Съезжий праздник что это

Храмовые, или иначе престольные, съезжие, гулевые, праздники отмечаются в день святого или священного события, в память которого был освящен престол местной церкви. Они относятся к конкретной дате и охватывают всех прихожан, но в то же время отмечаются «гостеванием» родственников в семьях.

Приготовления. Ко дню храмового праздника стремились обновить, освежить украшения самого храма. Женщины заканчивали вышивку полотенец, мужчины — художественные поделки из дерева. Готовились не только внешне: многие накануне приходили в церковь исповедаться, чтобы во время литургии престольного дня принять причастие. Старики рассказывали детям житие святого. Прихожане из дальних деревень заранее приглашали причт для молебна в доме. Молодежь переписывала молитву святому, взяв ее из книги священника или у тех, кто ее уже имел.

Водосвятие и крестный ход. В самый день праздника прихожане старались непременно быть на службе, в том числе на предшествовавшем обычно литургии молебне с водосвятием; запасались святой водою. После литургии все, кто мог (включая стариков и детей), участвовали в крестном ходе вокруг храма, а в некоторых случаях в этот день бывал и дальний крестный ход с иконой праздника.

Главным в народном восприятии храмового (престольного) праздника была его особенная святость, тесно связанная с данным селением, приходом, конкретной местностью. Но угощение и развлечения тоже составляли непременную часть и входили в воспоминания тех, кто расстался с родными местами.

«Очень веселились крестьяне во время храмовых праздников», — заключил В. И. Семевский, обобщая описания различных уездов и губерний 2-й пол. XVIII — первых лет XIX в. Принимали гостей, приезжавших из окрестных деревень, «для чего в некоторых местах стол оставался накрытым целый день».

В описании Тульской губ. н. XIX в. подчеркивается, что на храмовый праздник «дом каждого отверст каждому приходящему, и стол накрыт во весь день. Всякий посетитель угощается, даже незнакомый». Для угощенья заранее запасали мясо, а если дата приходилась на пост — рыбу и др. снедь. Из двора во двор ходили толпами с пением. Празднование продолжалось обычно три дня.

Храмовые праздники не имели такой, особенной окраски, присущей именно данным дням, как некоторые календарные, за исключением тех случаев, когда они совпадали с последними (съезжим праздником для данного селения могли быть, например, Рождество или Троица). Но народная праздничная культура была представлена здесь обычными постоянными элементами. Прежде всего разнообразными жанрами фольклора. На «гостевых» встречах рассказывали былички, сказки, сообщали приметы. В источниках упоминаются пение и пляска как непременная принадлежность храмового праздника. Звучали музыкальные инструменты: гудок (скрипка с тремя струнами), балалайка, гусли, свирель, дудка, рог (деревянная выгнутая труба с шестью ладами), жалейки.

Таким же обычным был этикет приема гостей на храмовые праздники. Хозяин читал молитву перед обедом, потчевал каждого гостя. Хозяйка, подавая что-либо на стол или поднося напиток, каждый раз низко кланялась. Встречая гостей, целовалась с каждым; провожала уходящих до ворот.

Во время храмовых праздников шло активное общение крестьян среднего и старшего возраста из разных селений. Каждая крестьянская семья принимала своих гостей — родственников, свойственников и знакомых. Кроме того, гости вместе с хозяевами, по обычаю, переходили из избы в избу. В силу этого храмовый праздник носил общинный характер, если и не сопровождался кануном — братчиной или общественным молебном.

В Карачевском у. Орловской губ. к престольному дню готовились заранее. За несколько дней священник с причтом начинали ходить по приходу — служить молебны по домам перед образом святого, которому посвящалось празднество. В каждом дворе им вручали ковригу хлеба и 5-15 копеек. Накануне женщины делали уборку и готовили праздничную пищу, а мужчины запасали корм для лошадей приезжих гостей, рубили дрова. В день праздника «чуть светает» мужчины отправлялись в церковь, где уже отзвонили к утрене.

У церкви к празднику строили базар, но заходить на него, идя к службе, не полагалось. На утрене в престольный праздник набиралось много народа — «негде стать», приходили по 2-3 человека от каждого двора. Некоторые из жителей самого села, в котором стояла церковь, приглашали священника служить у себя молебен в этот день — до обедни причт ходил по избам. После утрени большинство шло на базар. Там мужчины покупали лакомства для гостей, а засватанные парни — гостинцы невестам: «целые узлы» калачей, пряников, орехов, конфет, подсолнухов. Женщины и молодежь просто бродили по базару.

