пропорции Традиции, забывают смысл рун, подстраивают религиозно-календарные обряды под новые природные условия. Вместе с этим возникает новый жреческий институт, в котором главную роль отныне играют мужчины. Германцы и особенно предки голландцев фризы, были последними продолжателями арийского матриархата. Хотя к этой же категории относились и иные индоевропейские народы, у которых было принято определять свою принадлежность по линии матери. — Таковы легендарные Туата де Даннан — “племена богини Дану” из ирландских саг, фризы — “дети Фрейи” и т.д. Постепенно смешенные культурные формы породили патриархат, доведенный до совершенства в ближневосточных этносах, особенно у семитских народов. Но и сами индоевропейские цивилизации подверглись влиянию новых культов. Древние гиперборейские институты женского жречества были упразднены, демонизированы или сведены к рудиментарным формам. Эти идеи стоили Герману Вирту очень многого. Дело в том, уже тогда в 20-е годы, когда он стал излагать и широко пропагандировать свои арийско-феминистические взгляды, он нажил себе непримиримого врага в лице выходца из России некоего Альфреда Розенберга, который, напротив, считал патриархат исконно арийским институтом. В отличие от Вирта Розенберг был начетчиком, посредственностью и агрессивным плагиатором. 

Дело даже не в идеях… Герман Вирт — архетип страстного ученого, визионера, провидца. Розенберг — жалкий доктринер, понахватавшийся от всюду не переваренных фрагментов знания и претенциозно обобщивший обрывки в наглой и малоосмысленной книге “Миф Двадцатого столетия”. Но, к сожалению, именно этому замешанному на ressentiment балтийскому чиновнику довелось определять культурную политику победивших в 1933 национал-социалистов. Неудивительно после этого, что лучшие интеллектуальные и духовные силы немецкой Консервативной Революции — такие люди как Юнгер, Хайдеггер, Хильшер и сам Вирт, наконец, были вытеснены в оппозиционный лагерь. 

В 1932 году Герман Вирт основывает общество исследования древнейших культур под кодовым название “Наследие Предков”, “Ahnenerbe”. В 1933 году эта организация становится под контроль Генриха Гиммлера, который является среди нацистского руководства главным противником и конкурентом Розенберга. Все это время Герман Вирт продолжает свои интенсивные исследования по выяснению тайн происхождения человечества, языка, древнейших культур, изначальных культов. “Аненэрбе” организует уникальные экспедиции в Северном море, где по предположению Вирта должны остаться следы древней цивилизации гипербореев. Отмель Дагерра. Дэггер Банк. Земли, затопление относительно недавно всего каких-то 12 тысяч лет назад. Это по реконструкции Вирта — земля Полсети или Форсети, Forsetiland, остаток еще более древнего континента Мо-Уру.

Экспедицией получены уникальные данные. Параллельно этому Вирт направляет экспедицию Шэффера в Тибет, для проверки своей гипотезы о сохранении останков гиперборейской культуры в пустыне Гоби и Западном Тибете, в горной стране Шань, родине религии бон. Таинственным образом попавшие в мои руки фрагменты съемок этой экспедиции я показывал по первому каналу в своей передаче “Тайны Века”, несколько лет назад. “Аненербе” сопоставляет гигантский археологический и палеоэпиграфический, а также этнологический и лингвистический материал, оказавшийся в распоряжении этой организации. Ведутся уникальнейшие не имеющие аналогов по масштабу и глубине исследования. Более того, большинство вождей “Аненербе” совершенно не разделяет тоталитаризм и шовинизм официального режима. По мнению Вирта и его учеников потомки гиперборейцев, чистых ариев есть в настоящее время среди всех народов земли, не зависимо от цвета кожи, и европейцы, в том числе немцы, никаким превосходством в этом смысле не наделены. Все это приводит к неизбежной оппозиции Вирта. Ученик и последователь Вирта Вольфрам Зиверс является одновременно вместе с Фридрихом Хильшером главой антигитлеровского заговора. Они помогают многим преследуемым, в том числе евреям. скрыться от преследований и переехать в безопасное место… Неудивительно, что в 1938 году Герман Вирт, возглавлявший “Аненербе” не являясь при этом даже членом НСДАП! — отстранен от дел и находится отныне под неуклонным надзором ГЕСТАПО. В его доме произведен обыск. Многие ценнейшие экспонаты личной коллекции изъяты. 

