Государственное казенное специальное (коррекционное) образовательное
учреждение для обучающихся, воспитанников с ограниченными
возможностями здоровья «Специальная (коррекционная)
общеобразовательная школа-интернат III-IV вида» г. Троицка
Литературный вечер
«Серебряный век русской поэзии»
Подготовил: учитель русского
языка и литературы
Рагулина О.Ф.
г. Троицк
2013
Литературный вечер
«Серебряный век русской поэзии»
Цель проведения: содействие эстетическому воспитанию школьников; расширение знаний об изучаемом предмете.
Возраст: учащиеся 12 класса.
Оборудование: музыкальная аппаратура, книжная выставка, календарь, оформленный школьниками, с портретами поэтов, фотографиями.
ВЕДУЩИЙ 1: Конец 19 — начало 20 века — это один из самых сложных и интересных периодов в истории России. Это эпоха величайших социальных катаклизмов и грандиозных революционных битв. В воздухе носится ощущение тревоги, предощущение бури. Но это и один из самых плодотворных периодов в русской культуре. Это всплеск новаций и развитие традиций в живописи, музыке, литературе, это масса новых имен, течений, направлений, объединений. В это время жили и творили такие художники, как М. Врубель, В. Борисов-Мусатов, Р. Фальк, А. Лентуллов, возникало множество творческих объединений художников. В это время создавали свои музыкальные произведения такие композиторы, как И. Стравинский, А. Скрябин, С. Рахманинов, Д. Шостакович.
ВЕДУЩИЙ 2: Но, пожалуй, наиболее яркой и богатой страницей культуры этого периода стала поэзия, недаром получившая впоследствии название «поэзии серебряного века». Здесь и символисты с их стремлением к мистике, символам и воплощению впечатлений хаоса от Вселенной. Здесь и акмеисты с их утверждением высочайшей самоценности земного бытия. Здесь и футуристы с их «пощечиной общественному вкусу», с их эпатажем общества. Вспомним: «Пускай судьба лишь жалкая издевка, душа — кабак, а небо — рвань…» (Д. Бурлюк)
ВЕДУЩИЙ1: Творчество поэтов «серебряного века» сложно и неоднозначно. Одни стремились к тонкому и изысканному описанию хрупких предметов и экзотических вещей, другие — к изощренному анализу причудливых переживаний, третьи — к иронизирующему описанию интимной, даже демонстративно-обыденной жизни. Общим, пожалуй, является стремление преобразить несовершенную жизнь, придать ей иной смысл, да подчеркнутое увлечение внешней формой стиха. Перед нами длительная череда имен и трагических судеб. Александр Блок и Марина Цветаева, Дмитрий Мережковский и Константин Бальмонт, Валерий Брюсов и Николай Гумилев, Анна Ахматова и Осип Мандельштам. Игорь Северянин, Борис Пастернак, Велимир Хлебников, Иван Бунин — всех перечислить сейчас невозможно, да и, пожалуй, не нужно.
ВЕДУЩИЙ 2: Несомненно, в центре блестящей плеяды поэтов «серебряного века» стоит Александр Блок. М. Горький сказал о Блоке: «Настоящий, волею божьей поэт и человек бесстрашной искренности». Путь А. Блока был труден и полон противоречий. Свой поэтический путь он начал как символист. К этому периоду принадлежит знаменитый цикл «О прекрасной даме», «Незнакомка».
ЧТЕЦ: В ресторане.
Никогда не забуду (он был или не был,
Этот вечер): Пожаром зари
Сожжено и раздвинуто бледное небо,
И на желтой заре — фонари.
Я сидел у окна в переполненном зале.
Где — то пели смычки о любви.
Я послал тебе черную розу в бокале
Золотого, как небо, аи.
Ты взглянула. Я встретил смущенно и дерзко
Взор надменный и отдал поклон.
Обратясь к кавалеру, намеренно резко
Ты сказала: «И этот влюблен».
И сейчас же в ответ что-то грянули струны,
Исступленно запели смычки…
Но была ты со мной всем презрением юным,
Чуть заметным дрожаньем руки…
Ты рванулась движеньем испуганной птицы,
Ты прошла, словно сон мой легка…
И вздохнули духи, задремали ресницы,
Зашептались тревожно шелка.
Но из глуби зеркал ты мне взоры бросала
И, бросая, кричала: «Лови!..»
А монисто бренчало, цыганка плясала
И визжала заре о любви.
Звучит романс Фалика «Незнакомка» (Слова А. Блока)
ВЕДУЩИЙ: В своем творчестве он всегда был честным и мужественным. Каждое его стихотворение- это страница большой книги, тема которой — жизнь.
ЧТЕЦ: О, Весна без конца и без краю —
Без конца и без краю мечта!
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!
И приветствую звоном щита!
Принимаю тебя, неудача,
И удача, тебе мой привет!
В заколдованной области плача,
В тайне смеха — позорного нет!
Принимаю бессонные споры,
Утро в завесах темных окна,
Чтоб мои воспаленные взоры
Раздражала, пьянила весна!
Принимаю пустынные веси
И колодцы земных городов!
Осветленный простор поднебесий
И томления рабьих трудов!
И встречаю тебя у порога —
С буйным ветром в змеиных кудрях,
С неразгаданным именем бога
На холодных и сжатых губах…
Перед этой враждующей встречей
Никогда я не брошу щита…
Никогда не откроешь ты плечи…
Но над нами — хмельная мечта!
И смотрю, и вражду измеряю,
Ненавидя, кляня и любя:
За мученья, за гибель — я знаю —
Все равно: принимаю тебя!
ВЕДУЩИЙ: По силе дарования, страстности отстаивания своих воззрений, по глубине проникновения в жизнь Блок — один из российских поэтов, которые составляют гордость и славу русской литературы. Великое богатство тем, проблем, настроений, переживаний воплощает он в своих стихах. Особый мотив его творчества — постижение истины, современности, человеческих отношений, души.
Звучит романс А. Вертинского «В голубой, далекой спаленке» (Слова А. Блока)
ВЕДУЩИЙ: А вот стихотворение совсем другого плана:
ЧТЕЦ: Будем как солнце! Забудем о том,
Кто нас ведет по пути золотому,
Будем лишь помнить, что вечно к иному,
К новому, к сильному, к доброму, к злому,
Ярко стремимся мы в сне золотом.
Будем молиться всегда неземному
В нашем хотенье земном!
ВЕДУЩИЙ: Это стихотворение одного из основоположников символизма — Константина Бальмонта. Блок говорил о нем: «Когда слушаешь Бальмонта — слушаешь весну». И действительно, в поэзии его мы и сегодня находим упоение жизнью, ее весной, ее цветением, ее красотой. Юношеская одухотворенность, надежда, радость бытия звучат в его стихах.
Звучит романс С. Рахманинова «Островок» (Слова К. Бальмонта)
ЧТЕЦ: Сквозь сеть алмазную зазеленел восток.
Вдаль по земле, таинственной и строгой,
Лучатся тысячи тропинок и дорог.
О, если б нам пройти чрез мир одной дорогой!
Все видеть, все понять, все знать, все пережить,
Все формы, все цвета вобрать в себя глазами,
Пройти по всей земле горящими ступнями,
Все воспринять и снова воплотить.
ВЕДУЩИЙ: Перед нами еще один поэт Максимилиан Волошин, который был не просто талантливым поэтом, незаурядным художником, но и оригинальной личностью. Одной из главных черт его поэтического облика является неразрывность его лирического и личностного мира, полное соответствие его стихотворных деклараций образу жизни и поведения. Виртуоз формы, ювелирно оттачивавший свои строфы, Волошин дал классические образцы сонетов. Это редкий мастер лирического пейзажа и стихотворного портрета.
ЧТЕЦ: Полдень.
Травою жесткою, пахучей и седой
Порос бесплодный скат извилистой долины.
Белеет молочай. Пласты размытой глины
Искрятся грифелем и сланцем, и слюдой.