Именно в это время, в ожидании обедни, собирались группками недалеко от церкви «сердовые» крестьяне, то есть мужики средних лет. Они беседовали, покуривая. Здесь можно было встретиться в этот день с жителями соседних деревень и обменяться новостями. С благовестом к обедне разговоры прекращались. Каждый мужчина должен был снять шапку и, перекрестясь, идти в церковь. К половине обедни часть народа начинала выходить из церкви; это были обычно женщины, спешившие домой к приему гостей, и парни.

После завершения обедни наступало самое большое оживление базара. Одновременно молодежь заводила хоровод, а «сердовые» поздравляли друг друга с праздником и приглашали приезжих в гости. Обычно хозяин возвращался из церкви с гостем, а дома его уже ждали человек 10-12 «званых» во главе с нарядной хозяйкой. Вновь прибывший гость «молился на образа», затем здоровался за руку с хозяйкой, домочадцами и гостями. Хозяин всех рассаживал, и начиналось угощенье.

Беседа шла в основном после обеда, когда гости вставали из-за стола и, получив настойчивое приглашение хозяев остаться к чаю, располагались группами у дверей на улице или сидели в избе. Разговор продолжался и за чаем, после которого вся компания по приглашению одного из присутствовавших отправлялась в другой дом, затем в третий. Постепенно толпы гостей, ходивших по селению, редели. Обычно на следующее утро гости из соседних деревень разъезжались по домам, захватив с собой родственников и знакомых из села, то есть на второй день храмового праздника угощали у себя тех, у кого гостили накануне.

Н.А.Миненко, исследовавшая досуг русских крестьян Западной Сибири в XVIII — 1-й пол. XIX в., отмечает: «Гостьба по праздникам — в период с октября по начало марта (да и в другое время года) — была важнейшим развлечением для всех деревенских жителей, в особенности для людей среднего и старшего возраста. «Большие» праздники в пределах волости праздновались по очереди во всех деревнях: в «очередную» деревню «на веселие» съезжалась масса окрестного люда (отсюда название — съезжий праздник)». Здесь тоже молодежь отделялась от старших, и последние в своем кругу вели беседы и развлекались песнями и плясками. Темы бесед с пришедшими гостями могли быть самые разнообразные — от слухов о новых повинностях до способа лечения лошадей. Недаром алтайский крестьянин П.Школдин назвал съезжий праздник «общественным форумом». Такой же непременной принадлежностью храмового праздника были съезды госей из соседних деревень и переезды одного крестьянина к другому в течение трех Восточной Сибири.

Интернет-журнал «Русская неделя»

Источник

Статья основана на материалах экспедиции Государственного музыкально-педагогического института (ГМПИ) (ныне Российская академия музыки (РАМ) им.Гнесиных 1984 года. Собиратели: М.А.Енговатова, О.А.Пашина, Е.Б.Резниченко.

Между деревнями и селами на средней Мезени (от Пылемы в верховьях и до Палуги вниз по течению) издавна существовали тесные культурные и семейные контакты, что связано с историей освоения мезенского края. На этой территории располагались три церковных прихода с центрами в крупных селах, через которые проходили тракты на Пинегу и Печору. Юромский приход охватывал села от Палуги до Кельчемгоры; Нисогорский приход – мезенские деревни от Малой Нисогоры до Пылемы, а Усть–Вашкинский приход – села по Вашке до Русомы
[1]
. Многие деревни прихода, а также деревни, расположенные на границе приходов, были объединены и семейными связями: «все эти деревни плелись», так как девушек далеко замуж не отдавали.

В мезенских деревнях и селах существовала сложная система съезжих праздников, которая была иерархически выстроена: они делились на большие (престольные) и малые (остальные церковные праздники, кроме великих). В каждом селе и деревне было два больших съезжих праздника: весеннее–летний и осеннее–зимний, сценарий проведения которых зависел от времени года. Достаточно строго регламентировался и исполнявшийся на них песенный репертуар.

В больших селах, являвшихся центрами приходов, как правило, было две церкви: зимняя (теплая) и летняя (холодная), престолы которых и определяли дни проведения съезжих праздников. Так, в с.Юрома зимний праздник приходился на день Михаила Архангела (21 ноября), которому была посвящена теплая церковь, а весенне–летний – на Петров (12 июля) день. Сюда съезжались и на Ильин (2 августа) день (но он занимал более слабую позицию), поскольку холодная церковь была двухпрестольной. В деревне Некрасов, где стояли две часовни, в соответствии с их посвящением осенью отмечали день св. Савватия (10 октября), а летом – день св. Зосимы (21 августа). В селах, где существовала только одна (приписная) церковь или часовня, съезжие праздники справлялись в дни тех святых или церковных праздников, которым они были посвящены. Наиболее популярны на Мезени были Николай Чудотворец
[2]
, Великомученик Георгий
[3]
и Великомученик Прокопий
[4]
.