Все дело фактически разорено конформистами и идиотами. В истории это, увы. повторяется постоянно. Стоит только появиться какой-то уникальной, живой, творческой. фантастически авангардной инициативе, как тяжеловесные, угрюмо тупые, завистливые и бездарные поддонки грубо губят все дело… Так в науке, так в политике, так в искусстве… Истинным расизмом был бы расизм, направленный против агрессивных бездарей и тщеславных. но бойких пустышек, членов вездесущего “заговора посредственностей”, тайного ордена “средних способностей”, объединенных для того, чтобы постоянно и неизменно разрушать величественные планы героев и гениев… Итак, Герман Вирт в опале, под надзором тайной полиции. Если бы не вмешательство его друга и соратника, тонкого мистика и ценителя старины Вальтера Дарре, Вирту не избежать бы концлагеря. Что делать! Темный век. Торжество лжи и подлости… Несправедливость — вот закон эпохи. когда колесо дхармы слетает со своей оси…

Герман Вирт объясняет все. Почему, например, существует обычай ставить новогоднюю елку. Это — очень древний ритуал. Он символизирует ДРЕВО МИРА, которое корнями уходит в точку Зимнего солнцестояния, где самый короткий день, а кроной к летнему солнцестоянию — к 22 июня. 

Месяцы года — ветви ЕЛИ, а шары — дни. Ель дерево вечнозеленое. В этом оно подобно Году или библейской неопалимой Купине. 

Год движется, но остается тем же самым. Хвоя не меняет свой цвет. Огненный куст на Синае горит и не сгорает. Русское название “ели” Вирт возводит к древнейшему коню Ил или Эл, он обозначал Свет и Божество, а также иные священные предметы, которые символизировали Свет. Подарки, которые кладут под новогоднюю елку — это Новый Год, обновленный мир, свежее и наполненное новой энергией существование. Существует обычай класть подарки в башмак или чулок. Причем он должен быть обязательно непарным. Это символизирует то, что Время перешагнуло одной ногой за волшебную черту Юла, зимнего солнцестояния. А другая нога осталась в старом году. Свечи на елки обозначают солнце в различных этапах его годового движения. По этой же причине у Деда Мороза. Санта Клауса на красной шубе изображается большой солнечный круг. Сам Дед Мороз некогда означал Световое Божество, Ветхого Днями. Позже его функции перешли отчасти на Святого Николая угодника, чей праздник отмечается Церковью незадолго до зимнего солнцестояния. Даже наклоненные ветви ели имеют по Вирту символическое значение. Это многократно повторенный рунический знак ТИУ, Человек с опущенными руками. Он символизирует ту половину года, в течении которой полярное солнце спускается по спирали вниз, в темные регионы НОЧИ. ТИУ, ТЮР, ТУИСТО — по Вирту не просто имена древних божеств в немецком язычестве. Язычество было извращением древнейшего праединобожия. И пришло оно вместе с патриархальной узурпацией. Арийские предки никогда не признавали существования отдельных индивидуализированных божеств. 

Они почитали Единый Мир, пронизанный присутствием Единого Божества, меняющего знаки своего проявления, развертывающегося во времени и пространстве, но сущностно остающегося тем же самым, самим Собой. Язычество возникло как кризис изначального нордического матриархата. Поэтому Белая Дама, Снежная Королева, наша Снегурочка оказываются парадоксальным образом фигурами более древними и более аутентичными, чем дед Мороз. Истинной Госпожой Великого Юла, зимнего солнцестояния, является die Weisse Frau, die Weise Frau. Она рождает непорочно в этот фантастический миг Новый Божественный Эон, Новый Год, новое Божество. Все сходится. Неслучайно сам Герман Вирт называл изначальную гиперборейскую традицию странным сочетанием — “ПОЛЯРНОЕ ХРИСТИАНСТВО”.

Новый Год. Великий Юл. Руна ТИУ, ЧЕЛОВЕК ОПУСКАЯЮЩИЙ РУКИ, нисходит к корням Мирового Древа. Это — точка смерти. Это центр ада. И сам Сатана в христианской традиции отличается всеми чертами символического комплекса, описывающего знаки зимнего солнцестояния. Сатана и черты имеют хвосты. Никогда не задумывались, почему? Потому что трезубец, обращенный вниз — это руна ЮР, наглядный знак корней Мирового Древа. И находится эта руна в Зимнем Солнцестоянии. Такой же смысл имеет и трезубец греческого Нептуна.