По стенам шифера, источенным водой,
Побеги каперсов, иссохший ствол маслины,
А выше за холмом лиловые вершины
Подъемлет Карадаг зубчатою стеной.
И этот тусклый зной, и горы в дымке мутной,
И запах душных трав, и камней отблеск ртутный,
И злобный крик цикад, и клекот хищных птиц
Мутят сознание. И зной дрожит от крика…
И там — во впадинах зияющих глазниц
Огромный взгляд растоптанного Лика.
ВЕДУЩИЙ: Максимилиан Волошин – поэт — интеллектуал, без творчества которого представление о поэзии начала ХХ века будет неполным.
Звучит песня Д. Тухманова «Я мысленно вхожу в Ваш кабинет» (на слова М. Волошина)
ЧТЕЦ: НА ПАЛАТИНЕ
Измучен огненной жарой,
Я лег за камнем на горе,
И солнце плыло надо мной,
И небо стало в серебре.
Цветы склонялись с высоты
На мрамор брошенной плиты,
Дышали нежно, и была
Плита горячая бела.
И ящер средь зеленых трав,
Как странный и большой цветок,
К лазури голову подняв,
Смотрел и двинуться не мог.
Ах, если б умер я в тот миг,
Я твердо знаю, я б проник
К богам, в Элизиум святой,
И пил бы нектар золотой.
А рай оставил бы для тех,
Кто помнит ночь и верит в грех,
Кто тайно каждому стеблю
Не говорит свое «люблю».
ВЕДУЩИЙ: Еще один художник перед нами — «поэт-рыцарь», «поэт-воин», представитель такого направления как акмеизм Николай Гумилев.
«…Ему не чужды были старые, смешные ныне предрассудки: любовь к Родине, сознание живого долга перед ней и чувство личной чести… Он писал стихи, насыщенные терпкой прелестью, овеянные ароматами высоких гор, жарких пустынь, далеких морей и редких цветов, прекрасные, полнозвучные, упругие стихи, в которых краткая и емкая форма вмещает гораздо больше, чем сказано. Странствующий рыцарь, аристократический бродяга — он был влюблен во все эпохи, страны, профессии и положения, где человеческая душа расцветает в дерзкой героической красоте.» Так сказал о Н. Гумилеве писатель Куприн.
Звучит романс А. Вертинского на слова Н. Гумилева в исполнении Б. Гребенщикова «Китайская акварель»
ВЕДУЩИЙ: Совершенно иным направлением в поэзии стал футуризм, одним из представителей которого являлся Игорь Северянин. Характер поэзии Северянина своеобразен, может быть даже не похож на стихи других поэтов его направления. И все же ему был присущ футуристический эпатаж, склонность к неологизмам, бесспорный дух новаторства. В свое время Игорь Северянин был чрезвычайно популярен. Толпы слушателей упивались его «поэзами».
ЧТЕЦ: Увертюра
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Удивительно вкусно, искристо и остро!
Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!
Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!
Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолет буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском — это пульс вечеров!
В группе девушек нервных, в остром обществе дамском
Я трагедию жизни претворю в грезофарс…
Ананасы шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы — в Нагасаки! Из Нью-Йорка — на Марс!
ВЕДУЩИЙ: На стихах Северянина лежит печать экстравагантности, написаны они в раскачивающихся, баюкающих ритмах, насыщены иностранными словами и словообразованиями. Однако мастерство и талант поэта очевидны. Сам Игорь Северянин оценивал себя очень высоко.
ЧТЕЦ: Рескрипт короля
Отныне плащ мой фиолетов,..
Берета бархат в серебре:
Я избран королем поэтов
На зависть нудной мошкаре.
Меня не любят корифеи —
Им неудобен мой талант:
Им изменили лесофеи
И больше не плетут гирлянд.
Лишь мне восторг и поклоненье
И славы пряный фимиам
Моим — любовь и песнопенья!-
Недосягаемым стихам.
Я так велик и так уверен
В себе, настолько убежден,
Что всех прошу и каждой вере
Отдам почтительный поклон.
В душе — порывистых приветов
Неисчислимое число.
Я избран королем поэтов —
Да будет подданным светло!
Звучит романс А. Вертинского «В бразильской гавани» (Слова И.Северянина)
ВЕДУЩИЙ: Наверное, неотъемлемой частью творчества любого поэта является любовная лирика. Среди поэтов «серебряного века» есть талантливейшая поэтесса, которую когда-то называли «Сафо ХХ столетия». Это Анна Ахматова. Она действительно вписала в великую Книгу Любви новые страницы. Могучие страсти, бушующие в сжатых до алмазной твердости ахматовских любовных миниатюрах, всегда изображались ею с величайшей психологической глубиной и точностью.
Звучит песня Д. Тухманова «Смятение» (Слова А. Ахматовой)
ВЕДУЩИЙ: Несравненный психологизм, напряженные драматические чувства ее лирики ставят поэтессу в один ряд с величайшими русскими мастерами слова от Пушкина до Блока.
ЧТЕЦ: Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.
Когда шуршат в овраге лопухи
И никнет гроздь рябины желто-красной,
Слагаю я веселые стихи
О жизни тленной, тленной и прекрасной.
Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь
Пушистый кот, мурлыкает умильней,
И яркий загорается огонь
На башенке озерной лесопильни.
Лишь изредка прорезывает тишь
Крик аиста, слетевшего на крышу
И если в дверь мою ты постучишь,
Мне кажется, я даже не услышу.
ВЕДУЩИЙ: В своих стихах Ахматова пишет о неустойчивой радости, о необходимости всех мук для жизни духа, познания мира, полета песни…
Звучит романс А. Вертинского «Сероглазый король» в исполнении Б. Гребенщикова (Слова А. Ахматовой)
ВЕДУЩИЙ: Еще одна талантливая поэтесса, еще одна трагическая судьба. Марина Цветаева. В ее поэзии — любая страница — это атмосфера душевного горения, безмерности чувств, острейших драматических конфликтов. Ее стихи узнаешь безошибочно по особому распеву, неповторимым ритмам, интонации. Они напоминают маленькие музыкальные пьесы, которые завораживают потоком гибким, постоянно меняющимся ритмом. Интонационный строй передает всю сложную, порой трагическую гамму чувств поэтессы.
ЧТЕЦ: Имя твое — птица в руке,
Имя твое — льдинка на языке,
Одно-единственное движенье губ.
Имя твое — пять букв.
Мячик, пойманный на лету,
Серебряный бубенец во рту.
Камень, кинутый в тихий пруд,
Всхлипнет так, как тебя зовут.
В легком щелканье ночных копыт
Громкое имя твое гремит.
И назовет его нам в висок
Звонко щелкающий курок.
Имя твое, — ах, нельзя! —
Имя твое — поцелуй в глаза,
В нежную стужу недвижных век.
Имя твое — поцелуй в снег.
Ключевой, ледяной, голубой глоток.
С именем твоим — сон глубок.
ВЕДУЩИЙ: В стихах Марины Цветаевой мы найдем склонность к перевоплощению, ее лирические героини предстают перед нами в самых разных, часто необычных ликах.
Звучат песни А. Пугачевой «Мне нравится» (Слова М. Цветаевой).
А. Петрова «Под лаской плюшевого пледа»
ВЕДУЩИЙ: Поэзия «серебряного века» прошла большой путь. Несомненно, в своем развитии она обогатила русскую культуру, забросила свои семена в будущее.
ЧТЕЦ: Я — голос Ваш, жар Вашего дыханья,
Я — отраженье Вашего лица.
Напрасных крыл напрасны трепетанья
Ведь все равно я с вами до конца.
( «Многим» А. Ахматова)
ВЕДУЩИЙ: Нить преданий и традиций не оборвалась и поныне. Удивительный пласт «поэзии серебряного века», пусть и отодвинутый временем, излучает свою энергию и сейчас.
Звучит песня М. Таривердиева «У зеркала» (Слова М. Цветаевой)
Литература:
1.Ахматова А.А. Избранное. М.: Просвещение, 1993.