В ряде случаев выбор даты для зимнего съезжего праздника не поддается объяснению и часто не имеет отношения к престолу. Например, в селе Большая Нисогора, где существовало две церкви – Никольская и Троицкая, весенний праздник справлялся на Троицу, а зимний – на Покров. В Малой Нисогоре летний праздник отмечали на второй день Троицы, а зимний – на «мясно заговенье». В деревне Палуга, где часовня была посвящена Георгию Победоносцу, съезжий летний праздник проходил в день его памяти – 6 мая, а зимний – в день Преставления Иоанна Богослова (9 октября).[текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]

На Мезени зафиксирована сложная система последовательного отмечания одного и того же праздника в разных деревнях. Например, если в Юроме Петров день справляли 12 июля, то в Защелье – «на второй день Петра» (13 июля), несмотря на то что местная часовня была посвящена Николаю Чудотворцу; в Кесломе зимний съезжий праздник – Климантов (св. Климента) день – праздновали 8 декабря, а в Тигляве – 9 декабря, хотя летние праздники в этих деревнях различались: в Кесломе это Прокопьев день, а в Тигляве – два Егория: многомилостливый (6 мая) и пeшой (8 июня память мученика Георгия нового). При этом важно отметить, что названные деревни не являются соседними и даже могут располагаться на разных берегах реки. В то же время в ближайших деревнях и даже околотках одного села даты съезжих праздников часто никак не связаны между собой. Например, в Кельчемгоре, куда входит пять околотков, первый день Николы (22 мая) праздновался в Шиляве, второй день (23 мая) – в Заручье (крайние концы), а в средних околотках – Заозерье и Макшево – съезжие праздники приходились соответственно на петровские заговины и Вознесение. Такая перекрестная система дат съезжих праздников в деревнях на Мезени вряд ли может быть объяснена только их принадлежностью к одному приходу. Возможно, определенную роль в этом сыграла история заселения края, когда одна из связанных таким образом деревень возникала как выселки из другой.

Весеннее–летние большие съезжие праздники по всей Мезени назывались петровщинами и проходили в течение всего весеннее–летнего сезона, представления о начале которого в разных деревнях различались и нередко могли связываться с датой весеннего съезжего праздника, как, например, в Нисогорах, где считали, что весна начинается с Троицы. В других местах (Палуга) он мог длиться со второго дня Пасхи до Фролова дня (31 августа). Однако главным критерием определения границ весенне–летнего сезона по всей Мезени являлся период белых ночей.

Сценарий проведения петровщин, на которые съезжались гости как из близких, так и далеких деревень, включал в себя следующие обязательные элементы: утреннее богослужение, хождение в застeнки, в крyги, пaвжну (праздничный обед) и вечернее гуляние с играми и танцами под гармонь.

Практически повсеместно в застенки ходили только молодки (молодые женщины, первый год состоящие в браке и не беременные) и девушки. На большие праздники они наряжались в шелковые сарафаны, девушки на голову надевали жемчужные повязки (кокошники) с лентами, а «жёнки» – кyстышки (сложенный полосой шелковый красный платок, который обматывали вокруг повойника и завязывали спереди так, чтобы концы торчали). В каждой деревне традиционно существовало специальное место для хождения в застенки: либо главная улица, либо горка – площадка на высоком берегу реки. В застенки ходили парами: молодки приглашали девушек, которые вставали справа, и пары, держась за руки или за платок, медленно шли друг за другом с пением лирических (долгих, длинных, протяжливых, растяжных) песен. Дойдя до конца деревни или определенного места на горке, молодка и девушка останавливались, кланялись друг другу, после чего расходились в разные стороны и начинали двигаться в обратном направлении вдоль идущих им навстречу пар соответственно справа и слева. Достигнув места, с которого начиналось шествие, они вновь соединялись в пары, и все повторялось вновь. Если молодок было мало, то они могли не ходить в застенки, а наблюдали со стороны за процессией девушек. Тогда по обычаю, принятому в некоторых деревнях (например, в Нисогорах), их место занимали мужчины, встававшие в пару с девушками.