Подземное в мифологии связано с подводным. И по-литовски ЮР означает море. Хвост у чертей дополняет их двуногость до полноты сакрального знака. Кстати, Сатана хромает по той же самой причине, по которой под елку кладут непарный башмак с подарками для малышей. А трезубцы чертей, которыми они интенсивно ворочают грешников в котлах — сами эти котлы тоже символы Юла — окончательно дополняют картину. Они черные, живут под землей. Адский огонь инфернальная версия Новогодних Огней и т.д. Благодаря формуле Германа Вирта можно интерпретировать все древнее и современное. фольклор и теологию, смысл обряда и даже послание Природы. И воплощено это в языке — в изначальном гиперборейском языке, началом которого был Бог. Gott ist Angang jeglicher Sprache. Мартин Хайдеггер утверждал нечто подобное, когда говорил, что в основе языка лежит Поэма. Язык, по Вирту, не инструмент для формулировке посланий и высказываний, он сам по себе есть высшее Послание и важнейшее Высказывание. Но современные люди глухи к этой реальности. Они используют утилитарно и грубо то, что подлежит вначале дешифровке. осознанию, пониманию, а лишь потом… А потом, кстати, и самим не захочется нести и слушать весь тот бред, к которому так привыкли и который кажется нам чем-то привычным и очевидным. Это a propos… Но вернемся снова к чертям. 

Ведь известно, что в Новогоднюю Ночь сила ада поднимаются из-под земли и стужают и стращают двуногих. Все, что писал Гоголь — чистая правда, он еще о многом умолчал, чтобы нас пожалеть… Так вот, — у чертей есть рога. А это им зачем? Герман Вирт отвечает — это другая руна — руна КА, человек с воздетыми руками, две устремленные вверх под углом линии. Эти же световые рога изображались на челе Моисея. Две поднятые руки является египетским иероглифом, означающим воскресающую душу. И звучит он по-египетски не удивляйтесь — так же как обычная исландская руна — КА. Смерть ТИУ — Воскресение КА. Жертвенное нисхождение в ад — это предшествует Великому Юлу. Победоносное Восхождение — следует за ним. Перед этой волшебной точкой Бог — Свет Мира — Ель — Человек — Жрец — Жрица — Белая Дама — опускают руки. ТИУ. После нее они же руки воздевают. КА или КАЙ. Рождение НОВОГО. 

Это смысл инициации — перейти от ветхого к новому, от профанического к просветленному, от смертного к бессмертному, от материального к духовному. Великий Юл — момент инициации. Посвящения. Внутри сердца, внутри маленького желудочка сердца, в пещере, в яслях, в месте Брахмы, рождается 

НОВОЕ СУЩЕСТВО, HOMO NOVUS. SONNENMENSCH.

Труд Германа Вирта это метафизика НОВОГО ГОДА, воссоздание Нового Языка. Единого Языка, того, на котором говорили дол Вавилонского смешения. Это нордическая полярная глоссолалия, систематизированная и объясненная. Перед такой картиной бледнеют все каббалистические конструкции, не говоря уже о жалких потугах современного оккультизма. Вирт оперирует с реальностями намного более древними, нежели само возникновение древнееврейского языка или финикийской письменности, которые в официальной средиземноморской науке считаются культурно древнейшими. Герман Вирт легко интерпретирует Библию, каждый ее сюжет, каждую лингвистическую трудность, каждый символ, каждый пассаж. Вся левитская теология рушится на глазах. Ветхий Завет развернутое повествование об изначальной Традиции, о гиперборейской формуле, но не единственный и уникальный, а равный среди других мифологических конструкций — индуизм, буддизм, греческая и иранская, славянская и германская мифологии, мифы индейцев, малайцев, африканцев или океанцев. 

Ритуальные татуировки народов маори и особый инициатический язык их знати, а также западно-африканский алфавит письма Бамун говорят нам о божественной реальности столь ясно (а может и еще яснее), как удивительные и поэтические пассажи Торы. Этой теме Герман Вирт посвятил свою огромную больше 1000 страниц книгу “Palestinabuch”.

Но, увы, никто, даже при самом большом желании. не сможет ее прочесть. В 1969 году она была похищена из дома старого профессора неизвестными злоумышленниками. Кому-то очень не хотелось, чтобы подлинная интерпретация “Ветхого Завета” существовала даже в рукописи.