2.Бальмонт К.Д. Стихотворения. М.:Худож.лит.,1990.
3.Блок А.А. Собрание сочинений в 6 т.Т.1. М.:Правда,1971.
4.Блок А., Маяковский В., Есенин С. Избранные сочинения / Редкол. Г.Беленький и др. М.: Худож. лит.,1991.
5.Волошин М.А. Стихотворения. М.: Сов. Россия, 1990.
6.Волошин М.А. Путник по Вселенным / Сост., вступ. ст., коммент. В.П. Купченко и З.Д. Давыдова.- М.: Сов. Россия, 1990.
7.Гумилев Н.С. Сочинения в 3 т. М.: Худож. лит., 1991.
8.Павловский А.И. Анна Ахматова: жизнь и творчество: Книга для учителя М.: Просвещение, 1991.
9.Русская литература. Советская литература: Справочные материалы: Кн. для уч-ся ст. классов / Сост. Л.А. Смирнова. М.: Просвещение, 1989.
10.Русские писатели: Библиографический словарь. В 2 ч. Ч.1. М.: Просвещение, 1990.
11.Серебряный век русской поэзии / Сост., вступ.ст., прим. Н.В. Банникова. М.: Просвещение, 1993.
12.Урбан А. Стихи-собеседники. Л.: Дет. литература, 1978.
13.Цветаева М.И. Избранное. М.: Просвещение, 1992.
Действующие лица:
Двое ведущих.
Ученики, читающие стихи: И Северянина, К
Бальмонта, Н.Гумилева, М. Волошина, А.Ахматовой,
М.Цветаевой, З.Гиппиус, С.Есенина, В.Маяковского,
А.Блока
Манифест футуристов «Пощечина общественному
вкусу», подписанный Д Бурлюком, В.Маяковским и
В.Хлебниковым, представляют 4 исполнителя.
Открытая сцена представляет собой подобие
гостиной поэтического салона с мягкой мебелью,
круглым столиком и т.д. Двое ведущих перед сценой.
Ведущий 1. Сегодня мы собрались в этом
зале, чтобы поговорить об удивительном явлении в
русской литературе – поэзии Серебряного века,
поэзии первых двух десятилетий ушедшего века.
Ведущий 2. Е.Евтушенко утверждает, что
«поэт в России – больше, чем поэт». Он
«отраженье века своего».
Ведущий 1. Начало века вобрало в себя
столько, сколько могла вобрать вся история иного
государства. Два десятилетия вместили в себя три
революции и гражданскую войну – драмы и трагедии
мирового масштаба. В поэме «Возмездие» А.Блок так
писал о конце девятнадцатого века и об идущем ему
на смену двадцатом:
Век девятнадцатый, железный,
Воистину жестокий век!..
С тобой пришли чуме на смену
Неврастения, скука, сплин,
Век расшибанья лбов о стену,
Экономических доктрин,
Конгрессов, банков, федераций,
Застольных спичей, красных слов,
Век акций, рент и облигаций
И малодейственныx умов.
Ведущий 2.
Двадцатый век … еще бездомней
Еще страшнее жизни мгла,
Еще чернее и огромней
Тень Люциферова крыла…
И отвращение от жизни,
И к ней безумная любовь,
И страсть, и ненависть к отчизне …
И черная земная кровь
Сулит нам, раздувая вены,
Все разрушая рубежи,
Неслыханные перемены,
Невиданные мятежи… –
писал А.Блок.
Ведущий 1. Начало века дало такое
количество талантливых поэтов, что их число
можно было бы сравнить с россыпью сотен звезд на
черном бархате ночного неба и каждого второго
назвать Моцартом стиха.
Ведущий 2. Поэты образуют множество
литературных направлений – символизм, акмеизм,
футуризм, кубофутуризм и эгофутуризм, имажинизм
и т.д. Некоторые из них в творческом развитии
меняли свое отношение к миру, социальным
явлениям и представления о своем назначении.
Неизменным, пожалуй, оставался их божественный
поэтический дар, благодаря которому они довели
стих в поэтическом смысле до совершенства: звук,
все краски мира и все тончайшие оттенки чувств
обрели неслыханную до сих пор музыкальность.
Ведущие 1 и 2 (поочередно). Поэты
Серебряного века – это целые созвездия в русской
национальной поэтической галактике: Дмитрий
Мережковский и его жена Зинаида Гиппиус –
основатели одного из самых модных поэтических
салонов начала века, Анна Ахматова и Николай
Гумилев, Валерий Брюсов, Максимилиан Волошин,
Владимир Маяковский, Велимир Хлебников, юные
Борис Пастернак и Марина Цветаева, Николай Клюев
и Сергей Есенин, Андрей Белый и Саша Черный,
Константин Бальмонт – этот Паганини стиха и
Игорь Северянин – официально признанный королем
поэтов. Перечисление славных имен можно было бы
продолжить.
Ведущий 1. Если поэзию Серебряного
века представить как многотомник, то сегодня мы
приоткрываем лишь первую его страницу –
предисловие. Многим из них не хватало скромного
достоинства поэтов-классиков девятнадцатого
века с их позицией:« Я не поэт, я Гражданин».
Стремление их к самоутверждению,
самовозвеличиванию и самовосхвалению не может
не вызвать улыбки.
Выходит на сцену исполнитель, читающий
стихотворение Бальмонта.
Бальмонт.
Я – изысканность русской медлительной речи,
Предо мною другие поэты – предтечи.
(Приложение 1)
– Константин Бальмонт, – представляется
исполнитель и садится в одно из стоящих на сцене
кресел.
Северянин (выходя на сцену).
Я выполнил свою задачу.
Литературу покорив,
Бросаю сильным на удачу
Завоевателя порыв.
(Приложение 2)
– Игорь Северянин, – представляется чтец и
садится в другое кресло.
Бальмонт (встав с кресла, читает).
Да, я влюблен в свой стих державный,
В свой стих изысканно простой…
(Приложение 3)
На сцену нагловатой походкой, вразвалочку
входят «футуристы» и читают свой .манифест.
Манифест фyтyристов.
Бурлюк. Читающим наше Новое Первое
Неожиданное. Только мы – лицо нашего времени. Рог
времени трубит нами в словесном искусстве.
Маяковский. Прошлое тесно. Академия и
Пушкин непонятнее иероглифов. Бросить Пушкина,
Достоевского, Толстого и проч., и проч … с
Парохода Современности.
Крученых. Кто же, доверчивый, обратит
последнюю любовь к парфюмерному блуду Бальмонта?
В ней ли отражение мужественной души
сегодняшнего дня?
Хлебников. Кто же, трусливый,
устрашится стащить бумажные латы с черного фрака
воина Брюсова? Или на них зори неведомых красот?
Маяковский. Вымойте ваши руки,
прикасавшиеся к грязной слизи книг, написанных
этими бесконечными Леонидами Андреевыми.
Крученых. Всем этим Куприным, Блокам,
Черным, Буниным и прочим и прочим нужна лишь дача
на реке. Такую награду судьба дает портным.
Вместе. С высоты небоскребов мы
взираем на их ничтожество.
Уходят и садятся в первый ряд или в
специально для них поставленные стулы. перед
сценой в партере.
Ведущий 2. Но никогда этот век не был бы
назван «серебряным», если бы был характерен
только стремлением поэтов назвать себя лучшими и
неповторимыми и призывом сбросить поэзию
прошлого с корабля современности. Поэты
Серебряного века, яркие индивидуальности, много
работали над формой стиха, до бились небывалого
художественного совершенства.
Ведущий 1. Бесспорно, звездой первой
величины в этом созвездии был Александр Блок.
Преклонение пред ним и его творчеством было
всеобщим. По воспоминаниям Корнея Ивановича
Чуковского, ни от кого так явственно, так ощутимо
не исходил магнетизм. Трудно было представить
себе женщину, которая бы не влюбилась в него.