Песенный репертуар, исполнявшийся при хождении в застенки, включал в себя только лирические и не слишком распетые (просты) песни и был более или менее общим во всех деревнях. Однако, в каждой деревне, как правило, существовал свой порядок при исполнении застеночных песен. Он регламентировал последовательность только первых (от одной до четырех) песен, а далее пели, «кака на ум взойдет». Так, например, в д.Кеслома первой в застенках обязательно должна была звучать песня «Не велят Дуне за реченьку ходить». В Юроме порядок был следующим: «перва» песня «Не калинуша со малинушей», «втора» – «В караводике девки на лужку», третья – «За Невагою», четвертая – «Не велят Дуне». В Защелье, где гуляли на второй день Петрова дня (первый день в Юроме), последовательность песен была той же, но начиная со второй песни. В Кельчемгоре первой песней была «Эко сердце», второй – «Не велят Дуне», третьей – «Весной девушки гуляли» (№2 в Юроме). В Большой Нисогоре: 1) «Я нигде дружка не вижу»; 2) «Летал голубь, летал сизый»; 3) «Весной девушки гуляли»; в Малой Нисогоре: 1) «Не велят Дуне»; 2) «В караводике девки на лужку»; 3) «За Невагою».[текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]

Вторым обязательным элементом больших съезжих весенне–летних праздников было хождение в крyги. В них участвовали только девушки, двигаясь по солнцу незамкнутым кругом «поодuнке» под пение специальных круговых песен. «Тихохонько ходят круги–те». Первыми в кругах всегда вставали девушки из той деревни, где проходил праздник, а за ними – гостьи из других деревень. Вела круг вожата, за ней шли девушки побогаче – хвалёнки. Пожилые женщины («бабки»), наблюдавшие за хождением девушек, «ставили порядок в кругах»: «передёргивали» гостей, расставляя их по достоинству: чести и богатству. Это называлось выхватка. Умелых певиц всегда собирали в одно место, как правило, в середину процессии, поскольку шедшие первыми и последними не пели. В Нисогорах, в отличие от других деревень, в кругах разрешалось ходить и молодкам, но «не передoм». Необходимо заметить, что в каждой деревне в круги ходили только один раз в году – на большой съезжий весенне–летний праздник.

Во всех деревнях на Мезени существовало только три круговых песни: «За рекой за реченькой» (припев «Ехи»), «Растворю я кисель на болотной воды» (припев «чай–чай лю») и «В саду девушки гуляли» (припев «калина»). Так же, как и в застенках, порядок этих песен в разных деревнях мог меняться. Однако повсеместно хождение в кругах завершалось песней «Потеряла девка золоты ключи», под которую девушки, объединившись в пары, «круто забегают».

В целом последовательность действий на петровщине была такова: после приезда гостей и церковной службы шли в застенки. Потом девушки вставали в круги, а «жёнки» могли оставаться «застенки ходить». После кругов девушки опять присоединялись к хождению «застенком». Далее все отправлялись на праздничный обед (пaвжнать), а вечером опять выходили на горку, где молодежь играла в разные игры и танцевала под гармонь.

Параллельно с этими двумя основными действиями разворачивались и другие. Женщины старшего возраста, которые по статусу не могли участвовать в застенках и в кругах, в праздничные дни либо пели протяжливы, тяжёлы лирические песни, стоя в кругу, либо ходили крyгом (но не вкрyги!) под песни «Вдоль по морю» или «Как по славной по Питерской дорожке» (в структуре «Камаринской»).

Малые весенне–летние съезжие праздники (их называют также пaвжны), на которые собирались гости лишь из ближайших деревень или из околотков одного села, отличались от больших тем, что в их сценарии отсутствовало хождение девушек в круги, но застенки были обязательно. На эти праздники одевались в более скромные одежды: сатиновые сарафаны, а вместо повязок девушки накрывались полушалками. В ряде деревень могло меняться и место проведения гуляний.[текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]

С наступлением темных ночей хождение в застенки и в круги прекращалось.

С момента появления первого снега наступала пора осенне–зимних съезжих праздников, которые имели другой сценарий. Они включали в себя гуляние на улице в светлое время суток, павжну и вечернее игрuщщо в доме. Соответственно другим становился и песенный репертуар.

Дневное и вечернее гуляние, хотя и проходили в разных местах (на горке и в доме), мало чем отличались друг от друга. Днем собирались на горке и сначала пели долги песни, стоя в кругу. Потом под игрищенски или плясовы песни плясали на снегу. К этому разряду относились следующие песни, с которыми была связана фигурная хореография: «У Егорья на дворе», «Ночка темная осённая», «Я посею конопельку», «Сени», «Во лузях», «Коло зелена сада была укатана гора», «Луготка луговая» и др. Порядок первых трех песен был строго определен: «перва» песня – «У Егорья», «втора» – «Ночка», под которые ходили шеном («троима косу плетут» – три «мужика» и три «девки»), третья «Конопелька», под которую четыре пары кружались, переходя крест–накрест. Эти два вида хореографического движения в разных деревнях могут быть связаны с разными песнями, за исключением трех первых.

