Праздник врата лета

Дж. Р.Р. Толкин — писатель, чья главная литературная заслуга заключается в детальном описании Легендариума, которому посвящено подавляющее большинство его произведений. Но главная его литературная заслуга не в этом: на протяжении своей жизни он описал мир Арды, которому, в принципе, посвящено подавляющее большинство его произведений в самых разнообразных сферах (от лингвистики до ботаники). Это позволяет говорить о специфике культур, описанных в произведениях Толкина, в том числе — об отдельной эльфийской культуре (или даже о нескольких). И, как и всякая культура, эта содержит в себе праздничный элемент, изучению которого и посвящена данная работа. Цель нашего исследования — изучить праздничную культуру эльфов, для чего необходимо: проанализировать тексты, касающиеся эльфийских праздников; соотнести эту информацию с языческими календарными праздниками; определить специфику легендариумного календаря и попробовать заполнить «белые пятна». Актуальность работы: во-первых, рассматриваемый вопрос недостаточно изучен; во-вторых, праздничная культура является важным элементом мировоззрения в целом и помогает понять психологию народа (изучить которую другим способом в нашем случае довольно сложно); в-третьих, знания об эльфийских праздниках имеют точку практического приложения: субкультура толкинистов из-за отсутствия новых текстов существует и развивается только за счет разного рода реконструкций (которым необходима теоретическая основа).

Стоит оговориться, что некоторые праздники были очень локальными и известными только в каком-нибудь одном государстве. К таким относится, например, охотничий праздник, который устраивал Тингол в память о подвиге Берена [1]. Кроме того, некоторые даты отмечались только в течение определенного короткого периода или вовсе единожды (например, Мерет Адертад). В данной работе мы по большей части будем избегать подобных «уникальных» событий. Тоже касается и праздников, связанных с днями рождения, свадьбами, похоронами и подобными датами.

Несмотря на большое количество материалов по истории Арды, они (в силу того, что писались на протяжении многих лет) сильно разнятся и местами противоречат друг другу. Поэтому мы будем привлекать материалы истории мифологии европейских народов. Тех, чье влияние на тексты Толкина подтверждается цитатами кельтов и древних германцев [2].

Мы приведем только один пример, чтобы прояснить, насколько большая пропасть лежит между языческими праздниками людей и датами, о которых речь пойдет ниже, чтобы больше не возвращаться к этому вопросу.

Один из самых известных кельтских праздников — Бельтайн (или Вальпургиева Ночь, которую отмечают между Весенним равноденствием и Летним солнцестоянием). Это праздник очищения, начала лета. День, когда потусторонний мир соприкасается с миром живых. Самайн, праздник уборки урожая, тоже связан с духами (и в христианской культуре превратился в широко известный Хэллоуин) [3]. То есть общение с мертвыми — важная и неотъемлемая часть праздника.

А теперь посмотрим, что мы знаем об общении с в духами усопших в Арде: «…А потому глупо  и  опасно  —  кроме  того,  это  неправедное  деяние  по  праву  запрещено Правителями Арды, — искать Живущему общения с Развоплощенным” [4].

Что останется от человеческих языческих праздников, если убрать из них важнейший мотив смерти и общения с потусторонним миром? Очевидно, слишком мало, чтобы проводить исчерпывающие параллели. Кроме того, мифология Толкина, особенно поздняя, подверглась сильному влиянию христианства. Анализировать его одновременно с языческими элементами мы не можем, потому учитывать не будем — этот вопрос еще нуждается в квалифицированном изучении.

На этом тему языческих праздников мы оставляем и переходим к праздникам эльфийским.