Правда, печальным, обиженным и даже чуть-чуть
презрительным голосом читал он свои стихи о
любви.
Ведущий 2.
Влюбленность расцвела в устах
И в ранней грусти глаз,
И был я в розовых цепях
у женщин много раз.
К нему обращались со стихами З.Гиппиус,
А.Ахматова, М.Цветаева, посвятившая ему 16
стихотворений за пять лет. Вот первое из них –
юношеское,от 15 апреля 1916 года.
По мере произнесенuя фамилий каждая из
поэтесс проходит на сцену. Гиппиус как хозяйка
гостиной, занимает центральное место. Перед ней
круглый столик.
Цветаева.
Имя твое – птица в руке
Имя твое – льдинка на языке.
Одно-единственное движенье губ.
Имя твое – пять букв.
(Приложение 4)
– Марина Цветаева, – объявляет ученица и
садится.
Вслед за ней Ахматова сидя читает
стихотворение, посвященное Блоку.
Ахматова.
Я пришла к поэту в гости.
Ровно полдень. Воскресенье.
(Приложение 5)
Ведущий 1. А вот и другие гости.
На сцену выходят юноши, представляясь
именами и фамилиями поэтов, чьи стихи они
будут читать: Осип Мандельштам, Максимилиан
Волошин, Николай Гумилев, Александр Блок.
Рассаживаются. Двое могут стоять позади кресел в
удобной для них позе. По мере действия идет
небольшое перемещение на сцене, так как читающие
выходят на авансцену.
Гумилев. Это было в Башне Вячеслава
Иванова. Читали стихи. От стихов мы тогда пьянели
больше, чем от вина. Башня выходила на крышу
соседнего дом, (звучит нежная музыка –
Дворжака «Розовое облако»), и было видно
бледно-серое, без луны и звезд ночное небо, каким
оно бывает в белыe петербургские ночи, и высокую
фигуру А.Блока, читающего своим монотонным,
страстно-бесстрастным голосом медленно и
томительно печально-поразительную по
поэтической красоте «Незнакомку». (Музыка
умолкает)
Ахматова. Вся кровь во мне
остановилась, когда после знаменитой строчки
«Дыша духами и туманами Она садится у окна», это
обволакивающее А сменилось волшебным Э. «И веют
древними поверьями Ее упругие шелка»…
Цветаева. Слова и строки
выстраиваются в ряд и как бы уносятся на
музыкальной волне. В беззвучной тишине возникают
образы, в которых сливались горечь и восторг,
безысходная тоска и радостное изумление перед
чудом красоты.
Ведущий 2. А.Толстой. «А в это время
возникают как из воздуха миллионные состояния,
строятся банки, мюзик-холлы, великолепные
рестораны, где люди оглушают себя музыкой,
отражением зеркал, светом, шампанским,
полуобнаженными женщинами».
Звучит танго. Танцует пара перед застывшим
«салоном». После танца выходит на авансцену
ученик с бокалом в руке, представляющий
Северянина, и читает «Ананасы в шампанском».
Северянин.
Ананасы в шампанском!
Ананасы в шампанском!
Удивительно вкусно, искристо, остро!
(Приложение 6)
Голос из зала от «футуристов»: «Какая
пошлость! Томная сливочная тянучка.»
Гиппиус. Не обращайте внимания на этих
творцов «Пощечины общественному вкусу». Лучше
послушаем стихи Осипа Мандельштама.
Мандельштам.
Смутно дышащими листьями
Черный ветер шелестит,
И трепещущая ласточка
В черном небе круг чертит.
(Приложение 7)
Гиппиус. Что касается музыки, то где же
она, если не в поэзии Николая Гумилева? Прочтите
нам своего «Жирафа».
Гумилев (обращаясь к Ахматовой)
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай, далеко, далеко на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
(Приложение 8)
Встает, отходит за ее кресло.
Ахматова (читает, сидя в кресле)
Сегодня мне письма не принесли.
Забыл он написать или уехал;
Весна как трель серебряного смеха,
Качаются в заливе корабли.
(Приложение 9)
Гумилев, подходя к Ахматовой, читает
«Рассыпающиеся звезды». Получается как бы
диалог.
Гумилев.
Не всегда чужда ты и горда,
И меня не хочешь не всегда.
(Приложение 10)
Отходит в противоположную сторону. Ахматова
встает и обращается к публике.
Ахматова.
Было душно от жгучего света,
А взгляды его – как лучи,
Я только вздрогнула: этот
Может меня приручить.
(Приложение 11)
Садится. Исполняется романс на стихи
Цветаевой «Мне нравится, что вы больны не мной».
Входит ученик, читающий стихи С. Есенина.
Гиппиус. Позвольте вам представить
скромного, но очень талантливого крестьянского
поэта Сергея Есенина и попросим его почитать
свои стихи.
Есенин читает композицию по дореволюционным
стихам о Родине.
Есенин.
Гой ты, Русь ,моя родная,
Хаты – в ризах образа.
Не видать конца и края
Только синь сосет глаза…
(Приложение 12)
Маяковский (из зала) Почему вы
таскаетесь по салонам, Есенин?
Есенин. Глядишь, понравлюсь, и в люди
вывeдyт .
Есенин сходит со сцены и садится рядом с
«футуристами». Волошин читает стихотворение
«Константин».
Волошин.
Из страны, где солнца свет
Льется с неба жгуч и ярок,
Я привез тебе в подарок
Пару звонких кастаньет.
(Приложение 13)
Испанский танец на авансцене. Во время танца
Волошин незаметно уходит со сцены
Блок.
Ты как отзвук забытого гимна
В моей черной и дикой судьбе.
(Приложение 14)
Исполняется цыганский романс.
Бальмонт.
Я буду ждать тебя мучительно,
Я буду ждать тебя года,
Ты манишь сладко-исключительно,
Ты обещаешь навсегда.
(Приложение 15)
Гиппиус. Гармония звуков только в
поэзии. В окружающем нас мире только дисгармония.(Читает
стихотворение «Крик»).
Изнемогаю от усталости.
Душа изранена, в крови …
(Приложение 16)
Маяковский (подходя к сцене и
обращаясь к сидящим там).
Пока вы выкипячиваете,
Рифмами пиликая,
Из любвей и соловьев
Какое-то варево,
У лица корчится
Безъязыкая,
Ей нечем кричать
И разговаривать.
(Обращаясь к залу)
Выньте, гулящие,
Руки из брюк,
Берите камень,
Нож или бомбу,
А если у которых нету рук
Пришел чтоб и бился лбом бы.
Ведущий 1. Уже прозвучал революционный
набат. Разгорался пожар революции и гражданской
войны. На улицах пели:
«Смело мы в бой пойдем
За власть Советов,
И как один умрем
В борьбе за это».
Пауза. Звучит «Реквием» Моцарта.
Гиппиус (вставая). Умерла вдали от
Родины. Зинаида Гиппиус.
Гумилев. Расстрелян. Николай Гумилев.
Северянин и Бальмонт (выходят
навстречу друг другу). Умерли на чужбине. Игорь
Северянин и Константин Бальмонт.
Цветаева Покончила с собой. Марина
Цветаева.
Блок. Умер от нервного истощения.
Александр Блок.
Ахматова. Муж расстрелян, сын – узник
ГУЛАГа, сама подверглась преследованиям после
статьи Жданова в журналах «Звезда» и
«Ленинград». Анна Ахматова.
Мандельштам. Умер в застенках ГУЛАГа.
Осип Мандельштам.
Есенин. Покончил с собой. Сергей
Есенин.
Маяковский. Застрелился. Владимир
Маяковский.
«Реквием» смолкает.
Блок. Все мое творчество проникнyто
одной большой любовью – любовью к Родине.
Россия, нищая Россия!
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые,
Как слезы первые любви.
Бальмонт.
Есть в русской природе усталая нежность,
Безмолвная боль затаенной печали,
Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,
Холодная высь, уходящие дали.