После того, как отпляшут, вставали в караводы, в которых участвовала в основном неженатая молодежь. С точки зрения хореографии они представляют собой наборные хороводы с постепенным присоединением участников (по принципу парень–девушка), движущихся по незамкнутому кругу. По мере увеличения количества людей, те, что шли впереди, отцеплялись, становясь зрителями. К числу караводных песен относятся: «Не нападывай пороша», «Уж ты тропка, тропинка моя», «Улка», «Я взгляну, взгляну на матицу», «Уточка, поплывай–ко» и другие. В каждой деревне существовал свой порядок исполнения караводных песен, между которыми часто не было перерыва: они пелись подряд. Так, в Юроме начинали с «Тропки», затем следовали ««Пороша» и «Улка»; в Нисогорах порядок был другим: «перва» – «Пороша», «втора» – «Вулка», третья – «Матица» и т. п.

Сходным образом, только без пения долгих песен, проходило и вечернее игрищщо.[текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]

В заключение отметим, что с конца 1920-х гг. съезжие праздники стали проходить не в дни престольных и церковных праздников, а связываться с «годовщинами» – датами образования колхозов. Такая практика продолжалась до окончания войны, когда вернулись к старой традиции.

[1] Новиков А.В. Лешуконье. XV–XIX вв. История края. Архангельск, 2003. С.201–202.
[2] Ему были посвящены теплая церковь в Азаполье, церкви в д.Ивановской (Кельчемгора), с.Лешуконском, Большой Нисогоре, часовня в Защелье.
[3] Часовни в честь Георгия были в Палуге, Тигляве, Смоленце.
[4] На обозначенной территории часовни в честь Прокопия были в Кесломе и Едоме, но известны также и в верховьях Мезени.

//
Рябининские чтения – 2007
Отв. ред Т.Г.Иванова
Музей-заповедник «Кижи».
Петрозаводск.
2007.
497 с.

Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании,
что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.

Источник

ХРАМОВЫЕ ПРАЗДНИКИ

(престольные, съезжие, гулевые), отмечаются в день святого или священного события, в память которого был освящен престол местной церкви. Они относятся к конкретной дате и охватывают всех прихожан, но в то же время были отмечены «гостеванием» родственников в семьях.

Ко дню храмового праздника стремились обновить, освежить украшения самого храма. Женщины заканчивали вышивку полотенец, мужчины — художественные поделки из дерева. Готовились не только внешне: многие накануне приходили в церковь исповедаться, чтобы во время литургии престольного дня принять причастие. Старики рассказывали детям житие святого. Прихожане из дальних деревень заранее приглашали причт для молебна в доме. Молодежь переписывала молитву святому, взяв ее из книги священника или у тех, кто ее уже имел.

В самый день праздника прихожане старались непременно быть на службе, в том числе на предшествовавшем обычно литургии молебне с водосвятием; запасались святой водою. После литургии все, кто мог (включая стариков и детей), участвовали в крестном ходе вокруг храма, а в некоторых случаях в этот день бывал и дальний крестный ход с иконой праздника.

Главным в народном восприятии храмового (престольного) праздника была его особенная святость, тесно связанная с данным селением, приходом, конкретной местностью. Но угощение и развлечения тоже составляли непременную часть и входили в воспоминания тех, кто расстался с родными местами.

«Очень веселились крестьяне во время храмовых праздников», — заключил В. И. Семевский, обобщая описания различных уездов и губерний 2-й пол. XVIII — первых лет XIX в. Принимали гостей, приезжавших из окрестных деревень, «для чего в некоторых местах стол оставался накрытым целый день».

В описании Тульской губ. н. XIX в. подчеркивается, что на храмовый праздник «дом каждого отверст каждому приходящему, и стол накрыт во весь день. Всякий посетитель угощается, даже незнакомый». Для угощенья заранее запасали мясо, а если дата приходилась на пост — рыбу и др. снедь. Из двора во двор ходили толпами с пением. Празднование продолжалось обычно три дня.

Храмовые праздники не имели такой особенной окраски, присущей именно данным дням, как некоторые календарные, за исключением тех случаев, когда они совпадали с последними (съезжим праздником для данного селения могли быть, например, Рождество или Троица). Но народная праздничная культура была представлена здесь обычными постоянными элементами. Прежде всего разнообразными жанрами фольклора. На «гостевых» встречах рассказывали былички, сказки, сообщали приметы. В источниках упоминаются пение и пляска как непременная принадлежность храмового праздника. Звучали музыкальные инструменты: гудок (скрипка с тремя струнами), балалайка, гусли, свирель, дудка, рог (деревянная выгнутая труба с шестью ладами), жалейки.

Таким же обычным был этикет приема гостей на храмовые праздники. Хозяин читал молитву перед обедом, потчевал каждого гостя. Хозяйка, подавая что-либо на стол или поднося напиток, каждый раз низко кланялась. Встречая гостей, целовалась с каждым; провожала уходящих до ворот.