Начать разговор о календарных праздниках эльфов логично с Зимнего солнцестояния – Турухалмэ («Сбор Дров», в более ранней версии — Халм-на-дурутон, «Святочная неделя» или Дуруфуи, «Святки»). Традиции Турухалмэ во многом похожи на традиции скандинавского Йоля: оба праздника отмечались 7-8 дней и завершались на солнцестояние; связаны с огнем и очагом, где символически сжигаются собранные днем поленья; отмечаются в большой компании и сопровождаются историями у огня и т.д. [5]. Огонь Сказаний вообще является важной составляющей толкиновской эстетики: все персонажи, связанные с бардовским искусством, благодаря этой способности значительно выделяются на фоне прочих. Макалаурэ обычно переводится как «кующий золото» и скорее всего является поэтическим намеком на его мастерство игры на арфе, звук которой был «золотым» (laure обозначало золотой свет или цвет, никогда не использовалось относительно металла). Канафинвэ переводится как “громкоголосый (или “командующий”) [сын] Финвэ”[6]. (см. также Макалаурэ, Даэрон, Бильбо и др.), а сам негаснущий очаг, у которого рассказывают истории – мотив, кельтский по своему происхождению [7] – появился у Толкина в ранних черновиках и дожил до самого «Властелина Колец».

Вероятно, что Турухалмэ, как и Йоль, знаменовал начало нового годичного цикла. У древних германцев это связывало день солнцестояния с богинями судьбы и гадальными обрядами [8], похожий мотив есть у эльфов – это упоминание Вайрэ- прядильщицы, ткущей гобелены, на которых запечатлена история Арды. Однако и это принципиально отличает Турухалмэ от Йоля. У эльфов не было новогодних ритуалов, призванных предсказать будущее. Все истории и песни Дня Сбора Дров направлены исключительно в прошлое, к воспоминаниям [9].

В католических странах после Рождества начинается новый календарный год. Но эльфы различали короткий год, связанный с природными сезонами и солнечным циклом, и “собственный” длинный год, длившийся 144 обычных. Выглядело это следующим образом: 1 ye’n (век или эльфийский год) = 144 loa (солнечный год)= = 8766 enquier (неделя) = 52596 ri (солнечные сутки, от захода до захода солнца), 1 loa = 6 или 12 enquier = 365 ri, 1 enquier = 6 ri

Сезоны варьировались в разных районах в зависимости от климата, но мы знаем только календарь Имладриса. Считается, что в марте начинался только yeen (век), тогда как дата начала календарного года выпадает на день Зимнего Солнцестояния [10]. Так или иначе, настоящий эльфийский Новый Год, который таковым считал Толкин — это yestare [11]. Он длился два дня (Mettare и Yestare) между месяцами Coire («оживание») и Tuile («весна»), но о традициях празднования у нас нет никаких данных.

О праздновании весеннего равноденствия мы тоже ничего не знаем, однако ряд цитат (например, связанных с Эолом и его ненавистью к солнцу) и принцип устройства эльфийского календаря (основанного на смене природных сезонов, а не на движении светил) позволяют предположить, что с большей вероятностью эльфы праздновали начало весны и лета (некие аналоги кельтских Имболька и Бельтайна). В Гондолине точно отмечался Ност-на-Лотион, «Рождение цветов», и весьма вероятно, что он выпадал как раз на начало весны. Можно предположить, что этот день был связан с Ваной – по аналогии с германской Остарой. Остара — это англо-германская богиня рассвета, весны и скорого лета, оживающей природы, хранительница ключей от светлой половины года. Хотя не сохранилось ее описаний языческого периода, германская фольклорная традиция (записанная Якобом Гримом в его «Тевтонской мифологии») знает легенды о волшебных девах, одетых в белые платья с заплетенными в косы длинными волосами. Они появляются в расселинах скал и высоко в горах на рассвете. Считается, что эти «белые девы» связаны одновременно и с богиней весны, Остарой, и с богиней зимы – Хольдой или Берхтой [12]. Из этого описания Вану нам напоминает образ белой танцующей девы, несущей весну, и связь с первыми цветами.

Итак, весной могли отмечаться: Рождение Цветов (начало весеннего сезона, возможно, праздник в честь Ваны), Астарэ (Новый год), начало летнего сезона.