Сестра моя и мать! Жена моя Россия …
Мне не в чем каяться, Россия, пред тобой,
Не предавал тебя ни сердцем, ни душой.
Мандельштам.
Я от жизни смертельно устал,
Ничего от нее не приемлю,
Но люблю мою бедную землю
Оттого, что другой не видал.
Цветаева.
Облака вокруг, купола вокруг,
Надо всей Москвой сколько хватит рук.
И льется аллилуйя в бескрайние поля,
А в грудь тебя целует московская земля.
Есенин.
Если кликнет рать святая:
Кинь ты Русь, живи в раю;
Я скажу: не надо рая,
Дайте родину мою.
Сценарий поэтического вечера
«Поэзия Серебряного века»
Цели и задачи:
-
Формировать у учащихся потребность в постоянном чтении как средство самообразования и самовоспитания.
-
Пробудить у учащихся интерес к малоизвестным явлениям историко-литературного процесса начала 20 века в России.
-
Ввести учащихся в художественный мир поэтов Серебряного века, показать многогранность их таланта.
-
Развивать творческие способности учащихся.
-
Познакомить учащихся с творческой атмосферой литературно-артистического кабаре «Бродячая собака».
-
Повторить и обобщить изученный материал по теме «Серебряный век».
Оборудование:
Компьютер, проектор, презентация «Поэты Серебряного века», музыкальные композиции, портреты и стихи поэтов Серебряного века. Класс (по возможности) оформляется в соответствии с обстановкой литературно-артистического кабаре «Бродячая собака» (о которой сказано ниже).
Тип урока: урок-концерт.
Эпиграф:
Бродячая собака и тем ты хороша,
что всякая со всякой здесь встретится душа.
В. Городецкий.
Учитель 1
Век девятнадцатый, железный,
Воистину жестокий век!
С тобой пришли чуме на смену
Неврастения, скука, сплин.
Век расшибанья лбов о стену,
Экономических доктрин,
Конгрессов, банков, федераций,
Застольных спичей, красных слов,
Век акций, рент и облигаций
И малодейственных умов.
Учитель 2
Двадцатый век… ещё бездомней
Ещё страшнее жизни мгла,
Ещё чернее и огромней
Тень Люциферова крыла.
И отвращение от жизни,
И к ней безумная любовь,
И страсть, и ненависть к отчизне…
И чёрная земная кровь
Сулит нам, раздувая вены,
Все разрушая рубежи,
Неслыханные перемены,
Невиданные мятежи…
Ученик 1:
Были святки кострами согреты,
И валились с мостов кареты,
и весь траурный город плыл
По неведомому назначенью,
По Неве иль против теченья, —
Только прочь от своих могил.
На Галерной чернела арка,
В Летнем тонко пела флюгарка,
И серебряный месяц ярк
Над Серебряным веком стыл.
А. Ахматова.
Учитель 1: На уроках литературы мы говорили об особенностях духовной атмосферы рубежа веков, отличительными чертами которой стали взлёт русской культуры, проявление поэтического и художественного ренессанса. Этот особый период принято называть Серебряным веком. Величайшие достижения философской мысли, науки, культуры, плеяда талантливых поэтов, каждый из которых «воистину индивидуален», яркость и самобытность творческих исканий, стремление обрести и утвердить вечные ценности – всё это определяет понятие Серебряный век.
Учитель 2: Сегодняшнее мероприятие поможет нам окунуться в увлекательную атмосферу «поэтического ренессанса», прикоснуться к миру ярких талантов, творческих индивидуальностей. Не только вспомнить и обобщить изученное по теме «Серебряный век», но и узнать новое и интересное.
Ведущий 1: Мы приглашаем вас побывать в одном из самых известных литературно-артистических кабаре города Петербурга под названием «Бродячая собака».
Ведущий 2: За свой недолгий век существования «Бродячая собака» стала легендой Петербурга – Петрограда. «В 13-м году она была единственным островком в ночном Петербурге, где литературная и артистическая молодёжь, в виде общего правила не имевшая ни гроша за душой, чувствовала себя, как дома», — вспоминал Б.Лившиц.
Ведущий 3: Своим возникновением «Бродячая собака» обязана таланту и неиссякаемой энергии Бориса Пронина. Он был мечтателем, энтузиастом, отличавшимся неимоверной фантазией, бескорыстностью, неутомимой энергией и страстной влюблённостью в мир и людей. «Он обладал исключительным обаянием и умением сплачивать всех и из ничего создавать прекрасное».
Ученик 2:
Не поставьте мне в укор:
Я комический актер.
У меня лиловый нос,
Я бродячий старый пес…
Пес без денег обойдется,
Пес по Невскому пройдется
Перед теплым кабачком
Только топнет каблучном.
В Петербурге Пронин был.
Днем и ночью говорил.
От его веселых слов
Стал бродячий пес готов.
Это наш бродячий пес,
У него холодный нос.
Трите нос ему скорей,
Не укусит он, ей-ей.
Лапой машет, подвывает.
Всяк бродячих зазывает.
У кого в глазах печаль.
Всех собаке очень жаль.
Ведущий 1: А вот как всё начиналось (инсценировка учащихся):
Звучит веселая музыка.
Ведущий 1: В один из ненастных осенних вечеров 1911 года к Николаю Могилянскому, учёному-этнографу, ворвался его земляк Борис Пронин, возбуждённый, с взъерошенными каштановыми кудрями, с несвязной прерывистой речью и оборванными фразами:
— Понимаешь! Гениальная идея! Всё готово! Это будет замечательно! Только вот беда – надо денег! Ну, я думаю, у тебя найдётся рублей 25. Тогда всё будет «в шляпе»!
— Денег, рублей 25, я тебе дам, но скажи в двух словах, что ты ещё изобрёл и что затеваешь? Только в двух словах, ясно?
— Мы откроем здесь «подвал» — «Бродячую собаку». Только для своих, для друзей, для знакомых. Это будет и не кабаре, и не клуб. Ни карт, ни программы! Всё это будет замечательно, уверяю тебя!
Могилянский вынул деньги и сказал:
— Выбирайте меня в члены «Собаки», но я прошу лишь одного: пусть это будет по соседству со мной, иначе не буду ходить.
— Ты уже избран, ты будешь её членом. Ты будешь даже больше – крёстным отцом «Бродячей собаки». Дело «в шляпе»!
Ведущий 1: Потом Николай и думать забыл о «Собаке» и о Борисе, но не забыл об этом Пронин. Послушаем его воспоминания:
Ученик (Пронин): Собаку придумал всецело я… У меня возникла мысль, что надо создать романтический кабачок, куда бы мы все, «бродячие, бесприютные собаки», могли приткнуться, дёшево прокормиться и быть, как у себя дома. Весь конец 1911 года я бегал по Петербургу, искал и в конце концов набрёл на идеальное помещение: угловой дом рядом с Михайловским театром, вход во втором дворе. С улицы вход был забит, и мы его так и оставили. Для нас это идеальная штука… .
Ведущий 2: Почему же «Бродячая собака»? Сейчас узнаем.
Ученик 4: Название символизирует бесприютность и потерянность в жизни приверженцев кабаре, которые пытались, создавая себе тёплое пристанище, подчинив всё его существование культу самой атмосферы искусства артистизма, противостоять дисгармонии действительности». В укромном убежище исчезало напряжение, возникало чувство безопасности и покоя. В тесном подвальчике рождалось совершенно новое ощущение – свободы и тесной братской связанности. Перед входом в подвал висел плакат: «Все между собой считаются знакомы».
Брюсов «Родной язык»
Мой верный друг! Мой враг коварный!
Мой царь! Мой раб! Родной язык!
Мои стихи – как дым алтарный!
Как вызов яростный – мой крик!
Ты дал мечте безумной крылья,
Мечту ты путами обвил.
Меня спасал в часы бессилья
И сокрушал избытком сил.
Как часто в тайне звуков странных
И в потаенном смысле слов
Я обретал напев нежданных,
Овладевавших мной стихов!