Во время храмовых праздников шло активное общение крестьян среднего и старшего возраста из разных селений. Каждая крестьянская семья принимала своих гостей — родственников, свойственников и знакомых. Кроме того, гости вместе с хозяевами, по обычаю, переходили из избы в избу. В силу этого храмовый праздник носил общинный характер, если и не сопровождался кануном — братниной или общественным молебном.

В Карачевском у. Орловской губ. к престольному дню готовились заранее. За несколько дней священник с причтом начинали ходить по приходу — служить молебны по домам перед образом святого, которому посвящалось празднество. В каждом дворе им вручали ковригу хлеба и 5—15 копеек. Накануне женщины делали уборку и готовили праздничную пищу, а мужчины запасали корм для лошадей приезжих гостей, рубили дрова. В день праздника «чуть светает» мужчины отправлялись в церковь, где уже отзвонили к утрене.

У церкви к празднику строили базар, но заходить на него, идя к службе, не полагалось. На утрене в престольный праздник набиралось много народа — «негде стать», приходили по 2—3 человека от каждого двора. Некоторые из жителей самого села, в котором стояла церковь, приглашали священника служить у себя молебен в этот день — до обедни причт ходил по избам. После утрени большинство шло на базар. Там мужчины покупали лакомства для гостей, а засватанные парни — гостинцы невестам: «целые узлы» калачей, пряников, орехов, конфет, подсолнухов. Женщины и молодежь просто бродили по базару.

Именно в это время, в ожидании обедни, собирались группками недалеко от церкви «сердовые» крестьяне, то есть мужики средних лет. Они беседовали, покуривая. Здесь можно было встретиться в этот день с жителями соседних деревень и обменяться новостями. С благовестом к обедне разговоры прекращались. Каждый мужчина должен был снять шапку и, перекрестясь, идти в церковь. К половине обедни часть народа начинала выходить из церкви; это были обычно женщины, спешившие домой к приему гостей, и парни.

После завершения обедни наступало самое большое оживление базара. Одновременно молодежь заводила хоровод, а «сердовые» поздравляли друг друга с праздником и приглашали приезжих в гости. Обычно хозяин возвращался из церкви с гостем, а дома его уже ждали человек 10—12 «званых» во главе с нарядной хозяйкой. Вновь прибывший гость «молился на образа», затем здоровался за руку с хозяйкой, домочадцами и гостями. Хозяин всех рассаживал, и начиналось угощенье.

Беседа шла в основном после обеда, когда гости вставали из-за стола и, получив настойчивое приглашение хозяев остаться к чаю, располагались группами у дверей на улице или сидели в избе. Разговор продолжался и за чаем, после которого вся компания по приглашению одного из присутствовавших отправлялась в другой дом, затем в третий. Постепенно толпы гостей, ходивших по селению, редели. Обычно на следующее утро гости из соседних деревень разъезжались по домам, захватив с собой родственников и знакомых из села, то есть на второй день храмового праздника угощали у себя тех, у кого гостили накануне.

Подобная картина встреч крестьян среднего и старшего поколения с гостями из других деревень во время престольных праздников описана другим информатором из Орловской же губ., отразившим обычаи Орловского и Карчаевского уу., корреспондентами из Козельского у. Калужской губ., Псковской губ. и мн. др.

Н.А. Миненко, исследовавшая досуг русских крестьян Западной Сибири в XVIII — 1-й пол. XIX в., отмечает: «Гостьба по праздникам — в период с октября по начало марта (да и в другое время года) — была важнейшим развлечением для всех деревенских жителей, в особенности для людей среднего и старшего возраста. «Большие» праздники в пределах волости праздновались по очереди во всех деревнях: в «очередную» деревню «на веселие» съезжалась масса окрестного люда (отсюда название — съезжий праздник)». Здесь тоже молодежь отделялась от старших, и последние в своем кругу вели беседы и развлекались песнями и плясками. Темы бесед с пришедшими гостями могли быть самые разнообразные — от слухов о новых повинностях до способа лечения лошадей. Недаром алтайский крестьянин П. Школдин назвал съезжий праздник «общественным форумом». Такой же непременной принадлежностью храмового праздника были съезды гостей из соседних деревень и переезды от одного крестьянина к другому в течение трех дней и в Восточной Сибири.