В 1945 году Германа Вирта из под надзора ГЕСТАПО, длившегося 7 лет передали в концентрационный лагерь для интернированных личностей. То, что от уникальной коллекции оставили звери гестаповцы, уничтожили “цивилизованные” американцы. Два года Герман Вирт проходил мучительную и унизительную денацификацию. Это он-то, заклятый враг узко немецкого шовинизма и антигитлеровский подпольщик! Но победителей нюансы не интересовали. Еще меньше они были озабочены духовным праязыком человечества, северной прародиной, довавилонским языком, секретами рун. Одна половина выигравших кроме денег и комфорта вообще ничем не интересуется, а другая полностью поглощена своим собственным тоталитаризмом и дурдомовскими и неостроумными конструкциями Энгельса. Уже тот факт, что Герман Вирт был “нордистом” и придерживался теории “культурных кругов” (Kulturkreise) — а это считалось показателем “человеконенавистничества” — оказался достаточным для вычеркивания его имени из официальной науки вместе с Клагесом, Боймлером, Коссиной, Тойдтом, Хорбигером и т.д. Вирту еще повезло, его ученик и приемник Вольфрам Зиверс и вместе с тем ведущий подпольщик, замешанный в покушении на Гитлера и готовивший покушение на Гиммлера, вообще был казнен в результате Нюрнбергского процесса. Но в эпоху Зимнего Солнцестояния, когда в разгаре космическая Полярная Ночь, такой исход естественен. 

Хайдеггер говорил — 

“Современные люди настолько удалились от света Бытия, что им более невдомек, что они живут во тьме. При полном отсутствие опыта Света сама тьма перестает быть тьмой, так как сравнивать ее не с чем”.

Вирт утверждал то же самое, только смысл Света и Бытия он отождествлял с пониманием Божественного Года, источника языка, мысли, символов и духовных учений. Герман Вирт писал: “Священный смысл ГОДА совершенно неизвестен современному городскому человеку. Год для него — лишь отвлеченное, временное понятие, которое ничем не отличается ото всех остальных промежутков времени, которыми оперирует современная «хозяйственно-научная» жизнь. Год известен ему из настольного календаря, деловых записных книжек и определенной перемены гардероба. С ритмом же творения такой современный городской человек больше никак не связан. Его соприкосновение с Божьим Годом в природе происходит спорадически, во время отдыха или стихийных бедствий. Для того, чтобы вернуться к опыту Года, современный человек должен «излечиться» от своего цивилизованного существования, отрывающего от опыта бытия, при том, что темп труда и жизни становится все более и более быстрым, и разрыв с большим человеческим Годом — с циклом Судьбы-Жизни человека возрастает. Именно «излечиться» должны современные «социальные» люди, освободившиеся ото всех естественных законов Бога-Года, превратившие ночь в день, а день в ночь, ищущие «оптимально использовать время», тогда как время, на самом деле, использует их, уничтожая. Божий Год в природе дал бы им обновление, но они не могут более найти внутреннего пути к нему. Если бы они понимали еще свой собственный смысл, они никогда не пустились бы в безумную погоню за Маммоной, сделав из денег цель жизни, не начали бы считать неизбежностью бессмысленную индустриализацию и укрупнение городов, не погрязли бы в глубоком материализме, который опечатал их бедность, слабость и ничтожество их душ, душ «современного человечества».

А главная причина всех бед в отпадении современных людей от вечного жизненного ритма Божьего Года. Поэтому они не живут сами, но их проживает нечто постороннее, чуждое; они гниют телом и душой, и стареют уже в юности.”

Герман Вирт дожил до весьма преклонного возраста. Он умер в 1981 году. Вся его жизнь была борьбой, подвижнической деятельностью, подготовлением Духовной Революции. Незадолго до своей смерти он сказал в интервью маленького регионального немецкого журнала “Гумус” “Mein Leben ist immer geistige Revolutions-Arbeit gewesen” “Моя жизнь всегда была работой на Духовную Революцию” Как и всех героев в темные времена — на внешнем уровне поражение, на духовном — Триумф и Победа. Чем чернее ночь, тем ближе лучи Золотой Зари, Aurora Consurgens. Рядом с нами жил человек, который открыл великие секреты, тайные шифры Прошлого, восстановил полноту языка великой Изначальной Традиции, но при этом остался практически неизвестным. незамеченным. непонятым, непрочитанным. Не смотря на то, что Юлиус Эвола называет Германа Вирта одним из трех своих учителей (наряду с Геноном и Гвидо да Джорждо), несмотря на то, что сам Генон посвятил Вирту важнейшую рецензию о циклах и символизме человеческих рас (которую я опубликовал в альманахе “Милый Ангел”) даже традиционалисты дол сегодняшнего дня совершенно игнорируют этого великого автора. Это настолько странно, что вызывает у меня подозрение. Даже избранные — уж не тени ли и они в сгустке космической полночи? Не выдает ли их невнимательность и желание любой ценой удержаться за мнимую ортодоксию их пародийность, поддельность? Но дело Германа Вирта не пропало. 