Но часто, радостью измучен
Иль тихой упоен тоской,
Я тщетно ждал, чтоб был созвучен
С душой дрожащей — отзвук твой!
Ты ждешь, подобен великану.
Я пред тобой склонен лицом.
И все ж бороться не устану
Я, как Израиль с божеством!
Нет грани моему упорству.
Ты — в вечности, я — в кратких днях,
Но все ж, как магу, мне покорствуй,
Иль обрати безумца в прах!
Твои богатства, по наследству,
Я, дерзкий, требую себе.
Призыв бросаю,- ты ответствуй,
Иду,- ты будь готов к борьбе!
Но, побежден иль победитель,
Равно паду я пред тобой:
Ты – мститель мой, ты – мой спаситель,
Твой мир – навек моя обитель,
Твой голос – небо надо мной!
Ученик 5: «Бродячая собака» работала три раза в неделю: в понедельник, среду и субботу. Собирались поздно, после 12-ти. Публика разделялась на 2 категории. К 11 часам, официальному часу открытия, съезжались случайные посетители. Официально они назывались гостями, но за глаза их называли «фармацевтами» (это люди, далёкие от искусства, но желающие провести время в обществе известных лиц). Они платили за вход 5 рублей, рассаживались за столики, пили шампанское и всему удивлялись! Позже появлялись представители культурной богемы, или «Друзья Собаки» (это поэты, художники, музыканты, артисты). Для них вход 1 рубль. Представители указанной категории читали стихи и доклады, музицировали, танцевали, устраивали диспуты и экспромты, импровизировали. Завсегдатаями кабаре становятся А.Ахматова, Н.Гумилёв, О.Мандельштам, М.Кузмин, А.Толстой, Б.Пронин, С.Судейкин и др.
А. Блок «Россия»
РОССИЯ
Опять, как в годы золотые,
Три стертых треплются шлеи,
И вязнут спицы росписные
В расхлябанные колеи…
Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые,-
Как слезы первые любви!
Тебя жалеть я не умею
И крест свой бережно несу…
Какому хочешь чародею
Отдай разбойную красу!
Пускай заманит и обманет,-
Не пропадешь, не сгинешь ты,
И лишь забота затуманит
Твои прекрасные черты…
Ну что ж? Одно заботой боле —
Одной слезой река шумней
А ты все та же — лес, да поле,
Да плат узорный до бровей…
И невозможное возможно,
Дорога долгая легка,
Когда блеснет в дали дорожной
Мгновенный взор из-под платка,
Когда звенит тоской острожной
Глухая песня ямщика!..
К. Бальмонт «Творчество»
ТВОРЧЕСТВО
Тень несозданных созданий
Колыхается во сне,
Словно лопасти латаний
На эмалевой стене.
Фиолетовые руки
На эмалевой стене
Полусонно чертят звуки
В звонко-звучной тишине.
И прозрачные киоски,
В звонко-звучной тишине,
Вырастают, словно блестки,
При лазоревой луне.
Всходит месяц обнаженный
При лазоревой луне…
Звуке реют полусонно,
Звуки ластятся ко мне.
Тайны созданных созданий
С лаской ластятся ко мне,
И трепещет тень латаний
На эмалевой стене.
Ведущий 3: Литературно-артистическое кабаре «Бродячая собака» (официальное название – Художественное общество Интимного театра) приютилось на углу Итальянской улицы «Михайловской площади» (ныне площадь Искусств) в подвале дома № 5. А открыта «Бродячая собака» была в Новогоднюю ночь, 31 декабря 1911г., в уютном подвальчике по указанному выше адресу. Давайте заглянем туда и мы с вами.
Ученик 6: Комнат было три. Буфетная и две залы – одна побольше, другая совсем крохотная. В главной зале вместо люстры выкрашенный сусальным золотом обруч. Ярко горит огромный кирпичный камин. На одной из стен большое овальное зеркало. Под ним длинный диван – особо почётное место. Здесь велись разговоры о жизни, творчестве и конечно же о любви.
Ученик 7: Посетителям кабаре бросалось в глаза его оформление. Вот что писал об этом Рюрик Ивнев: «Талантливый художник Судейкин расписал стены и потолок яркими красками. Были куплены у любителей старины венецианские фонари; мебель нарочито простая – деревянные низкие столики и соломенные табуретки, пестро раскрашенные; развешаны причудливые занавески, в нишах расставлены древние статуэтки; мигают электрические лампочки, зажигаясь по мере необходимости, чтобы создать нужное настроение. Сделано было всё, чтобы гости были ошарашены если не настоящей роскошью, то пестротой и оригинальностью. Конечно, была и небольшая эстрада для выступлений.
«Старый рояль» (песня)
Ученик 8: «Бродячая собака» стала пристанищем исключительно для артистов, художников и литераторов. Маскарады, капустники, чествование поэтов, писателей, артистов; вечера песни и танца; лекции и диспуты, выставки и поэтические состязания – всё это жило пёстрой чередой, прерываясь лишь на летние месяцы. По сути, она стала приютом нового, модернистского искусства. Всевозможные «-измы» начала века сходились под сводами тесного Кабачка.
К. Бальмонт «Камыши»
Полночной порою в болотной глуши
Чуть слышно, бесшумно, шуршат камыши.
О чем они шепчут? О чем говорят?
Зачем огоньки между ними горят?
Мелькают, мигают — и снова их нет.
И снова забрезжил блуждающий свет.
Полночной порой камыши шелестят.
В них жабы гнездятся, в них змеи свистят.
В болоте дрожит умирающий лик.
То месяц багровый печально поник.
И тиной запахло. И сырость ползет.
Трясина заманит, сожмет, засосет.
«Кого? Для чего? — камыши говорят,-
Зачем огоньки между нами горят?»
Но месяц печальный безмолвно поник.
Не знает. Склоняет все ниже свой лик.
И, вздох повторяя погибшей души,
Тоскливо, бесшумно, шуршат камыши.
В. Брюсов «Облака»
Облака опять поставили
Паруса свои.
В зыбь небес свой бег направили,
Белые ладьи.
Тихо, плавно, без усилия,
В даль без берегов
Вышла дружная флотилия
Сказочных пловцов.
И, пленяясь теми сферами,
Смотрим мы с полей,
Как скользят рядами серыми
Кили кораблей.
Hо и нас ведь должен с палубы
Видит кто-нибудь,
Чье желанье сознавало бы
Этот водный путь!
Ведущий 3: Заранее приготовленной программы в кафе не было, но так как подвал всегда был полон артистической литературной братией, то программы налаживались сами собой. Было всегда интересно и весело.
Ведущий 1: Попробуем воссоздать ту далёкую, но удивительную атмосферу творчества, самобытности, таланта.
Ученик 9: Кого только из писателей, художников, актёров не видели и не слышали пёстро раскрашенные стены «Бродячей собаки»! Здесь читали ещё не напечатанные стихи Гумилёв, Мандельштам, Маяковский, Ахматова и, конечно, Бальмонт, любимец публики. Его читали, декламировали и пели с эстрады.
Вот как об этом вспоминает Тэффи. «Его приезд был настоящей сенсацией. Как все радовались!
— Приехал! Приехал! – ликовала Анна Ахматова. – Я видела его, я ему читала свои стихи.
Он вошёл, высоко подняв лоб, словно нёс золотой венец славы. Шея его была дважды обвернута чёрным галстуком, какого никто не носит.
Бальмонт «Я в этот мир пришёл, чтоб видеть солнце…».
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И синий кругозор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И выси гор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть море
И пышный цвет долин.
Я заключил миры в едином взоре.
Я властелин.
Я победил холодное забвенье,
Создав мечту мою.
Я каждый миг исполнен откровенья,
Всегда пою.
Мою мечту страданья пробудили,
Но я любим за то.
Кто равен мне в моей певучей силе?
Никто, никто.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце,
А если день погас,
Я буду петь… Я буду петь о Солнце
В предсмертный час!