М.М. Громыко

Источник: Энциклопедия «Русская цивилизация»

Полезное

Смотреть что такое «ХРАМОВЫЕ ПРАЗДНИКИ» в других словарях:

Праздники Православной церкви — В христ ве общепринятыми являются праздники, знаменующие собой важнейшие вехи земного пути Иисуса Христа Рождество, Крещение, Сретенье, Воскресение (Пасха), Вознесение, Троица (Пятидесятница). Праздничный календарь Правосл. церкви… … Религии народов современной России
Праздники и празднования новозаветные — Каждый день богослужебного года посвящен воспоминанию какого либо праздника или памяти святого (большинство дней имеют воспоминание не одного, а нескольких святых) или иконы Богородицы. По степени праздничности и торжественности богослужения… … Православие. Словарь-справочник
ПРЕСТОЛЬНЫЕ ПРАЗДНИКИ — праздники правосл. церкви, посвященные различным персонажам или событиям «св. истории», в честь к рых построен данный храм или его придел. Отсюда др. название храмовые праздники. На Руси П. п. сложились в период распространения христианства. В… … Атеистический словарь
Храмовые главы — содержат указания, каким образом должно совершать службу в те или другие X. праздники и особенно при совпадении храмового праздника с каким либо иным. Эти главы находятся в Типиконе и расположены так же, как последования 2 й части его, именно:… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
ПРАЗДНИКИ В ИНДУИЗМЕ — это прежде всего религиозно магические акции, совершаемые коллективно и индивидуально; идеологич. их основанием являются мифы и легенды различного историч. корня и стадиального уровня. Многие П., будучи посвящены различным божествам… … Словарь индуизма
ПРАЗДНИКИ — нерабочие дни, посвященные памяти какого либо знаменательного события в жизни религиозной, национальной или государственной. Церковные П. делятся по своей значимости и по роду богослужения на великие, средние и малые. К первым относятся: а) П. св … Казачий словарь-справочник
Храмовые главы — – указывающие, каким образом должно совершать службу в Х. праздники и особенно при совпадении храмового праздника с каким либо иным. Эти главы находятся в Типиконе и расположены так же, как последования 2 й части его. В X. главах мало… … Полный православный богословский энциклопедический словарь
Православные праздники — или священные дни, установлены синайским законодательством и восходят ко временам Ветхого Завета. К ним примыкают праздники, получившие свое начало в Новозаветное время. Каждый из них посвящен воспоминанию важнейших событий в жизни Иисуса Христа… … Энциклопедия «Народы и религии мира»
Православные праздники — Икона «Минеи на год» Православные праздники торжественные дни в православии, посвященные празднованию священных событий и особо чтимых святых. В богослужебном смысле это дни … Википедия
Буддийские праздники — В странах Востока, где буддизм является государственной или одной из основных религий, буддийские праздники включены в местную национальную и культурно религиозную традицию и воспринимаются как ее непременная составная часть. Среди праздников,… … Энциклопедия «Народы и религии мира»

Источник

Крестьянин Вельского уезда Вологодской губернии, варил к празднику пиво, используя на это 10-15 пудов ржи.
«Окромя — ведро водки».
И делал он это даже в том случае, когда у него не хватало хлеба для собственного пропитания.
«Не варить же пива значит не уважать праздника, грешить против святого… Стариками установлено…».

***

Крестьяне Пошехонского уезда Ярославской губернии к престольным и иным праздниками относились очень трепетно: «Живя впроголодь в течение нескольких месяцев, питаясь иногда исключительно одним только хлебом и пустыми щами, он справляет праздники необычайно широко»

«Чтобы не ударить лицом в грязь». Для множества приехавших отовсюду гостей в течение 2-3 дней выставляется на праздничный стол масса «праздничных кушаний».
Справив на широкую ногу 2-3 таких праздника, крестьянину остается только положить зубы на полку в течение нескольких месяцев»

***

В Пинежском уезде каждая средняя семья тратила на подготовку к съезжему празднику только денег, не считая продуктов собственного хозяйства, 10 рублей, а семьи побогаче — по 20 рублей.
В течение года устраивалось несколько таких праздников.
И только денежные расходы семьи на эти цели достигали суммы в 50-100 рублей.

Между тем денежные доходы средней крестьянской семьи составляли в это время примерно 80 рублей в год.

Съезжие праздники ложились «тяжелым бременем на карман населения».

Кроме того, средняя семья тратила на подготовку и участие в празднике собственной деревни до 50-100 дней и на пребывание в гостях в других деревнях еще 50 дней.

***

Съезжие праздники могли приурочиваться к общим церковным праздникам.
Чаще всего они происходили в дни святых, которым были посвящены те или иные сельские церкви или их приделы.
Могло и не быть никакой связи с церковными праздниками.
Наблюдатели специально подчеркивали, что эти праздники даже в том случае, когда были приурочены к общим или местным церковным праздникам, церковными по существу не являлись.

«Праздники эти, — писал сибирский священник Т. Попов, — дни, выбранные всей деревней из числа праздничных дней года, для празднования, как говорится, в свое удовольствие. Религиозной цели тут нет и тени».