Свет Севера стучится в наши сердца. Снежная Королева похитила наши души, околдовав их чарами полярных сияний.

Там в арктической ночи на АРКТОГЕЕ мы под инициатическим именем КАЙ — то есть ВОСКРЕСШИЙ, ВОССТАВШИЙ, принадлежащий второй весенней половине БОЖЕСТВЕННОГО ГОДА — складываем из льдинок волшебное слово “EWIGKEIT” любимое слово немецкого профессора Германа Вирта.

Завтра новый год. Все будут взрывать китайскую пиротехнику уже начали, пить и есть салаты. Не хочется портить никому праздник, но я бы не стал ничего этого делать. Понятно, что людям необходим праздник – людям необходима радость, людям необходимо чудо, людям необходимое экстатический рывок по ту сторону обыденности, рутины и быта.  Людям нужно священное, нужен миф, нужно чудо.

Это я понимаю прекрасно и полностью с этим согласен. Но новый год как мы его празднуем – это не праздник, а симулякр праздника. Это подделка и дешевка. Для древнего дохристианского праздника зимнего солнцестояния Великого Юла, он не дотягивает. А Рождество Христово – настоящий истинный русский священный праздник и осмысленный и чудесный и радостный – будет только через неделю. Поэтому от нового года остается ощущение чего-то советского. Может быть старшее поколение за салатом оливье под елкой слушая речь президента и смотря на бессмысленные картинки на экране и предастся воспоминаниям – мол куда годы ушли, а вот раньше…Но это не аргумент. Ничего другого, что все стали старше на год, то есть на год ближе к смерти из этой ностальгии не вынесешь. А какая цена?

А вот какая: новый год разрушает мерное и последовательное течение рождественского поста. После Николы Зимнего обычно и рыбы не едят, не то что оливье. И ни плясок, ни пьянки, ни идиотских китайских петард, ни безобразного богомерзкого кривляния бесовских харь на всех телеканалах (кроме нашего православного и консервативного) в последнюю неделю Поста не предусмотрено. Это время сосредоточенных тихих молитв, посещения церковных служб, приготовление к причастию в древности чаще всего причащались в рождественский сочельник накануне Рождества.

Русское время русская традиция русская культура требует от нас отказа от Нового года. Это несовместимо с ритмом нашего священного времени. Это попытка нагадить под конец поста начав бесноваться на пустом месте, есть оливье и смотреть на то, на что и без всякого поста приличному христианину смотреть противопоказано категорически.

В советское время, когда царил материализм и над чудесами все потешались, новый год был, видимо, полезен. Он был часть профанической советской культуры, духовная ценность которой в высшей степени сомнительна. О какой духовности можно вообще говорить в условиях идеологии, отрицающей дух? Но сейчас этот рудимент попросту неуместен. Одним словом Новому году надо объявить войну. Это не настоящий новый год, не настоящий праздник. 

Как вести разъяснительную работу против Нового года? Прежде всего следует рассказывать всем близкими друзьям о том, что такое Рождество Христово. Как оно важно для нашей веры. Следует намеренно воздерживаться от веселья, развлечений и особенно попоек. Носить надо темные траурные цвета. Посещать церкви и монастыри. Вил иметь тоже соответственно постный и располагающий к внутреннему сосредоточению, уединению и внутренней собранности. Читать следует святоотеческую литературу, и утомившись от душеспасительного и не очень част понятного современному человеку чтения уснуть в ночь на 1 января пораньше. А грохот под окном и крики пусть будут восприниматься как испытания. Можно пойти на ночную службу, их стали последнее время часть проводить, чтобы отвлечь людей от темной и злокозненной стихии неуместного и несвоевременного развлечения.

Важно, кстати, и в этот день и всю следующую неделю вспомнить русские православные традиции святок и сочельника. К самому празднику на сей раз настоящему Рождества Христова надо готовиться. И вот где веселье, радость, походы в гости, разговение, салаты и даже поросенок вполне на своем месте. Да и из уважения к православной традиции телевидение в само Рождество не особенно распускается. Старается соблюдать приличия – с переменным успехом, правда. Но с каждым годом усилия все более и более заметны.

Весь Рождественский пост русские православные люди собираются с силами, с духом, с мыслями, чтобы встретить Рождество Христово достойно. И на этом пути у них главным препятствием – нелепый, неуместный, анахроничный – откровенно идиотский – псевдопраздник новый год.

Всего доброго вы смотрели директиву Дугина про то, насколько вредным и душегубительным  является антиправославный праздник нового года.

До встречи после Рождества Христова. Всем вам желаем силы, ума, воли и любви. Прежде всего к Богу.