А. Ахматова «Сжала руки под темной вуалью…»
Сжала руки под тёмной вуалью…
«Отчего ты сегодня бледна?»
— Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот…
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Всё, что было. Уйдешь, я умру.»
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».
Н. Гумилев «Вечер»
Еще один ненужный день,
Великолепный и ненужный!
Приди, ласкающая тень,
И душу смутную одень
Своею ризою жемчужной.
И ты пришла… ты гонишь прочь
Зловещих птиц — мои печали.
О, повелительница ночь,
Никто не в силах превозмочь
Победный шаг твоих сандалий!
От звезд слетает тишина,
Блестит луна — твое запястье,
И мне во сне опять дана
Обетованная страна —
Давно оплаканное счастье.
Гиппиус
БЕРЕГИСЬ…
Не разлучайся, пока ты жив,
Ни ради горя, ни для игры.
Любовь не стерпит, не отомстив,
Любовь отнимет свои дары.
Не разлучайся, пока живешь,
Храни ревниво заветный круг.
В разлуке вольной таится ложь.
Любовь не любит земных разлук,
Печально гасит свои огни,
Под паутиной пустые дни.
А в паутине — сидит паук.
Живые, бойтесь земных разлук!
Ведущий 2: Постоянными друзьями «Собаки» были поэты-акмеисты: Анна Ахматова и Николай Гумилёв.
Ученик 10: Гумилёв был одним из любимых поэтов в «Собаке». Вместе с Кузминым они считались арбитрами: судили молодых поэтов. Ахматова, жена Гумилёва, тоже часто выступала с чтением стихов, в одном из которых вспоминала:
Да, я любила их – те сборища ночные,
На низком столике – стаканы ледяные,
Над чёрным кофием голубоватый пар,
Камина красного тяжёлый зимний жар,
Весёлость едкую литературной шутки –
И друга первый взгляд, беспомощный и жуткий.
Ведущий 1: Часто в кабаре устраивались театрализованные представления. Посетители не раз слышали выступление Тэффи, С. Чёрного, Л. Андреева. Особо привлекательной личностью был С. Черный.
Сценка «Лавочник на полчаса»
Ведущий 1: Футуристы тоже не остались в стороне. Для них уде название кафе, в котором был обыгран образ художника как бесприютного пса, было близко по мировосприятию. Часто на литературных вечерах выступал В. Маяковский. На сцене кафе он мог быть и тонким романтиком (клип), и провокатором общества.
В. Маяковский «Нате»
Через час отсюда в чистый переулок
вытечет по человеку ваш обрюзгший жир,
а я вам открыл столько стихов шкатулок,
я — бесценных слов мот и транжир.
Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста
где-то недокушанных, недоеденных щей;
вот вы, женщина, на вас белила густо,
вы смотрите устрицей из раковин вещей.
Все вы на бабочку поэтиного сердца
10 взгромоздитесь, грязные, в калошах и без калош.
Толпа озвереет, будет тереться,
ощетинит ножки стоглавая вошь.
А если сегодня мне, грубому гунну,
кривляться перед вами не захочется -и вот
я захохочу и радостно плюну,
плюну в лицо вам
я — бесценных слов транжир и мот.
Ведущий 2: Очень настороженно Пронин относился к футуризму, опасаясь скандалов и неизбежных осложнений с полицией. И как в воду глядел, в начале марта 1915 г. знаменитая «Бродячая собака» была закрыта после скандального выступления футуристов особым распоряжением петроградского градоначальника.
Ведущий 3: «Бродячая собака» вела и свою летопись в виде огромного, переплетенного в свиную кожу фолианта (пеструю книгу), в которую посетители вносили свои имена, поэты оставляли экспромты, художники – зарисовки. Здесь встретишь все: стихи, рисунки, жалобы, объяснения в любви и т.п. Книгу заказал у переплетчика и принес в подвал А. Толстой. Она начиналась его стихами.
Романс «Под лаской плюшевого пледа» (муз. А. Петров, сл. М. Цветаева).
С Ц Е НА Р И Й
Литературной композиции «Поэзия Серебряного века»
Ведущий: Сегодня мы собрались ив этом зале, чтобы
поговорить об удивительном явлении в русской литературе – поэзии «Серебряного
века». Поэзии первых двух десятилетий прошлого века, вместивших в себя три
революции и гражданскую войну.
Начало века дало такое
количество талантливых поэтов, что число их можно было сравнить с россыпью
сотен звёзд на чёрном бархате ночного
неба и каждого второго можно назвать Моцартом стиха. Сегодня мы с вами побываем
в самом модном поэтическом салоне начала прошлого века, основали который
поэтическая семья: Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус.
Звучит музыка, на сцену выходят поэты и
поэтессы. Здороваются друг с другом, кто-то садится, кто-то встаёт рядом,
образуют группки, общаются .По мере действия идёт небольшое перемещение по
сцене, так как читающие иногда выходят на авансцену или выходят вообще . Выходит
З.Гиппиус и здороваясь с каждым, как бы представляет его зрителю.
З.Гиппиус: Добрый вечер, господа! Я рада видеть всех вас
у себя.
Какое созвездие в национальной стихийной
галактике: Анечка Ахматова и Николай Гумилёв, О! Наша молодёжь, рекомендую:
Марина Цветаева. Волошин вы тоже здесь – очень рада. Здравствуйте, король
поэтов — Игорь Северянин. А давайте послушаем Осипа Мандельштама!
Мандельштам: Смутно дышашими листьями
Чёрный ветер
шелестит
И трепещущая
ласточка
В чёрном небе круг чертит.
Тихо спорят в
сердце ласковом
Умирающем моём.
Наступающие
сумерки
С догорающим
лучом
И над лесом
вечереющим
Стала медная
луна,
Отчего так мало
музыки
И такая тишина?
Гиппиус:
Музыка, где музыка?
Звучит танго «Брызги шампанского» на
сцене танцует пара.
После танца на авансцену выходит с бокалом
в руке И.Северянин.
Северянин: Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Удивительно вкусно,
искристо, остро!
Весь я в чём-то
норвежском!
Весь я в чём-то испанском!
Вдохновляюсь порывно!
И берусь за перо!
Стрёкот аэропланов! Беги
автомобилей!
Вертопросвист экспрессов!
Крыролёт буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там
кого-то побили!
Ананасы в шампанском – это
пульс вечеров!
В группе девушек
нервных,
В остром обществе дамском
Я трагедию жизни
претворю в грезофарс.
Ананасы в
шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы в
Нагасаки! Из Нью-Йорка на Марс!
Маяковский
(из зала): Какая пошлость! Томная сливочная тянучка
Гиппиус: Не
обращайте внимания на этого творца «Пощёчины общественного вкуса» лучше
послушаем влюблённую парочку Гумилёва и Ахматову. Просим, просим! Прочтите нам
своего «Жирафа».
Гумилёв проходит к стулу Ахматой и читает, обращаясь к ней
тихо и проникновенно
Гумилёв: Сегодня, я вижу, особенно грустен твой
взгляд
И руки особенно тонки,
колени обняв.
Послушай, далёко, далёко,
на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и
нега дана,
И шкуру его украшает
волшебный узор,
С которым равняться осмелится
только луна,
Дробясь и качаясь на влаге
широких озёр.
Вдали он подобен цветным
парусам корабля,
И бег его плавен, как
радостный птичий полёт.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он
прячется в мраморный грот.
Я знаю весёлые сказки
таинственных стран
Про чёрную деву, про страсть
молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала
тяжёлый туман,
Ты верить не хочешь во
что-нибудь, кроме дождя.
И как я тебе расскажу про
тропический сад,
Про стройные пальмы, про
запах немыслимых трав…
Ты плачешь?
Послушай…далёко на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ахматова:
Было душно от жгучего света,
А взгляды его — как лучи,
Я только вздрогнула: этот
Может меня приручить.
Наклонился – он что-то
скажет.
От лица отхлынула кровь.
Пусть камнем надгробным ляжет
На жизни моей любовь.
Не любишь, не хочешь
смотреть?