Главная особенность съезжих праздников состояла в том, что они были торжествами всей крестьянской общины, деревни в целом, на которые в обязательном порядке приглашались и непременно съезжались люди из других деревень.
И всегда присутствовала масса незваных гостей.

Престольные праздники в соседних деревнях всегда приходились на разные дни.
В результате жители целой округи могли поочередно побывать на праздниках всех деревень.
Это относилось вообще ко всем народным праздникам.
Только такой порядок обеспечивал возможность побывать на всех пиршествах соседей…

«Съезжий праздник, — объяснял крестьянин Бутурлинской

волости Барнаульского округа П. Школдин (1863) — это очередь известной деревни, на которой она должна дать своим соседям пир».

***

В огромном количестве российских местностей очередность проведения праздников носила совершенно четко выраженный, можно сказать, вполне институциональный характер.
Скажем, в Орловском уезде Вятской губернии существовал своеобразный союз трех деревень.
Каждая их них в определенный день (для одной из них это был Ильин день, для другой — Петров, для третьей — Спасов) сообща угощала две остальные…
В других местах количество деревень, поочередно устраивавших праздники, на которые приглашались жителей всех остальных, было значительно большим…

В некоторых случаях соседние деревни по очереди отмечали не разные праздники, а разные дни (и даже недели) больших продолжительных праздников…

***

Целое селение устраивало складчину: варили брагу, готовили щи, лапшу, кашу, пекли пироги.
Все этим делом руководил староста или земской.

Для участия в празднике приглашались люди из соседних деревень.
Званые гости приезжали еше с вечера.

В день праздника со всех сторон стекалась масса народу как званого, так и незваного.
На открытом воздухе стояли столы с пирогами, кадушки с брагой.
В земской избе на столах были готовы для гостей щи, лапша, каша.
После обедни начиналось пиршество.
Гости ходили по избам, ели, что душе угодно, и пили.
Многие из них так напивались, что еле могли шевелиться.
Для хозяев довести их до такого положения считалось особым почетом.

Общее угощение дополнялось угощением по отдельным домам.
Часто во время съезжих праздников гости сразу расходились по домам, где их угощали.
Каждый хозяин приглашал родственников и других близких людей.
Люди, никем не приглашенные, считались общими гостями.
Как незваные гости, так и хозяева со зваными гостями, попировав в одном доме, шли в другой, и так до конца деревни.
Если она была велика, то на это уходило 2-3 дня.

Дом каждого был открыт для всех входящих.
Стол оставался накрытым на все время праздника. У одного хозяина могло побывать до 150 человек. Таким образом, и угощение по домам было по существу общественным.

Из домов праздник выплескивался на улицу. Толпы народа с пением и плясками бродили по деревне.
Праздник обычно длился несколько дней, а иногда и неделю.
.****

Подробное описание подобного рода праздника было дано Иваном Петровичем Сахаровым (1885).

Такая картина наблюдалась в дни сельских праздников практически по всей России.

В Тверской губернии существовал обычай: во время подготовки к празднику практиковалось общественное пивоварение, т. е. приготовление пива в общем котле.
От каждого дома приносили солод, кто сколько мог.
А затем готовое пиво распределялось между всеми участниками складчины в соответствии с их вкладом в общий котел.
Обычай варить пиво не отдельными семьями, а всем миром имел самое широкое распространение.
При этом оно нередко не распределялось по семьям, а совместно потреблялось во время праздника.

***

Во время такого рода праздников необычайно много ели, а еше больше пили.
Бывали праздники, где только пили и пили, «сколько влезет».

Хозяева прилагали все усилия для того, чтобы накормить гостей

до отвала, причем не один, а несколько раз, и напоить их до положения риз. Чем более щедры были хозяева на угощение,

тем выше поднималась их репутация в глазах жителей остальных деревень.

***

Такие праздники требовали огромных расходов и были по существу разорительными для большинства крестьян.

Тем не менее, крестьяне не могли не идти на расходы.
Участие в празднике было по существу совершенно обязательным.
К уклоняющимся от праздников односельчане относились подозрительно или с крайним неодобрением.
Считалось, что из-за них «бог может послать кару на все селение»…

***

Во стольном городе во Киеве,

У ласкова князя у Владимира

Было пированьице почестей пир

На многих князей, на бояр,

На могучих на богатырей,

На всех купцов на торговыих,

На всех мужиков деревенскиих…

Красно солнышко на вечере,

Почестей пир идет на веселе.

***

Празднества, очень сходные со съезжими праздниками русских

крестьян, до самого последнего времени сохранялись в сельских местностях Англии, в которой традиционное крестьянство давно уже исчезло…

***

Источник