Летнее солнцестояние – единственный праздник, который точно отмечался всеми народами Арды. Это подтверждается цитатами:

— в Нуменоре посреди лета праздновался Эрулайталэ (см. «Неоконченные предания Нуменора и Средиземья»); “Между тем гоблины скакали по поляне – похоже, плясали от радости, водили хороводы, как люди в праздник летнего солнцеворота” [13].

“- В ночь под ежегодный летний праздник множество эльфов стояло на стенах города [Гондолина], ожидая восхода солнца, чтобы по обычаю приветствовать его восторженным гимном. Наутро должен был начаться великий пир» [14].

“ — Вышло так, что на Венец Лета гномы, как то было у них в обычае, пригласили Эола на празднества в Ногрод; и он уехал” [15]

“ — Но Гэндальф недаром занимался огненным колдовством (даже хоббит незабыл фейерверков на празднике Старого Тука в день летнего солнцестояния)” [16]

Судя по описанию «Сильмариллиона», он не похож на прочие эльфийские праздники: Врата Лета нужно было проводить в молчаливом бдении, а утро встречать «древними песнями». Это самый «христианизированный» из эльфийских праздников (хотя, конечно, все они посвящены Эру в той или иной мере).

1 августа в кельтских племенах праздновался день Лугнасада («собрание в честь Луга» или, по другой версии, «брак Луга»). По поверью Луг в этот день выступал как божество плодородия, раздающее свои богатства. Это — праздник осени и сбора урожая. Древние исландцы отмечали Мидсумар, аналогичный праздник существовал на Скандинавском полуострове.

У нас есть несколько цитат, сильно разнящихся во времени, которые подтверждают, что Праздник Первых Плодов совершенно точно отмечали в Валиноре:

“Время  цветения  и  сбора  урожая  установлено  Йаванной.  Когда поспевали первые плоды, Манвэ устраивал великое пиршество” [17].

Более того, мы можем представить себе с относительной точностью, как проходили эти праздники, ориентируясь на текст “Утраченных Сказаний”. Там говорится не о Празднике Первых Плодов, а о годовщинах прихода эльдар в Валинор, но этот праздник в “Сильмариллионе” не упоминается и весьма вероятно, что в поздних редакциях он просто изменил название.

Существует проблема с определением даты праздника: в Валиноре не было смены времен года, не было сезонов, следовательно, непонятно, что считается первыми плодами. Однако логично предположить, что имеются в виду плоды некоего растения, имеющего особенное значение (все языческие праздники такого рода приходились на уборку хлеба). Тем более, нам известно, какой продукт эльдар считали священным и кто его им даровал:

«Поскольку исходил он от Йаванны, королева, или высочайшая из эльфийских жен  любого  народа, великого  или  малого, имела  хранить и  даровать лембас, по  сей причине звалась она massaanie или besain: Леди, или дающая хлеб»[18]. Во “Властелине Колец” Галадриэль дает лембас членам Братства Кольца, следовательно, в Средиземье его тоже растили и собирали в определенное время. А поскольку для роста колосьев требуются “залитые солнцем поляны”(то есть теплое лето), то сбор их должен приходиться на раннюю осень — на период обычного сбора урожая.

Итак, мы не можем установить, когда был Праздник Первых Плодов в Валиноре, зато знаем, что после Бегства нолдор он отмечался приблизительно между концом августа и началом октября: поскольку месяц Yavie, “Сбор плодов” начинается в этом году около второго сентября (хотя здесь, конечно, все будет зависеть от природных условий — не исключено, что в местах, более приспособленных для сельского хозяйства, чем Имладрис, Праздник Первых Плодов приходился на начало августа и совпадал с Лугнасадом).