О, как ты красив, проклятый.
И я не могу взлететь,
А с детства была крылатой.
Мне очи застит туман,
Сливаются вещи и лица,
И только красный
тюльпан,
Тюльпан у тебя в
петлице.
Исполняется романс на стихи Цветаевой
«Мне нравится…»
Катя: Слова
и строки выстраиваются в ряд, и как бы уносятся на музыкальной волне. В
беззвучной тишине возникают образы, в которые сливались горечь и восторг,
безысходная тоска и радостное изумление перед чудом красоты.
Гиппиус: О
чём вы пишите?
Катя: О том,
что происходит в вашем салоне.
Гиппиус: А
кто вы?
Катя: Я
представляю газету «Красный Октябрь»,
зовут меня – Катерина.
Гиппиус: А
что вы здесь делаете?
Катя: Я
слушаю прекрасные стихи и стараюсь, чтобы о них узнали миллионы моих читателей.
Вот послушайте:
Я – изысканность русской
медлительной речи,
Предо мною другие поэты – предтечи.
Я впервые открыл в этой речи уклоны,
Перепевные, гневные, нежные
звоны.
Я – внезапный излом,
Я – играющий гром,
Я – прозрачный ручей,
Я – для всех и ничей…
Вечно юный, как сон,
Сильный тем, что влюблён
И в себя, и в других,
Я – изысканный стих.
Гиппиус: О!
Вы прочли стихи Кости Бальмонта – этого Паганини стиха, приятно, что вы о нём
знаете.
Катя: Я знаю
многих и сегодня хочу представить вам скромного, но очень
талантливого крестьянского поэта Сергея Есенина, попросим почитать его свои
стихи.
Есенин: Гей ты, Русь моя родная,
Хаты – в ризах образа.
Не видать конца и края –
Только синь сосёт глаза.
Потонула деревня в ухабинах,
Заслонили избёнки леса
Только видно на кочках и
впадинах
Как синеют кругом небеса.
Никнут шёлковые травы,
Пахнет смолистой сосной.
Ой, вы, луга и дубравы, —
Я одурманен весной.
Я люблю над покосной стоянкою
Слушать вечером гуд
комаров.
А как грянут ребята
тальянкою,
Выйдут девки плясать у
костров.
Русский танец
Гиппиус: Гармония
звуков только в музыке и поэзии.
Цветаева:
Согласна, особенно в его стихах.
Цветаева: Имя твоё – птица в руке.
Имя твоё – льдинка на
языке.
Одно-единственное движенье
губ.
Имя твоё — пять букв.
Мячик, пойманный на лету.
Серебряный леденец во рту.
Имя твоё – ах, нельзя!
Имя твое — поцелуй в глаза,
В нежную стужу недвижных
глаз.
Имя твоё – поцелуй в снег.
Ключевой, ледяной, голубой
глоток.
С именем твоим — сон глубок.
Блок: Я
знаю, Марина, о ком ты говоришь. Это же Блок, я прочту самое любимое мною его стихотворение (Выходит на авансцену)
Ты как отзвук забытого
гимна
В моей чёрной и дикой
судьбе.
О, Кармен, мне печально и
дивно,
Что приснился мне сон о
тебе.
Вешний трепет, и лепет, и
шелест,
Непробудные, дикие сны,
И твоя одичалая прелесть –
Как гитара, как бубен весны!
И проходишь ты в думах и
грёзах,
Как царица блаженных
времён,
С головой утопающей в
розах,
Погружённая в сказочный сон,
Спишь, змеёю склубясь
прихотливой,
Спишь в дурмане и видишь во
сне.
Даль морскую и берег
счастливый
И мечту недоступную мне.
Видишь дым? Беззакатный и
жгучий,
И любимый, родимый твой край,
Синий-синий, певучий-певучий,
Неподвижно-блаженный, как рай.
В том краю тишина бездыханна,
Только в куще сплетённых
ветвей
Дивный голос твой, низкий и
странный,
Славит бурю цыганских
страстей.
Волошин: Это стихотворение напомнило о другом, тоже об Испании,
которое написал Волошин, разрешите прочестьИз страны, где солнца свет
Льётся с неба, жгуч и ярок,
Я привёз тебе в подарок
Пару звонких кастаньет.
И когда Париж огромный
Весь оденется в туман,
В мутный вечер на диван
Лягу я в мансарде тёмной.
И напомнят мне оне
И волны морской извивы,
И дрожащий луч на дне,
И извилистый ствол оливы.
Вечер в комнате пустой,
Силуэт седой колдуньи
И красавицы плясуньи
Стан и гибкий и живой. (Начинает тихо звучать музыка)
Танец быстрый, голос
звонкий,
Грациозный и простой,
С этой южной, с этой
тонкой
Стрекозиной красотой.
И танцоры идут в ряд,
Облитые красным светом,
И гитары говорят
В такт трескучим кастаньетам.
Испанский танец
Гиппиус: Изнемогаю от усталости
Душа изранена, в крови…
Ужели нет над нами жалости,
Ужель над нами нет любви.
Мы исполняем волю строгую.
Как тени, тихо, без следа
Неумолимою дорогою
Идём — неведомо куда.
Без рокота, без удивления,
Мы делаем, что хочет Бог.
Он создал нас для
вдохновения
И полюбить, создав, не
смог.
Мы падаем, толпа бессильная,
Бессильно веря в чудеса,
А сверху, как плита
могильная,
Слепые давят небеса.
Из зала выходит Маяковский и обращается
к сидящим на сцене.
Маяковский: Пока
вы выкипячиваете,
рифмами пиликая,
Из любвей и соловьёв
какое-то варево,
Улица корчится
безъязыкая
ей нечем кричать и
разговаривать.
Выньте, гулящие,
руки из брюк,
Берите камень,
Нож
или бомбу,
А если у которых нету
рук –
Пришёл чтоб
и бился лбом бы.
Ведущий: Уже прозвучал революционный набат. Разгорался пожар
революции и гражданской войны. На улицах пели:
Смело, мы в бой
пойдём
За власть Советов,
И как один умрём
В борьбе за это.
Пауза, звучит «Реквием» Моцарта.
Гиппиус(вставая): Умерла в дали от родины Зинаида Гиппиус
Гумилёв: Расстрелян Николай Гумилёв
Северянин:
Умер на чужбине Игорь Северянин и Константин Бальмонт
Цветаева:
Повесилась Марина Цветаева.
Блок: Умер
от нервного истощения Александр Блок
Ахматова:
Муж расстрелян, сын — узник ГУЛАГа, сама подверглась гонениям Анна Ахматова.
Мандельштам:
Умер в застенках ГУЛАГа Осип Мандельштам.
Есенин:
Повесился Сергей Есенин
Маяковский:
Застрелился Владимир Маяковский.
Катя: Всё творчество этих замечательных поэтов было
проникнуто одной большой любовью – любовью к Родине, вот как писал Константин
Бальмонт:
Есть в русской природе
усталая нежность,
Безмолвная боль затаённой
печали,
Безвыходность горя, безгласность,
безбрежность,
Холодная высь, уходящие дали.
Сестра моя и мать! Жена моя
Россия…
Мне не в чем каяться, Россия,
пред тобой,
Не предавал тебя ни сердцем,
ни душой.
Мандельштам:
Я от жизни
смертельно устал
Ни чего от неё не приемлю,
Но люблю мою бедную
землю
От того, что другой
не видал.
Цветаева: Облака вокруг, купола вокруг,
Надо всей Москвой, сколько
хватит рук.
И льётся аллилуйя в бескрайние поля,
А в грудь тебя целует
московская земля.
Есенин: Если кликнет рать святая:
Кинь ты Русь, живи в раю,
Я скажу: не надо рая,
Дайте родину мою.
Ведущий:
Евгений Евтушенко утверждал: « Поэт в России больше чем поэт, он отраженье века
своего» Страшный и прекрасный 20-й век, подаривший нам сокровищницу серебряных
поэтов.