Кельтский Лугнасад не был однодневным торжеством, ему предшествовали две особые недели — Энах Таильтин. Это время большого собрания, на которое приезжали, чтобы услышать новые установленные законы[19]. В первую очередь Энах Таильтин был собранием мастеров, в чем бы ни заключалось их мастерство[20]. Лугнасад не был праздником жатвы, но всё же это было время урожая: тех результатов, которые пожинаются благодаря совершенствованию в своем деле. Эльфы учились столетиями, однако элемент сбора всех, как следует из цитаты выше, имел место, поэтому можно предположить, что нечто подобное могло происходить и в нашем случае.

Реконструкция Дня Звезд – это практическая часть нашей работы. Следует сразу оговориться, что такого дня Толкин не упоминал,  он отсутствует среди традиционных языческих праздников. Однако почти наверняка должен был отмечаться эльфами Арды. Во-первых, само слово “эльдар” значит “народ звезд”. Во- вторых, “Среди всех чудес Мира, его обширных пространств и чертогов, его кружащихся огней, Илуватар избрал им [эльфам] место для жилья в  Глуби Времен и между бесчисленных звезд” [21]. Эльфы не почитали солнце и луну но видели первый восход того и другого и существовали задолго до появления обоих светил. А вот звезды — первое, что увидели пробудившиеся эльфы в первый день своего существования: “Более того, суждено, чтобы Перворожденные пробудились во тьме, и первым их взглядом был взгляд на звёзды. Яркий свет погубит их.  К Варде станут взывать они в нужде”. [22] Многие  из  них  отказались  потом  последовать  за  Оромэ  в Валинор, “предпочтя звездный свет и просторы Средиземья рассказу о Древах”. А те, кто   ушел и там желали видеть свет звезд: “— Даже среди сияющих цветов в древосветных  садах  Валинора  жаждали  они  видеть  порой  звезды” [23]. В-третьих, пение звездных гимнов — единственный известный нам эльфийский обряд, более-менее похожий на то, что под этим словом подразумевается обычно в человеческих культурах:«- Из  всех  духов  Мира  эльфы  более  всего  любят  и  почитают  Варду.  Они зовут  ее  Элберет  и  взывают  к  ней  из  мглы  Средиземья,  и  возносят  ей  песни  при восходе звезд»[24]. Первый день эльфийской недели назывался elenya — день звезд.

К тому же, если отмечался праздник в честь Йаванны,  Варда в иерархии валар стоит выше нее — она подруга Манвэ, верховного вала — и тоже могла иметь собственный праздник. Это косвенно подтверждается следующей цитатой: “…в народе прозвали ее  Идриль Среброногая, ибо  она, хоть и  королевская  дочь, всегда  ходила босая   и   простоволосая,   кроме   как   на   празднествах   в   честь   айнур” [25].   Других праздников в честь айнур, кроме Праздника Первых Плодов, мы не знаем, но, если они были, один из них закономерно было бы посвятить Варде.

Но когда он мог отмечаться?

Это должно быть самое яркое в году явление звездного неба — ночь, когда лучше всего видны Персеиды. Это метеорный поток, проходящий очень близко к Земле, оставляющий за собой очень красивый «звездный шлейф», который по яркости сияния превосходит многие другие звезды. Как правило, этот день выпадает на первые две недели августа.

Косвенным подтверждением этой даты может служить праздник в Лихолесье, на который попали Торин и его спутники в “Хоббите”. Торин был взят в плен как раз около 15 августа, когда “эльфы Черной  Пущи  устроили  великолепные  празднества  с пирами” [26].

То, что они там отмечают, вряд ли летнее солнцестояние (даже при том, что эльфийские праздники длятся не по одному дню, три недели — это слишком долго) и с малой вероятностью День Первых Плодов, потому что отмечали они его ночью в чаще леса.

Таким образом, эльфийские праздники у Толкина, несмотря на сложную этимологию (частично языческую), представляют собой эстетически органичный симбиоз, способный существовать в рамках искусственной культуры и обнаруживать детали, позволяющие эту культуру расширить. Кроме того, некоторые элементы  (например, День Звезд)  могут быть к ней добавлены без значительных изменений каноничных данных.

понедельник, 24 сентября 2018